Играя свою собственную роль

Так или иначе, Лиз, как и все остальные, все равно увидит меня завтра.

– Я упала с велосипеда этим утром и сейчас прикладываю лед к различным частям тела, которые пострадали, когда я перелетела через руль на скорости в тридцать километров в час и прокатилась без велосипеда вниз по холму.

Ей потребовалась время, чтобы осознать, что я сказала – я слышала, как кто-то обращался к Лиз на заднем плане, и она попросила помолчать, концентрируясь на моих словах.

– Ты упала с велосипеда? Кэйд, ты в порядке?

Я улыбнулась. Она могла быть действительно очень милой.

– Да, я в порядке, в больнице мне сказали…

– БОЛЬНИЦА? – Резко выдохнула Лиз. – Ты в БОЛЬНИЦЕ?

Ладно. Возможно, не стоило говорить всю правду.

Вздохнув, я приложила меньший пакет со льдом к челюсти.

– Нет, Лиз, помнишь я дома? Куда ты мне звонишь?

– Но, Кэйд, ты сказала в больнице…

– Лиз, – прервала ее я, чувствуя, что Лиз начинает немного злиться, – я была в больнице, чтобы провериться. Теперь я – дома. Я в порядке. Ну, не совсем в прядке, но буду. Просто не думаю, что это хорошая идея – ехать сейчас к Денни, хорошо?

– Но Кэйд…

– Я в порядке, – повторила я еще более твердо. – Иди, развлекайся, Лиз, увидимся завтра. Передай Денни, что мне жаль, ладно?

– Кэйд…

– Пока. – Я повесила трубку и похромала в спальню. Убрав лед из-под футболки, я переоделась в домашние брюки и майку.

Наконец, я опустилась на диван, разместив пакеты со льдом на ребрах и челюсти, и закрыла глаза.

Пакеты со льдом стали пакетами с теплой водой и были уже сумерки, когда меня разбудил стук в дверь. Я автоматически дернулась, чтобы встать, и со стоном упала назад, когда все ушибы напомнили о себе болью.

– Иду! – Крикнула я и осторожно попыталась сесть снова. Пока я двигалась медленно, это было болезненно, но терпимо и, в конечном итоге, я добралась до крыльца. Силуэт человека, стоящего на моем пороге был узнаваем даже через десятисантиметровые блоки замутненного стекла.

Робин.

Я ощутила смесь гнева и радости, ожидания и обиды, которые только усилились, когда я открыла дверь и заметила, сколь сильное облегчение она испытала при виде меня.

– Кэйд, – произнесла она своим проклятым пропитанным дымом медовым голосом.

Я схватилась за дверь, терпеливо пережидая, пока пройдет знакомое ощущение опустошения, сопутствующее появлению Робин.

– Робин, – нейтрально произнесла я, когда немного успокоившись. – Что ты тут делаешь?

Она проигнорировала вопрос, оглядывая мое поцарапанное лицо и руки, кровоподтек на челюсти и болезненную позу со вниманием врача.

– О, детка, ты в порядке? – Робин шагнула вперед и, прежде чем я успела отстраниться, прижала меня к себе сильными руками. Я боролась с объятием целых пять миллисекунд, прежде чем расслабиться, прислонившись щекой к ее плечу и впитывая тепло ее тела.

Это было так… восхитительно.

От нее слегка пахло сигаретным дымом и специями; запахи вечеринки, которые сказали мне, откуда она узнала о случившемся. И под ними слабый цветочный аромат ее духов, который сохранился на ее рубашке, все еще лежащий у меня, и который витал в нашем трейлере, даже после ее ухода.

Я вдыхала это – ее аромат – и почувствовала, как ее руки напряглись в ответной реакции.

Я задохнулась от боли в ребрах, разрезавшей туман эйфории близости Робин.

– Ох… черт…

Робин немедленно отстранилась, будто ее ужалили.

– Мои ребра… – Я медленно дышала, пытаясь успокоить боль.

Теперь она стояла, неуверенно глядя на меня, двигая руками, явно желая помочь, но не зная как. Когда между нами оказалось некоторое расстояние, я вспомнила то, что моментально вылетело из головы, стоило только Робин коснуться меня. Она лгала мне, и я должна была сердиться на нее.

– Робин, что ты здесь делаешь? – Я повторила свой вопрос, она слегка нахмурилась, видимо удивленная резким тоном.

– Я приехала на вечеринку к Денни… Лиз сказала, что с тобой произошел несчастный случай, какая-то авария… я не смогла вытянуть больше информации из нее, так что я вызвалась поехать, посмотреть, как ты. – Она сделала паузу и добавила, – тот велосипед в кузове, – она оглянулась на дорожку, где позади ее автомобиля, рядом с Твайлой был припаркован пикап. В кузове лежал красный горный велосипед, передняя рама была согнута почти вдвое, вилка искривлена, руль вывернут под странным углом, – это..?

Я кивнула, не глядя на велосипед. Каждый раз, когда я смотрела на него, то понимала, что все могло быть намного хуже. Если бы я не надела шлем… я задрожала и зевнула, внезапно осознавая, что очень устала.

– Спасибо, что заехала, Робин. Можешь передать всем, что я в порядке. Мне нужно пойти, присесть. – Я отстранилась и начала закрывать дверь.

Она нахмурилась сильнее.

– Кэйд…

Я остановилась в ожидании, наполовину закрыв дверь.

– Могу я войти ненадолго?

У меня не было сил, чтобы сказать нет, так что я просто развернулась и пошла на кухню, оставив ее решать, входить или нет. Пока я спала, в морозилке образовалось льда для еще пары ледяных примочек, и я снова заполнила блендер. Я похромала в гостиную, чтобы забрать пакеты, которые использовала раньше, заметив, что Робин вошла внутрь и наблюдает своими темными глазами за каждым моим судорожным и болезненным движением. Я вылила воду из большего пакета, снова наполнила его льдом, и двинулась к холодильнику за новой порцией льда, когда Робин вошла на кухню.

– Прости, если я не лучшая хозяйка сегодня… найди себе что-нибудь. В холодильнике есть пиво и сок, в кабинете – вино, виски и скотч…

Она ничего не ответила, просто продолжала смотреть.

Выключив блендер, я заполнила льдом меньший пакет и отправилась в гостиную. Включив телевизор, я выбрала канал с бейсболом и осторожно опустилась на диван. Я приподняла футболку, чтобы обследовать ушиб, и услышала пораженный вздох Робин.

В два длинных шага она оказалась рядом и присела на диван около меня, нежно проведя пальцами по распухшему сине-зеленому ушибу, пересекающему ребра.

Я проглотила пораженный вздох, почувствовав, как от ее нежного прикосновения волна возбуждения прокатилась по моим нервам прямо к эрогенным зонам.

"Иисус".

Я быстро, но мягко убрала ее руку, заменив пакетом со льдом, и опустила футболку.

Когда я закончила с этим, Робин смотрела на меня.

– Выглядит так, будто это немного больно.

Я слегка улыбнулась, поерзав на кушетке в попытке найти более удобное положение.

– Немного, – ответила я.

Робин встала и положила две подушки на дальний конец дивана.

– Давай, ложись. – Она приглашающе похлопала по подушкам. Я колебалась, и она повторила жест. – Кэйд, ляг, ради Бога. Тебе будет удобнее, и не придется прижимать лед к ребрам. – Робин схватила меня за плечи и аккуратно уложила на кушетку. – Вот, не так уж и плохо, верно?

Она взбила подушки, устроила их под моей головой, а я просто смотрела на нее, чувствуя, как по телу разливается тепло, вызванное беспокойством, отражающимся в ее глазах. Робин посмотрела на меня, мягко отодвинула пакет со льдом, который я держала около челюсти, и легко, почти незаметно, провела кончиками пальцев по ушибу.

– Ты здорово ударилась, – спокойно сказала она и улыбнулась, убирая непослушные пряди волос с моего лба. Как обычно, ее натиск лишил меня воздуха, и прошло несколько секунд, прежде чем я смогла ответить.

– Я злюсь на тебя, знаешь ли. – Я перехватила руку, которой она проводила по моему лбу, и сжала ее. – Почему ты лгала мне, Робин? Насчет вечера пятницы? И почему ты не появилась следующим утром?

Она вся напряглась, вытянула руку из моей ладони и медленно выпрямилась.

– К твоему сведению, – произнесла я с намеком на сарказм. – Если ты врешь кому-то, что уезжаешь из города, не стоит появляться на публике, как самая фотогеничная пара на планете.

– Кэйд…

Я села, игнорируя боль, не желая продолжать эту беседу, пока я лежу на спине, а Робин возвышается надо мной.