О демонах и людях (СИ)

— Служба твоя понадобилась! — взвился бесенок. — Или ты не в курсе, голова овечья, что битва грядет. Побоище, равного которому доселе не было.

— С кем же война, — растерялся Рэнси. Он, как и все молодые демоны, не очень смыслил в политике.

— С остроухими тварями и прочими прихвостнями света, — пискнул бесенок и свалился с алтаря.

Опять стало темно, как в не знавшей разврата жопе.

Рэнси поднял бесенка — тот был абсолютно дохлый уже. Не выдержал, бедняга, такого тесного слияния с могущественным демоном. Кто же это все-таки был? Отец, наверное… А может, и сама бабка.

Надо предупредить Асгейра, чтобы уничтожил храм, неожиданно подумал Рэнси, вылезая из-под холма и отряхиваясь — камзол его был щедро присыпан мертвой землей. Неизвестно, какое еще зло может притянуть это место, ведь недаром окрестные деревни почти опустели, и на тракте редко кого встретишь — путники предпочитали обходить Серые холмы стороной. Рэнси усмехнулся от таких мыслей — как будто он перестал быть демоном, а стал одним из вассалов князя.

========== Глава 4 ==========

Андрей заметил, что ему стало трудно владеть чувствами, точнее, он просто не умел этого делать. Князю Асгейру не было нужды держать свой бешеный нрав в узде, а сам Андрей никогда не испытывал таких ярких и страстных желаний, которые обрушились на него в этом мире.

Он хотел демона. Хотел совокупляться с ним без счета, днем и ночью ощущать, как дьявольски огромный член до сладких судорог растягивает его задницу. Он желал сам засадить демону под хвост, но вот уже несколько ночей подряд забывал об этом, растворяясь в жажде отдаваться.

Он хотел повесить на крюках всех работорговцев, украсить площадь их насаженными на кол корчащимися телами. Хотелось немедленно отпустить всех рабов и запретить рабство в своем княжестве прямо на месте, и он сам не понял, как доводы разума смогли остудить это желание. Память об истории человечества подсказала ему, что издай он такой указ — работорговля из легальной просто станет нелегальной.

Он хотел раздавить проклятого демона в лепешку, а затем разорвать ее на тысячу ледяных осколков, когда тот самодовольно рассуждал о рабах, лишенных острия духа. “Да что ты понимаешь в духе и его остриях”, — хотелось рявкнуть ему и прибить проклятую тварь, но он опять сдержался. После некоторого раздумья он даже решил, что демон говорил это не из вероломного желания поглумиться над влюбленным в него князем. Возможно, демон всегда воспринимал его как целого человека. Ведь между половинками его души никогда не прерывалась магическая связь, иначе бы князь Асгейр превратился в буйно помешанного, а Андрей, наверное, воплотился в полного аутиста…

Каких только оправданий не подыщешь для того, кем одержим.

А еще Андрей испытывал мучительный стыд и раскаяние при взгляде на свою сестру. Как мог князь Асгейр держать практически в рабстве единственного своего родного человека. Ведь когда-то же он ее по-настоящему любил, и Андрей ясно помнил те времена.

И все эти разрывающие его страсти следовало не только распознавать, но и пытаться с ними совладать. Как смешно было теперь вспомнить его искреннее недоумение всякими духовными подвижниками — подумаешь, достигли ясности разума и тишины души! Там, на Земле, Андрей всегда пребывал в подобном состоянии, и единственное чувство, двигающее им, было любопытство.

После обеда Андрей разобрал дела немногих просителей — надо же, в землях Лэрна оставались еще люди, ищущие последней справедливости на княжьем суде. Потом почитал донесения осведомителей из соседних княжеств и даже принял одного лично. После показательного карательного рейда против некромантов никто из соседей пока не злоумышлял против него.

Тревожное поведение Адских Доминионов, засуха на юге и разбойные нападения драконов на западе — все эти заботы были так далеки от жизни его земель. Вызывало подозрение лишь странное затишье эльфийских княжеств Великолесья: что-то остроухие соседи давно не грызлись меж собой, уж не объединяются ли проклятые нелюди против рода человеческого? К сожалению, среди эльфов осведомителей у него не было. Так же как и в далекой столице солнцеподобного короля людей. Оттуда приходилось довольствоваться лишь письмами знатных знакомых, которые делились сплетнями неохотно. С какими же целями солнцеподобный совершает свой вояж по княжествам? Ничего приятного его скорый приезд не принесет, это Андрей нутром чуял.

Он вспомнил, что демон обещал разузнать о планах короля. Очевидно, у адского племени были осведомители при дворе. А его демон, оказывается, достаточно знатен, чтобы иметь доступ к их донесениям. Жаль, что князю Асгейру так и не удалось выяснить его род.

Может, Андрею удастся? Он велел разыскать демона, но тот исчез из замка вместе со своей дружиной, как это часто бывало. Андрей в раздражении выкинул слугу в коридор, а потом считал до тысячи у себя в кабинете, пытаясь успокоиться. Как отвратительно — держаться целый день и сорваться на беззащитном слуге.

На ужине демон также не появился. И Андрей со злобной улыбкой любовался на выступления карликов-уродцев, размышляя о демонском вероломстве и похотливости. Благородные гости крайне веселились, швыряя в уродцев костьми. Иногда те забавно падали от этого.

— Где проклятый богами эльф? Я желаю вкушать под дивные мелодии, — рявкнул Андрей на мажордома.

— Сейчас доставим, ваша светлость, его уже приготовили, но он вдруг злонравно подыхать вознамерился.

— У столба на площади не подох, а у меня в доме вознамерился? — разгневался Андрей и щелкнул мажордома морозной плетью. — Вон пошел.

Мажордом жалобно взвизгнул и сбежал под гогот придворных.

— Новый менестрель, ваша светлость? У вас всегда был дивный вкус! — обратился к нему виконт Гревс.

Андрей пригубил терпкого вина. На Земле он никогда не пьянел, и новые ощущения необыкновенно нравились ему. Только в руках себя держать было сложновато, хорошо хоть опыт князя Асгейра помогал.

— А доводилось ли вам познать циркового уродца, виконт? — хмыкнул он.

— Увольте, ваша светлость, весьма унылое занятие, — горячо открестился тот.

— Почему же виконт, по моему мнению весьма изящно.

— Да у меня же уд не восстанет! — занервничал виконт.

— А вот мы сейчас и прове… — Андрей не закончил гениальную мысль, отвлекшись на драку уродцев: те визжали и срывали друг с друга одежды, обнажая гнусные тела.

— Барон Манс, — объявил слуга, и Андрей перевел взгляд на двери.

— Задерживаешься, барон, — бросил он подошедшему демону.

— Все о твоем благе радею, мой князь, — улыбнулся тот, склоняясь к его руке.

И Андрей еле заметно вздрогнул, как наяву почуяв горячий демонский хвост, обвивающий его за талию.

Слуги привели пошатывающегося менестреля, посадили его на подушечку и вручили золотистую арфу, украшенную пухломясыми ангелами. Андрей поморщился от брезгливой жалости — полудохлый эльф, отмытый и разодетый в полупрозрачные одежды, выглядел все так же ничтожно и уныло. И голос у него был слабый и прерывистый, почти неслышный за шумом пира. Только звуки арфы, нежные и печальные, пробивались сквозь гул и возносились ввысь, еще долго звеня под сводами зала.

Андрей задумчиво задрал голову, ловя тонкое наслаждение музыкой.

— Такое музыкальное дарование только в спальне пригодится, на кожаной флейте наигрывать, — заржал демон.