Выше нас только небо (СИ)

Внезапно он поднял руку, неловко похлопал Гарри по плечу, быстро развернулся и скрылся в замке. Гарри смотрел ему вслед, расплываясь в улыбке. Ласка была такой мимолетной, словно ему почудилось. Но она совершенно точно была.

Все так же глупо улыбаясь, Гарри быстро сбежал по ступенькам и направился к озеру. На сердце стало легко и весело. Он живо представлял себе счастливое лицо Драко, когда тот поймет, что у его отца появилась надежда, а еще радовался тому, что их новые взаимоотношения со Снейпом, кажется, уже не только плод его больного воображения.

Еще издали Гарри заметил, что Рита Скитер уже поджидает его у плакучей ивы.

— Гарри Поттер! Наша путеводная звезда! Наш славный герой! Как я рада видеть вас в таком отличном настроении! — репортерша шагнула ему навстречу, нервно поправляя на носу очки. Она явно волновалась и старалась сделать вид, что в их жизни вовсе не было неприятного прошлого. — А где же ваша прелестная подруга? — добавила она и сладко улыбнулась.

— Я сегодня один, уж не обессудьте, — Гарри внутренне усмехнулся, вспомнив, что Скитер до ужаса боялась Гермионы. — Но если вы хотите, я могу ее пригласить.

— Что вы, что вы! Гарри! — ее широкая улыбка слегка потускнела. — Совершенно ни к чему отрывать занятую девушку. Пускай учится. Мы с вами и вдвоем прекрасно пообщаемся, не так ли?

Взмахом волшебной палочки Рита трансформировала ближайший валун в просторный диван и жестом предложила располагаться на нем поудобнее.

— Итак, Гарри, с чего мы начнем? — бойко спросила Рита, профессиональным жестом поправляя очки, и достала из сумочки блокнот с Прытко-Пишущим пером, при виде которого Гарри невольно вздрогнул.

— Я… не знаю, — растерянно сказал он.

— Тогда, Гарри, возможно для начала ты позволишь задать несколько вопросов о себе? — прощебетала Скитер, деловито закидывая ногу на ногу. Гарри опасливо покосился на перо и коротко кивнул.

Перо тут же принялось строчить.

— Что оно пишет? Я еще даже рта не раскрыл, — занервничал Гарри, изворачиваясь и заглядывая в блокнот.

“Национальный герой поражает воображение с первого взгляда, — с ужасом прочитал он. — Кто теперь сможет узнать в этом почти сформировавшемся привлекательном мужчине некогда неказистого подростка? Ставшие легендарными очки, волосы цвета воронова крыла, пронзительные изумрудные глаза и, конечно же, знаменитый шрам обещают разбить сердца не одному десятку поклонниц”.

— Рита, что это такое? — простонал он, зачем-то заново перечитывая этот кошмар. — Мы с вами об этом не договаривались!

— Не обращай внимания, это мои зарисовки, — отмахнулась от него журналистка. — Можно сказать, черновики. Лучше расскажи нашим читателям о том, как проходит твой первый учебный год после войны.

Гарри тяжело вздохнул и попытался сконцентрироваться на своей главной цели. Тщательно подбирая каждое слово, он принялся рассказывать об уроках, учителях и Хогвартсе, со страхом косясь в блокнот и пытаясь не обращать внимания на “выдающиеся успехи самого талантливого ученика в школе”, “Гарри Поттер по-настоящему скромен, как и пристало истинному герою” и “я до сих пор горько рыдаю по ночам, вспоминая ужасы войны”.

Пока перо проворно скакало по блокноту, Рита изучающе смотрела на Гарри, слушая его ответы вполуха, и откровенно скучала, явно выжидая, когда можно будет перейти к более провокационным вопросам.

Как только Гарри запнулся и сделал паузу, она тут же не преминула этим воспользоваться:

— Изменилось ли что-то в вашей школе после смерти Дамблдора? — с участливой заботой на лице и еле сдерживаемым любопытством поинтересовалась она. — Ладишь ли ты с новым директором, Гарри?

— Наш новый директор — бывший декан моего факультета профессор МакГонагалл. Как я могу с ней не ладить? — искренне удивился тот. — А что касается Дамблдора… После войны Хогвартс уже никогда не будет прежним, как бы нам этого ни хотелось.

Гарри непроизвольно заглянул в блокнот и тут же пожалел об этом:

“При одном лишь упоминании о Дамблдоре, глаза героя заволоклись слезами”, — прочитал Гарри и скрипнул зубами. Откуда вообще взялось это дурацкое слово “заволоклись”? И вообще, если уж Скитер врет, так хоть бы врала правильно. Ничего-ничего, ради Драко он и это стерпит.

Его мысли прервал следующий вопрос:

— Я слышала, Северус Снейп вернулся в Хогвартс? — глаза репортерши хищно сверкнули. — Что ты об этом думаешь, Гарри?

Гарри коротко усмехнулся:

— Северус Снейп прекрасный преподаватель и замечательный человек. Боюсь, здесь вас не ждут никакие сенсации.

Перо замерло и повисло в воздухе, явно разочарованное его ответом.

— Вам удалось с ним поладить? — небрежно бросила Рита. — По слухам, у вас с ним прежде были не самые лучшие отношения.

— Я надеюсь, все наши недопонимания остались в прошлом, — сдержанно кивнул Гарри.

Перо на несколько секунд призадумалось и тут же опять кинулось что-то строчить. Гарри снова невольно скосил глаза в блокнот:

“Северус Снейп делал мою жизнь абсолютно непереносимой. Он отравлял каждый мой школьный день. Мне многое пришлось выстрадать и вынести из-за этого человека”, — сказал Национальный герой, пряча в голосе слезы.

Кто не знает о том, что бывший ребенок-сирота, лишенный родителей и отчего дома, был вынужден терпеть притеснения и насмешки этого чудовища, заботливо пригретого Дамблдором под крышей Хогвартса? Но Гарри Поттер, как настоящий герой, не помнит причиненного ему зла: — “Благодаря моему бесконечному терпению и доброте, сейчас нам кое-как удалось наладить с профессором цивилизованное общение”.

— Рита! — Гарри порывисто вскочил с дивана. — Если это попадет в газеты, я сейчас же уйду и больше не скажу вам ни слова!

— Как хотите, — Рита обиженно помотала головой, и перо, слегка сопротивляясь и спотыкаясь, медленно вычеркнуло последние строки.

Гарри с удовлетворением посмотрел, как оно вымарывает слово “чудовище” и возмущенно сказал:

— И вообще, прекратите постоянно оскорблять дорогих мне людей!

Рита тут же вскинулась и приняла охотничью стойку:

— Вы можете сказать, что Северус Снейп ваш друг, Гарри? Или кто-то больший? Может быть, в новой жизни у вас с ним завязались романтические отношения?

— Рита! — рявкнул вконец рассерженный Гарри, с ужасом представляя себе, что подумает о нем Снейп, если прочитает нечто подобное. — Прекратите нести чушь! Романтические отношения у меня с Драко Малфоем! А профессор Снейп просто мой преподаватель! Очень хороший преподаватель, хочу я заметить!

— Ах, вот ка-ак, — неопределенно протянула Рита, делая вид, что страшно разочарована, и, покосившись на перо, которое что-то споро строчило, не обращая на них никакого внимания, тут же просветлела лицом.

Заранее пугаясь того, что там увидит, Гарри заглянул в блокнот и застонал.

“После войны профессор Снейп занял в моем сердце место, которое всегда по праву принадлежало лишь Дамблдору. Но теперь и он стал мне почти как отец”, — сказал Гарри Поттер, смахивая скупую мужскую слезу. — “Именно Северус Снейп поддержал наши отношения с Драко Малфоем. Поскольку мы не можем попросить благословения у своих родителей, профессор Снейп после возвращения заменил нам обоим и отца, и мать”, — на этих словах рано осиротевший герой благодарно всхлипнул и прижал руку к сердцу, другой рукой обнимая за талию своего жениха, доверчиво кладя голову ему на грудь...”

В этом месте Гарри уже просто не выдержал и расхохотался в голос:

— Послушайте, как вы можете писать такую чушь и не краснеть?

— Это вовсе не чушь, — Рита оскорбленно поджала губы. — Люди любят читать такое. Иначе разве у “Ежедневного пророка” было бы столько подписчиков?

— Но это же абсолютное вранье! Это даже не похоже на правду! — тыльной стороной ладони Гарри вытер выступившие от смеха слезы.

— Кому нужна ваша правда? — Рита изумленно взметнула вверх идеально выщипанные брови. — Люди всё равно видят лишь то, что они хотят видеть! И ни вы, ни я этого не изменим.