Свадебный переполох

В Испанию они должны были вылетать меньше чем через месяц. Роскошные каникулы Джорджии. А теперь она, значит, в Турцию захотела?

– Вообще-то еще можно все переиграть…

Зандер хотел услышать совсем не это.

Кейси поспешно попятилась к выходу.

– Ну, вы читайте, не буду вам мешать…

– Останьтесь! – рявкнул Зандер и тут же раскаялся, что отдает ей команды, будто дрессировщик собаке. Кейси ни в чем не виновата.

Виноват он сам. Поддался низменным инстинктам и поцеловал ее. Будто после такого все могло быть как раньше.

Зандер перевернул страницу. Курсы по приготовлению коктейлей Джорджия заменила художественной школой. Отказалась от зорбинга на Темзе в пользу экскурсии «Старый Лондон». А вместо сальсы в списке появилось не что иное, как… танец живота!

– Школа шпионов уцелела, – фыркнул Зандер.

– Да, ей там очень нра… – Кейси закрыла рот. Будто сообразила, что заступается за врага.

– Соедините меня с ней.

– Я ей уже звонила, Зандер. Она не подходит.

Вполне предсказуемо.

– Сегодня я с ней поговорю.

На сальсе.

Если она, конечно, придет.

– А я уж засомневался, придете ли вы, – сказал Зандер, когда Джорджия тихонько проскользнула в двери танцевальной студии и села рядом с ним.

Она улыбалась и кивала другим ученикам, гораздо теплее и приветливее, чем ему.

– Не знаю, одобрите ли вы мою программу, вот и не хотела, чтобы сегодня кому-то не хватило партнера.

– А танец живота откуда взялся?

Джорджия пожала плечами, не глядя на него.

– Не думал, что вы так любите все восточное. Танец живота, Анкара…

Джорджия повернулась к нему. Должно быть, его язвительный тон ее удивил.

– Вы помогли мне понять, что мой список состоит из вещей, которые я, как мне казалось, должна делать, а не из тех, которые хочу.

– Да ладно вам, Джорджия. Неужели правда хотите исполнять танец живота?

Джорджия вскинула подбородок.

– Это очень интересно. И красиво.

Красиво. А то, что этот танец не парный, и значит, Зандер больше не будет ее касаться, тут ни при чем.

– А чем, по-вашему, Анкара лучше Ибицы?

Кроме того, что там меньше выпивки, меньше шума и меньше народу.

– Оттуда до Каппадокии близко.

– Докуда?

– Это уникальный регион, там сохранились следы цивилизации бронзового века. Там все можно увидеть сверху, с воздушного шара.

Зандер не знал что сказать.

– И вам этого хочется.

Джорджия положила руки на колени:

– Да.

– А остальное почему делать расхотели?

– Я и раньше не хотела. Не нужны мне стилисты, и массаж горячими камнями, и советы, как носить одежду, на которую у меня все равно нет денег.

Учитель танцев захлопал в ладоши, призывая всех к тишине.

– Так дело в деньгах? – сердито прошипел Зандер. Надеясь, что это так.

– Нет, во мне. Хочу делать то, что мне по душе.

Это ее деньги, ее год, она может делать все что угодно. А задача Зандера – сделать из ее самого экстравагантного пожелания завлекательный материал для программы. Но все важнее казалась другая задача – помочь Джорджии вновь обрести внутреннюю целостность. Зандеру этого очень хотелось.

Почему, сам не понимал.

– Партнеры! – позвал их учитель.

Все движения они помнили наизусть, так как танцевали несколько месяцев. Зандер потратил уйму времени, записывая сюжеты, беря короткие интервью у Джорджии, у учителя танцев. Уж этого было более чем достаточно. Зандер к тому же опросил почти всех остальных. У каждого была своя интересная история, свои личные причины учиться танцевать – притом что одна женщина отметила семидесятилетие, другая недавно осталась вдовой, третью никто не поддерживал. И для всех смыслом были не сами танцы.

Это была сама жизнь.

В зале собралось тридцать человек с интереснейшими историями. А он должен был рассказать всего одну.

Учитель снова хлопнул в ладоши. Они с Джорджией должны были встать друг против друга. Потом Джорджия должна была шагнуть в его объятия, приготовившись к первой фигуре. Но эта вертикальная позиция в точности повторяла ту горизонтальную, в которой они находились несколько ночей назад, лежа в высокой траве на берегу на закате солнца.

Слишком знакомо.

Джорджия замерла в нерешительности. И снова проблему должен был решить Зандер. Это он не смог сдержать свое воображение – и держать руки при себе. Это ему не хватило силы воли. Сказалась тяга к близости, которую он сам старался не замечать.

Зандер шагнул к Джорджии, стараясь держаться как можно строже и формальнее. Поднял руки.

– Джорджия?..

Ее улыбка была натянутой, но Джорджия осторожно шагнула в его объятия и замерла, такая же скованная и напряженная. Когда заиграла музыка, Зандер постарался не касаться ее чаще, чем необходимо – из уважения к ней и нежелания истязать себя, – и они выполняли заученные движения, четко, но не так легко и плавно, как раньше.

Учитель скользил между парами, исправляя ошибки, показывая шаги, ободряя, но, добравшись до Джорджии и Зандера, с одного взгляда понял, что сегодня они не пара, и, поджав губы, произнес с сильным акцентом:

– Химия не каждый раз срабатывает. Иногда и так бывает. Ничего, на следующей неделе все получится.

Нет. На следующей неделе никакой химии не будет. И сальсы не будет.

– Могли бы просто сказать, чтобы я больше не приходил, – выдохнул Зандер сквозь стиснутые зубы, как только Джорджия оказалась близко.

Вот она опять отошла. Но скоро вернется снова – такой уж это танец. Зандер пытался прочесть по ее лицу, будет она изображать недоумение или нет.

– Я хотела, чтобы нам не приходилось танцевать вместе, – прошептала она, и искренность Джорджии в глубине души порадовала Зандера. А на поверхности бушевало другое чувство – сильнейшее недовольство. – Был еще один вариант – танцы у шеста. Вот я и выбрала то, что поприличнее.

Зандер вообразил Джорджию танцующей у шеста в полутемном клубе, но сумел взять себя в руки.

– А как же программа?

– Про сальсу вы и так уже много материала насобирали. Кстати, зачем вам столько? В две минуты все не уместится.

Эфир в прайм-тайм был слишком дорогой, чтобы посвящать году Джорджии больше двух минут в месяц. Тогда зачем он опрашивал всех остальных?

– Закон документалистики, – туманно ответил Зандер. – Собери в десять раз больше материала, чем необходимо.

– Какая же это документалистика? – напомнила Джорджия, чуть запыхавшаяся во время танца. – Просто коммерческая завлекательная программка.

Программка. Очаровательно.

Ритмичная музыка заиграла быстрее, и Зандер резко притянул Джорджию к себе.

Джорджия подняла глаза и сердито вспыхнула:

– Я передумала.

– Вы о чем?

– Теперь я не против, чтобы меня сопровождал незнакомый человек. Можете вернуться к своим бумажкам, а ко мне приставить какого-нибудь стажера.

– По-вашему, у нас такой гибкий график? Я не могу нарушать чужие планы каждый раз, когда вы опять передумаете.

– Это называется динамизм, Зандер, – почти прошипела она. – Может, вам на радио стоит попробовать?

В тот момент нужно было перейти из закрытого положения в открытое, отпустить Джорджию. Та от неожиданности споткнулась. Зандер обнял ее за плечи и повел к двери.

– На следующей неделе получится! – прокричал им вслед учитель. – Химия!

Джорджия стряхнула руку Зандера, как только они вышли на прохладный июньский воздух.

– Что с вами происходит, Джорджия?

– Ничего. Просто поняла, что должна быть честна перед собой, иначе это все бесполезно.

– И что же тут, по-вашему, честного? Сорвать график, пойти на все, лишь бы держаться подальше от меня…

– Чтобы не было нарушений, – передразнила его Джорджия. – Вы же сами сказали, Зандер. Между нами деловые отношения.

– Это не значит, что мы не можем общаться по-человечески.

Джорджия дышала шумно и прерывисто.

– Вот я и хочу, чтобы все было по-человечески. Чтобы не получилось как в тот раз.