«Молчи» (СИ)

Дилан не двигается. Непонятно, дышит ли? Просто смотрит на друга, который прячет свое лицо, выражающее самые сильные эмоции. Он не справляется с ними. Он тонет.

И самое страшное, что никто не имеет понятия, как ему помочь.

А Лили Роуз пока не знает. Она сидит в машине матери, которая так и не позволила дочери самой передвигаться по городу, хотя та упрашивала её. Девушке позвонили из школы, в которой проходила олимпиада, и попросили забрать грамоту победителя. Но эта победа как-то не радует, правда, миссис Роуз довольна дочерью. Она ведет машину, хвалит её, говоря, что никогда не сомневалась в ней. И Лили просто принимает все с молчаливой улыбкой, а сама мысленно находится в той палате с Дейвом, который не отвечает на её сообщения.

Автомобиль тормозит у ворот школы. Женщина улыбается, взглянув на дочь:

— Подожди, — кладет ладонь ей на колено. — Я быстро.

— Мам, — Лили выдыхает, сжав телефон, и поднимает глаза на женщину, что готова внимательно слушать. — Я… Уже взрослая, мам. И вполне способна позаботиться о себе, — улыбается, видя, с какой нежной заботой мать смотрит на неё, будто мысленно говоря: «Я знаю, милая».

Девушка предлагает:

— Если ты все ещё не уверена во мне, то давай начнем с малого, — кивает головой на здание школы. — Хотя бы с этого. Я сама схожу, ладно? — на самом деле, ей просто хочется побыть одной, но она скроет это за улыбкой.

Женщина мягко проводит ладонью по её волосам, выдыхая, и кивает:

— Ладно, — откашливается. — Я… Думаю, мы можем начать с этого.

— Хорошо, — Роуз никогда не было так легко говорить с матерью. Она позволяет поцеловать себя в щеку, после чего выбирается из салона, хромая к ступенькам, чтобы войти в пустой коридор школы. Мать внимательно следит за ней, с обречением выдыхая. Когда-нибудь ей придется довериться и отпустить. Но это будет тяжело.

Как только Роуз понимает, что мать больше не может видеть её, она замедляет шаг, поднося телефон к лицу. Набирает номер Дейва, прижимая к уху мобильный аппарат. Идет к лестнице, ориентируясь в темноте по памяти. Рабочее время давно закончилось. Лили хорошо понимает, что забрать награду можно было бы и завтра, но матери просто хотелось поскорее увидеть дочь. Её можно понять.

Опускает телефон, поднимаясь на нужный этаж. Ответа нет. Господи. Что там происходит? Лили должна будет зайти к Фарджу домой.

Идет к кабинету — единственное освещенное помещение на этаже. Девушка подходит к порогу, протянув руку к арке, чтобы постучать, но в учительской никого. Только горящая настольная лампа.

— Здравствуйте? — шагает по кабинету, оглядываясь. Никого. Странно. И хорошо, Роуз просто заберет грамоту и уйдет. Ей неохота говорить с кем-то. Осматривает столы, проходя мимо, и замечает на одном грамоту с её именем. Берет, собираясь отвернуться, чтобы уйти, но озадаченно хмурит брови, оглядываясь назад. На бутылку коньяка. Что ж, не только подростки таким образом снимают стресс. Роуз топчется на месте, вздыхая. Самой бы напиться. Этим она и займется, когда…

Шаги за спиной. Лили оборачивается, встретившись взглядом с мужчиной, который опустошает рюмку, с неприятным вниманием осматривая её с ног до головы.

Девушка мнется, открывая рот:

— Здравствуйте, — пытается улыбнуться. — Мне позвонили… Я только грамоту забрать, — выдыхает, ощутив легкое напряжение после того, как мужчина с красными от алкоголя глазами опускает рюмку на стол, угрожающе зашагав к ней.

Глава 46.

Ты подставил нас, Фардж

Да, миссис Роуз начинает волноваться, поглядывая на время. Сколько её дочери нет? Минут двадцать? Возможно, Лили просят подписать бумаги о получении, но не так же долго. Женщина уже готовится выйти на темную, холодную улицу, чтобы поспешить за дочерью, но её сердцебиение успокаивается, когда она видит Лили, быстро хромающую со стороны здания школы. Девушка спешит к машине, её голова опущена, руки обнимают тело, сжимая пальцами грамоту. Женщина улыбается, скрывая мучающую её тревогу, когда дочь забирается в салон:

— Почему так долго? — хмурит брови, заводя мотор. — Я уж решила, что зря дала тебе такую волю, — шутит, и Роуз вынуждает себя улыбнуться, но губы шепчут иное:

— Пожалуйста, поехали, — просит, сжавшись внутри. Миссис Роуз моргает, обеспокоенно коснувшись плеча Лили:

— Всё в порядке?

— Да, мам, — девушка кивает, смотрит в ответ, уверенно объясняя. — Я просто… Устала, — шепчет, сглатывая.

— Конечно, — женщина не верит, но решает не допрашивать дочь. Давление — то, от чего хочет отучиться. Она нажимает на педаль газа — машина трогается с места. Миссис Роуз начинает следить за дорогой, не видя, как дрожат колени девушки, как крепко она сжимает ладони, как глотает воду во рту, убиваясь от горького привкуса. Сдерживает тошноту, прикрывая веки. Черт. Дышит. Не забывай, как дышать. Смотрит на дорогу, не реагируя на слова матери, которая начинает рассказывать какой-то «веселый» случай на работе. Просто, терпи. Делай вид, что ты в порядке. Все хорошо, Лили.

Молчи. Держи в себе.

Мэй Харпер не находит себе места: она согревает чайник, а, впоследствии, не наливает кипяток в кружку, делает кофе, но не пьет его, после выливая в раковину, берет яблоко, но не надкусывает, бродя с ним по дому. Она часто подходит к окну, из которого видно террасу заднего двора. Девушка внимательно следит за парнями: за Диланом, который сидит с Дейвом. Они выпивают. Ладно. Простительно. Это необходимо. Явно о чем-то говорят. Потом молчат. Затем вновь открывают рот, после чего О’Брайен сжимает плечо друга ладонью. Тот бросает на него взгляд, только кивая головой. Харпер обнимает себя руками, топчась на месте. В такие моменты ей охота поговорить с дорогим человеком, и она начинает рыться в карманах, ищет телефон, не сразу вспомнив, что забыла его дома. Смотрит на часы. Поздний вечер. Но… Она ведь может позвонить? Еще раз смотрит на парней, которые продолжают глотать пиво, и отворачивается, уходя в коридор, где стоит тумба с домашним телефоном. Девушка набирает номер матери, прижимая к уху трубку, и откашливается, заметно нервничая. Убирает локоны волос за уши, морально подготавливая себя к разговору. Да, она нервничает, ведь чувствует, как отдаляется от матери, и это ей не нравится. Дорогие люди должны оставаться близкими, какие бы невзгоды вас не разделяли.

У Харпер предательски перехватывает дыхание, когда следует ответ:

— М-мам? — запинается, откашливаясь, чтобы прочистить горло.

— Харпер? — её голос такой уставший. — Ты заболела?

— Нет, мам, — девушка мямлит, пытаясь говорить уверенно. — Я просто хотела узнать… Когда ты вернешься? — начинает накручивать провод на палец.

— Милая, завтра утром, — такой ответ слишком внезапный, но у Мэй приятно екает сердце в груди. Она еле улыбается:

— Правда? Здорово.

— Мне так жаль, — женщина слишком часто вздыхает. — Мне жаль, что ты там одна и…

— Все хорошо, — лжет. — Всё в порядке, просто, приезжай уже. С отцом или без.

— Без, — женщина произносит с болью. — Я расскажу тебе все, но завтра, ладно? Я очень устала, Мэй, я…

— Понимаю, — девушка моргает, сдерживаясь в проявлении эмоций. — Я скучаю, мам.

Секундная тишина в трубке.

— Я тоже, милая, — да, замучено, но искренне. Миссис Харпер наверняка лишена нормального сна из-за стресса:

— Люблю тебя, — шепчет. Тепло. Харпер широко улыбается:

— Я тебя тоже. Встречу завтра дома.

— Хорошо, но мне нужно будет время, — признается в своей слабости. — Доброй ночи.

— Хорошо долететь, — прощается, опуская трубку, и выдыхает. После разговора на душе полегчало. Мэй складывает руки на груди, продолжая стоять у тумбы, и пытается понять, что именно ощущает сейчас. Нет сомнений, её мать такой же человек. И эта сильная женщина, учившая Харпер постоять за себя, ломается. Мэй должна быть рядом. Должна так же воодушевить её, как она когда-то помогла ей.

Шаги за спиной. Мэй оглядывается, видит, как Дилан стряхивает снег с волос, проходя к кухне: