Серебряное солнце (СИ)

Впрочем, выучка все же сказывалась, так что Итачи сел, распахивая глаза, ровно за секунду до того, как Кисаме собирался произнести «подъём». Сонно моргнул, потер глаза. С некоторым удивлением отметил, что уже утро.

— Привет, — радостно поздоровался Хаджиме. — Как самочувствие?

Он разве что хвостиком не вилял, выражая охватившую его радость — хотя небольшое завихрение чакры за его спиной чувствовалось, чувствовалось.

Итачи сладко зевнул, потянулся:

— Хорошо. Сегодня спокойно спалось. Кисаме, а где твой оригинал? Плавает?

— Не-а, я уже, пока тебя тут обхаживали, — зубасто усмехнулся Хошигаке.

— Обхаживали? — нахмурился Итачи.

Хаджиме с улыбкой подался вперёд, оказываясь нос к носу. Бросил до-о-олгий взгляд на губы, затем вопросительно посмотрел в глаза.

— Хаджиме? — Учиха все еще притормаживал. Где-то внутри уже мелькнула догадка о том, что все это значит, но волчонок за несколько дней слишком прочно стал ассоциироваться с… Опекаемым, младшим родственником… Маленьким братишкой, так что Итачи от этой догадки отмахнулся. — Все… В порядке?

— Ага, — снова долгий взгляд на губы. — Всё в полном порядке.

И потянулся вперёд, мягко касаясь губами. Была, конечно, вероятность, что его пришибут после такой попытки. Но Итачи выглядел таким сонным и уютным, что удержаться было просто невозможно. Да и вообще, молчание — знак согласия. И Шиши с ним солидарен.

Со стороны Кисаме донесся невнятный звук — мечник изо всех сил давил собственную реакцию, чтобы досмотреть до конца. На его памяти Учиха в бордели не ходил ни разу, но Хошигаке не мог поручиться, было ли причиной аристократическое воспитание, рыбий темперамент или, к примеру, опасение уснуть на мягких сиськах прямо в процессе.

Итачи моргнул — понимание ситуации всё никак не могло его догнать. Нет, тело реагировало нормально, сообщая, что оно немного выспалось, хочет двигаться и не отказалось бы от плотного завтрака, а еще прикосновение обветренных губ Хаджиме — это приятно. Учиха, пожалуй, впервые в жизни настолько отчаянно тормозил. Во всяком случае, губами он шевельнул в попытке задать вопрос — и только когда по телу прокатилась волна приятных покалываний, до Итачи дошло, что его тут вообще-то целуют.

И совсем не по-братски целуют.

Итачи моргнул ещё раз, пытаясь сфокусировать зрение, поймал очень серьезный взгляд Хаджиме, все ещё ждущего его реакции. Пришибло ещё и пониманием, что это не ребёнок играется — то есть ребёнок ещё, конечно, только вот не играется. И тело у этого «ребёнка» вполне себе взрослое, с соответствующими желаниями. Наверное. Радовало, что пока в глазах волчонка этого желания не прослеживалось, иначе бы Итачи окончательно растерялся, не зная, как реагировать.

Сейчас его просто захотели поцеловать.

И Итачи это понравилось.

Он медленно шевельнул губами, отвечая на поцелуй.

Хаджиме облегчённо прикрыл глаза, обхватил лицо Итачи ладонями, ласково-ласково, благодарно целуя. От восторга кровь стучала в ушах, руки подрагивали, а язычок скользнул по такой нежной*, вкусной и отзывчивой губе.

*Кожа на губах в целом гораздо нежнее, чем обычная, если, конечно, она не ранена и не обветрена. Но у перфекциониста-Учихи просто не могли быть обветренные губы.

— А я ведь говорил, ещё когда он первую куропатку приволок, но мы же самые умные, — фыркнул Кисаме.

Впрочем, достаточно тихо, чтобы его можно было проигнорировать.

========== Часть 5 ==========

После того поцелуя ситуация не особо изменилась, разве что Итачи стало доставаться ещё больше заботы, больше наполненных чакрой поглаживаний и всяких-разных вкусняшек. Хаджиме твёрдо вознамерился объект своей любви сначала откормить и подлечить, а то в таком состоянии вообще не факт, что у него что-то поднимется. Да и вообще, любому делу нужна тренировка, а шиноби своё тело чаще воспринимают как часть оружия, а не как источник удовольствия.

Так что кормить, гладить и целовать, пока Итачи сам не решит делать что-то другое.

А тем временем они куда-то дошли.

– Секретная база? – уныло уточнил Хаджиме. – Сыро, плохо кормят и психи кругом?

Кисаме хмыкнул, с интересом разглядывая парня:

— Именно так. Начинают закрадываться подозрения, откуда ты так хорошо знаком со спецификой.

Впрочем, весёлый оскал треугольных зубов намекал, что вот прямо сейчас из Хаджиме ничего вытряхивать не будут. Да и вообще, даже если и шпион — это ведь так забавно!

Тем более что малозаметные символы у входа позволяли понять, что кто-то конкретно на этой базе уже был. И Хошигаке было интересно отследить реакцию прочих членов организации на подборыша Итачи — даже не только с целью поразвлечься.

Метки у входа Хаджиме не опознал, что позволяло решить, что он бегал по секретным базам других организаций. А вообще всё выглядело знакомо и не удивительно. Особенно мрачная атмосфера – всех убью, один останусь.

И захаваю тортик в одну харю.

Хаджиме понимал, что это бред, но ему постоянно казалось, что шиноби такие злые, потому что недокормленные. Он даже клинические испытания устроил – но Кисаме и до эксперимента был ничо так, влияние еды на общую злобность было незначительным.

– Надолго мы тут? – вздохнул найдёныш. – И как скоро ко мне прикопаются?

— Ненадолго, — лаконично ответил Итачи. — Возьмем кое-что, свяжемся с лидером, получим новое задание.

— А скорость прикапывания зависит от того, кто сейчас на базе, — дополнил Кисаме.

— В любом случае постарайся пока не ходить по коридорам в одиночку, — хмуро заметил Итачи, складывая необходимые печати.

Валун, блокирующий проход вглубь прибрежной пещеры — а точнее, на одну из перевалочных баз Акацки, — бесшумно ушел в сторону. Кисаме пригнулся, проходя внутрь, Итачи чуть замедлил шаг.

— Мы ненадолго, — повторил он.

– Да я чо, я ничо, меня незнакомые психи-головорезы не смущают, – проворчал Хаджиме, следуя за ним.

— А психи-головорезы уровня каге? — Итачи скосил глаза в его сторону.

– Эм… Ну… Тоже не очень. Видимо, меня мало били, – вздохнул найдёныш. Он как бы понимал, что каге – это серьёзно и надо бояться. Но что-то не боялось ему. Наоборот, хотелось покусать и посмотреть, что выйдет. Это точно будет веселее гражданских бандитов.

— Но, Дейдара-семпа-а-ай! — прокатился по коридорам обиженный вопль.

В ответ глухо бухнуло. Хаджиме удивленно поднял брови — взрывы? В пещере? Кисаме оскалился еще веселее:

— А без руки ему лучше.

Итачи прикрыл глаза с выражением вселенской усталости:

— Только не говори с ним об искусстве, это бесконечно и обычно заканчивается взрывами.

– Бесконечно и заканчивается? – удивился Хаджиме. – Хотя зачем я уточняю…

К сожалению, шумная парочка обосновалась в основном коридоре, и обойти их по-тихому никак не получилось. Хаджиме с независимым видом шёл за спиной Кисаме, типа не скрывается, но авось не заметят на первый раз.

— А ну стой, ты, жалкий подражатель, мм! Мое искусство несравненно! — рядом с подвижным парнем в оранжевой маске бухнул еще один несильный взрыв.

— Дейдара. Дай пройти, — Кисаме на всю эту суету смотрел сверху вниз, как на возню малолеток, играющих в шиноби.

— А ты мне не указывай, рыбоид!

— Дейдара-сан, вы нам мешаете, — тон Итачи был просто убийственно вежлив.

— Дейдара-семпай, а кто это такие? Это ваши друзья?

Хаджиме посмотрел на это дело, сравнил уровень чакры, попытался проследить интеллект в поведении… Вздохнул. Шиноби зачастую скрывают не только свои техники, но ещё и факт наличия мозгов. И попробуй угадай, кто прикидывается, а кто действительно дебил. Ну, то есть отбил мозги на тренировках.

– А что это там за мелочь бледная прячется, хм?

– М? – Хаджиме отвлёкся от покусывания пальца, выступил из-за спины Кисаме. – Привет.

Подрывник, которого все называли Дейдара, едва на него глянул. Все его внимание было сосредоточено на Итачи — он даже Кисаме замечал постольку поскольку.