Журавлик - гордая птица (СИ)

— Как ты выбрался? — Эдвард не мог не спросить его об этом, недоумевая, каким образом Дима справился с наручниками, будучи пристёгнутым к трубам с заведёнными за спину руками.

— А я всё ждал, когда ты спросишь, — удовлетворённо промурлыкал Корнев. — Я — везунчик, чёрт побери! Хозяин каморки вернулся на несколько дней раньше. Он и помог мне снять его браслеты, — он стрельнул злобным взглядом в Никиту.

— Везучий сукин сын! — со злобным сарказмом прокомментировал тот и подошёл к Эдварду. Теперь они стояли плечом к плечу и в упор разглядывали противника, державшего их на прицеле.

В прихожей повисла тишина, которую внезапно прервал оживший в кармане Эдварда телефон. Рука его машинально дёрнулась к джинсам, но красноречивый взгляд Димы, не суливший ничего хорошего, заставил Каллена остановиться. Телефон звонил и звонил — кто-то очень настырный не собирался быстро сдаваться и нажимать «отбой». Когда мелодия мобильника, наконец, смолкла, Корнев, по очереди тыча в мужчин стволом пистолета, задумчиво протянул:

— Итак, с кого из вас мне начать?

— Не боишься, что кто-то может вызвать полицию, услышав стрельбу? — решил уточнить Эдвард, не столько рассчитывая на чью-то помощь, сколько пытаясь потянуть время, лихорадочно размышляя, что предпринять.

— Ты сам себя слышишь, Каллен? — Дима хохотнул, удивляясь такому вопросу. — Да тут хоть весь день пали из огнемёта — никто и пальцем не пошевелит! Ни один из здешних не станет добровольно связываться с ментами! Ты наивный… п-фф, нет, ты просто охеренный идиот, если надеешься на подобное!

Телефон Эдварда снова начал звонить, и в этот раз Корнев не на шутку разозлился. Но, вопреки ожиданиям, звонок быстро прервался. А у Димы явно начали сдавать нервы.

— Парочка тупых ищеек, вы меня достали! — заорал он с перекошенным от ненависти лицом. Корнев прицелился Каллену в грудь. Тот отступил на несколько шагов, не отрывая глаз от направленного на него оружия.

— Остановись! — предупредил Никита. — Не бери на себя больше, чем сможешь вынести.

— Нет! — Корнев решительно тряхнул головой.

— Дима, стой! — с отчаянием выкрикнул капитан. — Стой, слышишь?! — окончание фразы утонуло в звуке выстрела, и Каллен отлетел в дальний конец прихожей.

Сразу за первым выстрелом прогремел второй. Корнев пошатнулся и выронил пистолет, удивлённо оглянувшись назад. В дверях стоял Эммет, держа в подрагивающих пальцах маленький дамский пистолет. Быстро сориентировавшись, капитан подскочил к Корневу, от души приложил его лбом об пол, а потом вытащил из кармана ещё одну пару наручников. Заведя руки Дмитрия за спину, он скрепил его запястья металлическими браслетами и оставил его лежать на полу лицом вниз. Оброненный Корневым пистолет Никита поспешил спрятать за пазуху. Дима хрипел и громко стонал, неловко дёргая плечом, минуту назад простреленным Эмметом. Сам Эммет сидел на корточках возле распластавшегося на полу Эдварда. Капитан поднялся и, бросив обездвиженного Диму, приблизился к братьям Каллен.

— Эд! Братишка! — позвал Эммет и удивлённо провёл кончиками пальцев по отверстию в пальто брата, зиявшего с левой стороны груди. — Я не успел, — шепнул он дрогнувшим голосом и растерянно оглянулся на Никиту.

Эдвард простонал и открыл глаза.

— Как же больно-то, господи! — пробубнил он, ощупывая себя.

— Жив! — надтреснутым голосом воскликнул Эммет, вытирая повлажневшие глаза.

— Конечно, жив! — сообщил капитан. — Пригодился жилетик, значит!

Каллен, кряхтя, сел и начал стаскивать с себя пальто, постанывая сквозь зубы от боли. Следом за верхней одеждой на пол полетел джемпер. Из вороха вещей вывалилась, тихо звякнув, деформированная от столкновения с защитной бронёй пуля. Никита осторожно снял с напарника бронежилет и расстегнул его рубашку. Увидев, что к недавним кровоподтёкам, скрытым в данный момент плотной повязкой, добавилось ещё одно, довольно большого диаметра, тёмно-лиловое пятно, капитан присвистнул.

— Кажется, у тебя теперь как минимум на одно сломанное ребро больше, — заметил он.

— Плевать, — Эдвард отмахнулся. Он сосредоточенно разглядывал своё пальто, разложив его на полу. Запустив руку во внутренний карман, Каллен извлёк оттуда медальон и яростно зарычал, увидев, что подарок Беллы безнадёжно испорчен. Пуля прошла сквозь него, повредив обе створки, и теперь в середине медальона зияла дыра, неровные края которой были слегка оплавлены. Приложив некоторые усилия, Каллен поднял деформированную крышку дорогой ему вещицы. Он горестно вздохнул, глядя на останки фотографий. Бережно погладив подушечками пальцев жалкие клочки, он снова соединил металлические половинки и сунул изуродованный медальон в карман. Эдвард поднял голову и заметил, что Корнев смотрит на него удивлённо-презрительным взглядом. Держась рукой за левый бок, он поднялся и подошёл ближе.

— Я тебя сейчас убью, — медленно, с расстановкой пообещал он дрожащим от ярости голосом.

— Эд! — окликнул его Эммет, предостерегая. Но Каллен только нетерпеливо дёрнул плечом и даже не оглянулся.

— Я тебя убью, — повторил он. — И мне плевать, что ты лежачий и безоружный. Ты испортил вещь, которой я, мать твою, так сильно дорожу! — Эдвард оглянулся и, найдя глазами свой пистолет, поднял его с пола. Прижав дуло к виску Корнева, он выплюнул: — Считай до трёх. На счёт «три» я продырявлю твою никчемную голову. Считай, ну! Я не слышу! — Каллен вдавил ствол оружия в кожу Дмитрия.

— Один, — прошипел тот, сморщившись, когда холодный металл впечатался в его голову.

— Два, — помог ему Эдвард.

— Каллен, — подоспевший Никита положил ему руку на плечо. — Не стОит. Ты же не хочешь на всю оставшуюся жизнь испачкаться об это дерьмо?

Эдвард застыл, с трудом контролируя подрагивающий на курке палец.

— Братишка, — Эммет подошёл ближе. — Там, на улице, Белла ждёт тебя. И дети… тоже ждут.

При упоминании имени жены, Каллен вздрогнул и оглянулся вокруг, медленно приходя в себя. Он вернул предохранитель на место и поспешно спрятал оружие в кобуру, заставив тем самым Никиту расслабленно выдохнуть.

— Идите, — кивнул капитан в сторону выхода и, вытащив телефон, начал быстро нажимать нужные кнопки. — Я дождусь своих коллег.

Братья, не медля, кинулись к дверям, но Эммет вдруг остановился и тронул Эдварда за локоть.

— Дай мне минуту… пожалуйста, — попросил он.

— Конечно, — Эдвард выглядел слегка удивлённым, но перечить брату не стал. — С условием, что потом ты объяснишь, как вообще здесь оказался.

Эм кивнул. Подойдя к лежащему на полу Дмитрию, он присел перед ним на корточки.

— Чего уставился, верзила? — буркнул тот, не выдерживая пристального взгляда Эммета.

— Секунду назад у меня возникло острое желание посмотреть в глаза тому, кто лишил моего сына матери, — тихо ответил ему мужчина. — Но теперь я понимаю, что это было ошибкой. В этих глазах я не вижу ничего, кроме ненависти ко всем и вся, граничащей с безумием. И безумие твоё так велико, что, кажется, им можно заразиться, если оставаться рядом слишком долго.

— О-о, вот значит, кто ты есть! Муженёк той, которая получила от меня вторую пулю в Сиэтле.

— Да, — спокойно подтвердил старший из братьев Каллен. — Но, несмотря на то, что пережил огромное горе, я выкарабкался и теперь собираюсь жить дальше. Собираюсь воспитывать сына и любить женщину, посланную мне судьбой после гибели моей жены. А ты… — Эммет скривил губы в презрительной усмешке, — ты будешь гнить в тюрьме. В отличие от моей, ТВОЯ жизнь кончена, потому что-то, что случится с тобой в дальнейшем, уже нельзя назвать жизнью. Так… жалкое существование. И ты сам загнал себя в эту ловушку, не справившись с собственной жадностью. Поэтому… «приятных» тебе соседей по камере, — пальцами Эм изобразил в воздухе кавычки.

— Пошёл бы ты… — измученно пробубнил Дима и отвернулся.

— Иду-иду, — Эммет встал и зашагал прочь, напоследок бросив через плечо: — Трусливая тварь!