Пробка (СИ)

Ярик тоже увидел пену, оборвал скулеж и икнул.

— Папочка… — пискнул, широко распахивая воспаленные от слез и температуры глаза. — Ой-ой… А как это?.. — и тут же задергался, пытаясь освободиться. — Миша, Миша! Тряпки неси! — закричал вглубь квартиры. — Ведра! Тятя, стиралка!

Признаться честно, я ничего не понял про стиралку, ну, чем могут быть связаны стирка простыней и затопленный пеной коридор, и лишь рефлекторно покрепче прижал к себе Ярика, защищая свою плоть и кровь от неведомой опасности. Омежонок дрыгал ногами и отпихивался.

— Тятя! — верещал он с хрипотцой — заболел же. — Тятя, пусти! Стиралка потекла!

Я слегка встряхнул сына, чтобы не бредил, и рыкнул:

— Угомонись и объясни нормально! При чем здесь стирка?!

Ярик шумно потянул носом, прекратил верещать и ответил со всхлипом:

— Стиральная машина. Посмотри сам, если не веришь — пена-то из ванной прет!

Э-э-э, а ведь и верно, пена перла из распахнутой настежь двери ванной и уже потом растекалась по коридору и налево, в сторону кухни, и направо, к спальням, пышными, пузырящимися рукавами! И как я раньше не заметил? Наверное, ослеп от шока. Но почему Ярик обвиняет в пене именно стиральную машину?! Хотя… Если принюхаться, то пахло, и весьма резко, именно стиральным порошком…

— Тятя! — Ярик хлопнул меня, трепещущего ноздрями, ладошкой по макушке, требуя внимания. — Поставь меня, пожалуйста, на пол! И иди посмотри, что там со стиралкой! Может, она уже взорвалась и горит?! — в осипшем голосе ребенка явственно прозвучал страх.

Я подчинился воле сына, опустил его на пол, скинув тапки, и в одних, мгновенно промокших насквозь носках отважно шагнул в коридор, сразу же погрузившись в пену выше щиколотки и втайне содрогаясь от отвратительного предчувствия: сейчас из ее толщи нечто зубастое и кровожадное тяпнет меня за пятку. Ступни заскользили по полу и, чтобы не разъехаться, я оперся о стену.

Шаг. Шаг. Шаг. Еще шаг.

Просто-напросто сломалась стиралка и вместо стирки решила порадовать нас спец.эффектами. Или не сломалась, а я, герой-хозяйственник, неправильно нажал какие-то кнопки на ее панели управления, когда заводил, надеясь на «авось пронесет». Не пронесло. С техникой, с любой техникой, авоси не прокатывают, уж кому, как мне, физику, проведшему в юности кучу времени в лабораториях с разными приборами, этого не знать. Инопланетяне и рыбы-пираньи здесь не при делах и нашу квартиру тайно не навещали. Спокойно, Вова… Спокойно…

По мере моего приближения к ванной ухо начало улавливать звуки мерно крутящегося барабана — ровное гудение. Ни подозрительных стуков, ни треска неисправности. Я добрался до порога ванной и осторожно заглянул внутрь.

Пена. Много-много пены на том месте, где стояла стиральная машина. Целый сугроб пены, лезущей из всех щелей механизма — из-под дверцы, из швов корпуса и сползающей на пол рыхлыми, переливающимися перламутром клочьями. Красиво…

Тишину квартиры разорвал дверной звонок, снова и снова, и в дверь заколотили с лестничной клетки.

— Вы нас топите! — донесся до меня исполненный злости и отчаяния молодой, звонкий голос. — Саша! Вова! Дома кто-нибудь есть? Открывайте! Потоп! Я полицию вызову! У меня дети!

А вот и зрители явились разделить пенную потеху. Голос я узнал, он принадлежал соседу снизу и моему бывшему сокурснику Яну. Впору в панике заорать «папочка», спрятаться в кладовку и не открывать ни за что и никогда. Ян омега пусть и не очень красивый, но бойкий и языкастый, за свою с мужем выхоленную квартирку с недавним ремонтом мне открутит голову. И — да, у них дети, трое, как и у нас с Сашей.

Сашенька, Сашенька, где ты? Пропадаю я, впору памятник мраморный могильный заказывать…

Словно откликаясь на мою горячую, обращенную к потолку молитву, из кухни мне замахал руками Ярик, в руке моя поющая мелодию из передачи «в мире животных» мобилка.

— Тятя! — омежонок подпрыгивал от возбуждения. — ПапА! Мне отвечать?!

Ян продолжал долбить в дверь и угрожать полицией, а я… я стоял, дурак-дураком и счастливо улыбался Ярику. Наш Саша нагулялся и возвращается домой. Ура, мои скоропостижные похороны отменяются. Саша в обиду Яну не даст.

========== Часть 12 ==========

Принявший вызов Саши Ярик прошлепал ко мне по пене и протянул мобилку.

— ПапА, — кричал он в динамик. — ПапА, скорее возвращайся, у нас тут стиралка! Мы соседей топим!

Я мягко, но решительно отобрал у омежонка аппарат и прижал к уху. В мобилке царила тишина, и, вроде, кто-то сдержанно дышал.

— Сашенька, — позвал я. — Сашенька, любимый… Я так по тебе соскучился… Ты, вообще, где? С тобой все в порядке? — мобилка не издала ни звука, слушала, и я продолжил: — Саш. Что делать, если из стиральной машины лезет пена? На какую кнопку нажать, чтобы не лезла?

Трубка хмыкнула и спросила безусловно Сашиным, но подозрительно ехидным голосом:

— Ты в машинку сколько порошка засыпал, Вов? Полкоробки? Треть? Я обычно кладу два мерных стаканчика. Там же, в коробке. Поищи. — и снова замолчала, ждала, очевидно, от меня новых вопросов.

Я подумал с минуту — ох, как же противно было стоять практически босым в мокрой пене, зацепился взглядом за пылающие жаром щеки Ярика и отмер.

— У Яра температура, — сказал, буквально содрогаясь от тарахтения лихорадочно заработавших под черепом извилин. — Но я ему ее не мерил еще. Саш, ты что детям при температуре даешь и где у нас лежит градусник?

Мобилка удивленно кхекнула, вякнула: «Извините, я, кажется, номером ошибся. Перезвоню позже», и пошли короткие гудки отбоя.

Поговорил с Сашенькой. Ничего не выяснил, кроме того, что он жив и здоров — голос бодрый. А нет, еще про стиралку. Оказывается, стиралка вовсе не сломалась, просто я по незнанию в нее слишком много порошка насыпал, и теперь этот порошок обильно вспенивается при контакте с водой, как любое моющее средство, и образовавшаяся в результате пена не помещается в машинке и ищет выход. И находит, епрст, на мою беду, вполне успешно, до соседей снизу уже добралась и Яна с собой привела. Чтобы, значит, я не скучал, с одной лишь пеной и аж тремя детьми…

Передернувшись от предвкушения от встречи с Яном, я гневно пнул ни в чем не виноватую передо мной стиралку, подхватил на руки пока не понявшего, что папА не приедет, Ярика и, рискуя поскользнуться и грохнуться, побрел отпирать. Иначе с Яна станется выбить дверь к чертям собачим.

Едва я сделал первый шаг, стиралка, до этого мирно гудевшая барабаном, вдруг начала ускорять обороты и запрыгала, издавая оглушающе-громкий звук взлетающего самолета.

Я охнул, шарахнулся от взбесившегося агрегата и, потеряв равновесие, завалился набок, роняя Ярика. Миг, и мы оба забарахтались в пене.

— Тятя, — лепетал омежонок, закрывая голову руками. — Тятя, стиралка взрывается… А-а-а…

Я кое-как перекатился на четвереньки, не соображая ровно ничего, сгреб ребенка в охапку и вместе с ним, по-прежнему на четвереньках, метнулся из ванной прочь. Не свою тушку спасал, сына. За спиной выла, то ли готовясь бабахнуть и разнести дом, то ли стартуя в космос, стиралка, в дверь отчаянно тарабанил Ян. Полный ад.

И Ян тарабанил бы дальше, не выскочи из комнат Мишка и не щелкни замком, впуская Яна в квартиру. Омега вломился в коридор клацающей зубами, потной, встрепанной кометой, проскользил около метра по пене, раскинув руки, и каким-то чудом тормознул, не упав.

— Что у вас тут происходит?! — воскликнул он по инерции. — У меня с потолка вода капает!

Я моргал снизу на чужого мужа, икал и не рассчитывал очередную формулу. Думал, активно, напряженно и отнюдь не о звездах. Передо мной, здесь и сейчас, стоял омега и трехкратный папА, опытный воин быта! Регулярно, со дня свадьбы, заводящий стиральные машинки без последствий в виде пенных потопов и умеющий готовить! Я оплачу ему ремонт до копеечки и накину щедрых премиальных, за любые советы, даже матерные. Наличными.