Приходите за счастьем вчера (СИ)

- Елена, ты здесь уже месяц и занимаешься только делами фирмы и совсем забросила танцы. Это отдых от них?

- Сейчас много других дел, папина фирма – мне нужно учиться понимать в ней. – Елена опустила глаза.

- Папина фирма живёт и процветает, не заговаривай мне зубы, – прервала Кет. – Я тоже смотрела отчётность. И ещё лучше всех знаю, что на любимое занятие человек всегда найдёт время. – Голос женщины смягчился. – Не давай тем уродам отравлять себе жизнь, нужно уметь забывать плохое.

- Зачем, Катерина? – Елена тоскливо улыбнулась. – Зачем себя насиловать и делать вид, что будет как раньше, если не будет?

- Я не говорю, как раньше, но в жизни много замечательного. И твои танцы одно из них. Ты же любила их, – крепко обняв сестру, женщина бросилась убеждать. – От того, что случилось, никто не умер, Елена. Самое страшное, что папы больше нет с нами, остальное – ерунда.

- Умирают ещё и ощущения.

- Эти умирают, появляются новые, я знаю лучше тебя. – Елена вновь грустно улыбнулась – упрямство Кет было в Мистик Фоллз притчей во языцех. – Всё можно собрать, пока есть силы.

- Ты и сама боишься, – догадка прозвучала как утверждение.

- При чём тут это? – брови Катерины сошлись в переносице. – Конечно, я не могу не беспокоиться за своего мужа.

- Нет, я сейчас не про здоровье Элайджи. – Елена насмешливо прищурилась, неожиданно для себя выплеснув ревность: – Я про вашу семейную жизнь. Ты боишься, что что-то сломалось, как у меня с танцами, и отказываешься в это верить. Но от подсознания никуда не денешься, и вот сейчас убеждаешь себя за мой счёт. Ты просто трусиха.

- Я думаю и беспокоюсь о тебе!

- Мы обе знаем, что нет отдельного я и ты, а есть мы. – Неожиданно жестоко бросила Елена, высвобождаясь.

- Да есть, – не понимая, как похожи в одно мгновения стали их лица, с заострившимися от злости чертами, согласилась Кетрин. – И да я боюсь, что Эл не будет со мной таким, как раньше, если тебе так нужно это услышать, только это не связано с тобой. Почему ты считаешь, что я чем-то хуже тебя, и мне никогда не хотелось, чтобы обо мне вздыхали как о принцессе?

- Я ничего не считаю!

- Да нет, именно так. Очень правильно, что есть «мы», я всё отлично чувствую. – Кет рассмеялась сквозь выступившие от ярости слёзы. – Нашей Елене, самому совершенству, нагадили в колодец, и с тех пор она хнычет и стенает по углам, – младшую близняшку понесло. – Такая слабенькая и неземная, с тонкой душевной организацией, и поэтому теперь может надеть траур до скончания века. А все должны её жалеть.

- Даже если и так, что с того?! – Редко случалось, чтобы Елена Пирс переходила на крик.

- А то, что плюют в колодец всем, и ничего как-то живут. Что у тебя случилось такого непоправимого?

- Ты сама знаешь, что с мной случилось.

Плюхнувшись на качели, старшая сестра разрыдалась в голос.

- Нет, не знаю. Ты здоровая, красивая девушка. А что с тобой случилось – у меня это случилось не раз и не два в жизни. – Услышав гневный лёд зазвеневший в тоне близняшки, Елена зашлась в плаче, но Кет была неумолима: – Я тебе никогда этого не говорила, но мой первый мужик был не славный парень Мэтью, на которого исходила слюнями половина города, а пьяная скотина, не пожалевшая и трахнувшая насухую, и после я еле могла стоять на ногах, так всё болело, – подняв удивлённые глаза на Катерину, Елена икнула, слёзы на мгновение иссякли, – но, как видишь, не плачу семь раз на дню и не считаю жизнь конченой. Ты была в Индии, и что им быть несчастными всю жизнь, просто потому что они родились там, где половина женщин изнасилованы с детства? Но лучше не думать о них, правда? Истинные принцессы не рождаются в таких странах, а живут обеспеченно под крылом у отца, который не знает, как надышаться. – Кет поджала задрожавшие губы, смахнув капли со щёк, отступила на два шага, голос понизил тембр: – Если ты ищешь повод, чтобы стать жертвенным кроликом для стада подонков, не жди, что я примусь тебя утешать. А ещё лучший совет – уходи в монастырь, Елена. Там будет тихо, светло, красиво, никаких плевков по колодцам и жизни тоже, а больше мне тебе сказать нечего.

Глядя вслед убежавшей сестре, Елена вновь расплакалась.

Близняшку Пирс нашла у берега, где Кетрин кидала плоские камешки в набегавшую волну. Сев рядом, она подхватила всё гальку и тоже начала бросать. Кет скосила заплаканные глаза, фыркнула, но постепенно втянулась в соревнование. Занятие затягивало почище хорошего кино, но неизбежно проигрывавшая младшая первой задала вопрос:

- Ты уже заказала билеты?

- Ещё нет.

- А куда поедешь? Отдыхать? – Камешек шлёпнулся в воде, тут же потонув.

- Я поеду в Лондон, – два пущенных один за другим резво заскакали по волнам. – Кол дал мне ключи от квартиры, предложил пожить там.

- Там или с ним? Если не хочешь, не отвечай.

- Там. Ещё станет проще учиться по фирме, Толлер – англичанин, и я смогу ходить на его лекции помимо занятий. Пятьдесят. Я выиграла.

- Ты решила поменять работу, – констатировала Кетрин, выкинув остатки гальки.

– У меня не осталось больше отпуска, поэтому я уволилась из школы.

- Ясно. – Линия прибоя незаметно подкралась ближе, но Кетрин осталась сидеть на месте, лишь отбросив сандалии в недоступное волнам место. – Елена, я наговорила… Но я верю, что ты ещё встретишь того, кто будет с тобой терпелив и любить, как ты заслуживаешь. – Она обернулась. – Попробуй, просто попробуй выходить из дома почаще, а там как получится. Работа успеется. Хорошо?

- Хорошо.

- Вот знаешь, они всё же водятся, те кто на кобылах. – Она подмигнула, голос понизился до мягкого шёпота. – Ты у нас и впрямь принцесса, а таких за версту видно, даже такой как Кол…

- Давай не будем о Коле, – попросила Елена.

- Я к тому, что если и такой как он что-то понимает, то процентов семьдесят остальных будут посообразительней. – Откинувшись на спину, Кет вытянула ноги, чувствуя, как волна щекочет щёки. – Вот знаешь, я недавно поняла, что папе нравилась идея видеть Эла своим зятем, он хотел его для меня, и, подозреваю, поэтому не особенно привечал Майкла. Наш отец бы никогда не позволил передать мою доверенность, если бы не был в нём уверен. – Морской шум заглушал голос Кетрин, но Елена отлично его слышала. – И он оказался прав. Про тебя он говорил, что ты будешь самой большой радостью и красотой для того, кто сумеет оценить. Значит, так оно и будет, Елена. А ты считаешь меня глупой? По жизни?

- Честно? Когда рядом нет твоего мужа, я считаю тебя очень умной. Но стоит появиться, и ты порой сущая…

Кет невольно усмехнулась – снова их слишком разная жизнь, и вряд ли Елена понимает, как замечательно, что можно отпустить себя, не думать и при этом не бояться последствий импульсивных поступков.

- Сейчас его нет, так можешь не волноваться, я уверена в своих словах. Это не утешение. Найдётся такой…

Уверена. Они обе это знали, и где-то в глубине сердца, Елена приняла эту уверенность себе. Рассмеявшись, она плюхнулась рядом, взметнулись брызги пены.

- По крайней мере одно известно точно – он будет любить меня не за грудь.

- Не цитируй плоских неудачниц и не раскатывай губу на высокое и светлое. – Сев, Кетрин обняла руками колени. – Возможно именно за неё, просто он конченый извращенец во вкусах. Как и мой муж.

- Ну-ну! Принцы не бывают извращенцами, – категорично заявила Елена. Скосила взгляд, с нотками любопытства спросив, – а почему это твой Эл конченый извращенец?

- Потому что так и есть, Елена, – после секундного молчания неожиданно горько признала Катерина. – Садист и приучил меня к мазохизму.

Оцепенев от такого откровения, Елена замерла, сообразив, почему сестра никогда даже косвенно не упоминала об отношениях с Элайджей. А ведь догадаться было не сложно – было бы желание...

- Кет, Катерина, это же… – Обняв Катерину за плечи, она погладила тёмные локоны. – Я так и знала, он мне сразу не нравился!

- Конечно, знала. Это все уже знают... – всхлипнув, женщина закрыла глаза. – Добровольно терпеть родовую боль может решиться только мазохистка…