Event Reborn (СИ)

— Том, сынок, — миссис МакГрат обеспокоенно подошла к нему, увидев, как врачи выкатывают кресло с ее сыном из-за угла коридора. — Это снова был он? Провал?

— Я не знаю мам, что это было, — соврал Том.

— Нужно сделать томографию, — ответила медсестра, подкатывая каталку ближе к Симоне.

— Я знаю! У нас… да, у Тома были проблемы с памятью, — лицо Симоны выглядело бледным. — У нас есть лечащий врач, он в курсе.

— Доктор предположил, что произошло кровоизлияние, но не понятно с чего, у такого молодого человека.

Симона кивнула.

— Но его можно будет забрать? Я знаю специалиста, который мог бы его осмотреть.

Медсестра кивнула.

— Да. Думаю, вреда не будет. Он уже и сам просится домой. Он может идти.

Том вздохнул. Хоть что-то во всей этой ситуации было хорошего, хотя, он и без врача мог сказать, что с ним не так. Фактически, он прожил еще одну жизнь, третий ее вариант, и приобрел еще одну гору накопленных за эти годы воспоминаний, в которых только предстояло разобраться.

Том помнил о том, что было лишь частично. Они все больше перемешивались в его голове — он помнил лица, глаза, смутно — людей… Но теперь определить с точностью, к какой из трех реальностей они относились было уже трудно.

Он помнил тот день в семь лет, когда они без спросу вышли из дому посреди ночи. Изменения опять не привели ни к чему хорошему. Он видел глаза Билла, смотрящие на него через боль, пустые и обвиняющие, они стояли в его воображении, как дурное предзнаменование, как Летучий Голландец, что явился его кораблю. Том знал, что его может потопить то, что он узнает о новой жизни. Он не был уверен, что у него еще остались нервы на осознание этой новой реальности в которой все стало так, что хуже уже вряд ли придумаешь.

Хотя, он, конечно, был не до конца прав. Хуже быть могло.

— Пропустите! Где Том, Том МакГрат? — раздался голос чуть левее по коридору.

Том с Симоной, помогающей сыну подняться, одновременно повернулись. Около стойки администратора молчаливой горой все еще возвышался Тревор. А рядом с ним…

Глаза Тома едва не полезли на лоб.

— Мам, что этот мешок дерьма здесь делает? — Том плюхнулся обратно в кресло, его куртка так и повисла на одном плече, а рука непроизвольно вцепилась в подлокотник инвалидки.

— Тайлер? — Симона изумленно окинула взглядом Тайлера Мерфи, — в каком смысле? С каких это пор друзьям надо искать причину, почему они хотят увидеть своих друзей, если те попали в больницу?

— Кому-у-у? Этот выродок мне не друг!

Том наблюдал, как парень у стойки оборачивается и, заметив свою цель, движется прямо в его сторону.

— Мам, что он хочет от меня? Он пытался меня убить! Позови охрану! — забрыкался Том, делая так, чтобы коляска встала между ним и Мерфи.

Тай приближался, брови его сошлись на переносице, и никто вокруг не думал что-то предпринять. Вместо этого Симона стояла и смотрела на своего сына так, будто впервые его видела.

Тайлер не отступал, он обошел коляску и попытался достать Тома рукой. Лицо его при этом выглядело… обеспокоенным? Том вжался в стену. Он ожидал чего угодно, но только не того, что сделал Тай, внезапно и без предупреждения, тот стиснул младшего приятеля в объятиях.

— Чувак, мне Тревор позвонил. Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он.

Том едва дышал. Резковатый запах одеколона щекотал его нос так, что моментально захотелось убежать до туалета и опорожнить желудок. Экспериментально открыв один глаз, он оценил ситуацию. Тайлер висел на нем, стискивая, словно стальной обруч. Слава богу этот кошмар наяву продлился не так долго.

— Пусти меня, — хрипло попросил Том, отодвигая его от себя подальше. — Мне от твоего присутствия не по себе.

Тай вопросительно посмотрел на Симону, его лицо приняло еще более обеспокоенное выражение, чем до этого.

— Ему нехорошо после обморока, — извиняющимся тоном сказала миссис Мак Грат.

— Что? Мам! Ты, вообще, на чьей стороне? Из-за этого придурка все наши с Биллом неприятности, он… — Том осекся, увидев быстрые настороженные взгляды Симоны и Мерфи.

— Эээ… Что прости, я не ослышался? — Тайлер отступил на один шаг назад. — Ты произнес имя «Билл»? Я думал ты велел не упоминать его после того, как мы уехали из Эверетта, после всего того, что он сделал, едва не угробив нас всех в той аварии.

Том снова вжался в стену, надеясь найти в ней хоть какую-то опору и твердость. Его ноги стали ватными.

— Тайлер. О чем ты? Это был ты, твоя идея выпить и сесть за руль! — забормотал Том, надеясь, что он не сходит с ума.

Он только сейчас заметил одну странность — у Тая обнаружился воротничок с белым квадратиком, такой, какой мог бы носить священник. Волосы его были прилизаны к голове под залихватским углом и расчесаны надвое, будто смазанные свиным салом. Он выглядел абсолютно дико.

— Миссис МакГрат. А врач точно осмотрел его? Он какой-то странный… — обратился Тай к Симоне.

— Да, позовите врача! Я хочу в дурдом! — Том с радостью приготовился к путешествию.

Симона и Тайлер не обратили на него внимания.

— Я не знаю, дорогой, что с ним. Тревор позвонил мне, сказал, что его везут в больницу.

— Дорогой? Мам, он убийца! — рявкнул Том на весь коридор так, что на них обернулись все, кто был в холле больницы.

Глаза Симоны остановились на сыне. У Тайлера отвисла челюсть.

— Том, я думаю, нам пора отсюда. — Симона понизила голос. — Ты можешь идти сам?

Том вырвал свою руку.

— Я могу. Но он с нами не идет!

— Том, прекрати себя так вести! В конце концов, он твой лучший друг!

— Ничего, миссис Мак, нас в семинарии учат отпускать от себя зло, мы сейчас поговорим с Томасом…

— Я тебе дам Томаса! — зло прошипел Том, выпроваживаемый под руки на улицу.

Это было ненормально. Том готов был на что угодно, лишь бы это оказалось неправдой. Лучше было неделю питаться одними старыми носками с кетчупом!

The pavement’s getting cold now,

You’re the best thing in my life,

I really should have told you,

But I didn’t have the time.

There is no pain, no sign of life,

I took in vain my only life,

I can’t explain where the time went,

Now I’m breathing my final breath.

(Art of Dying — Car Crash)

Оказавшись на улице, Том вырвал у матери руку и отошел в сторону немного остыть.

В голове его царил хаос. Итак, кажется, его новая версия действительно не только переваривала Тая, но и сделала его своим лучшим другом. Уложить это в голове Том не мог, однако, чуть охладившись, он сообразил, что только смирившись получит нужную информацию. Водоворот образов и мыслей захватывал его целиком и Том не знал, с чего начать думать. С чего начать понимать. И что теперь, вообще, делать.

Каждый новый скачок относил его все дальше от первичной реальности.

Тай казался другим, исправившимся, но вместе с тем, Том знал слишком много о прежней его версии, и слишком мало о нем теперешнем. Какой-то там божественный воротничок вряд ли спас бы репутацию этого парня, ведь в глазах Тома он все еще оставался выродком и полным мудаком, непробиваемым, гнусным, подлым, прилизанным… На этом моменте у Тома кончились все подходящие эпитеты для определения его ущербности.

Зато появилось много вопросов, которые его очень сильно мучили. Первый и самый главный — где был его настоящий лучший друг — Билл? Второй — что могло случиться в жизни, что Тай так кардинально поменял свою сущность? И третий — как теперь менять все обратно?

Тай мог знать ответы на первые два вопроса и потому Том все же нашел твердость и пересилил себя. Он подошел к новому лучшему другу и взял его под руку.

— Мам. Я сейчас вернусь, можно мне… гм… Тая… на минуточку? Я осознал свои жизненные ошибки и готов попросить у него прощения, — смиренно прошептал сын.

Его улыбка обманула бы разве только пятилетнюю девочку, но Симона, разумеется, решила, что мальчик наконец образумится.

— Конечно, я подожду тебя тут. Пока покурю.