Штиль (ЛП)

— Кто это?

— Думаю, мои бывшие родственники. Но это странно.

Дверь распахнулась, и женщина, вылезая с переднего сиденья, окликнула его по имени. Выкрик был резким, рваным, полным боли.

— Нора? — Уолтер был явно обеспокоен, когда женщина и парень подбежали к нему.

— Ты когда-нибудь отвечаешь на свой чертов телефон? — заорал молодой человек.

— Мне надо идти, — сказал я, но Уолтер обогнул парня и схватил меня за руку. Меня поймали и крепко держали. Было очевидно, что он хочет, чтобы я остался. Его кожа была такой теплой, такой реальной, что это притянуло меня. Мой рефлекс сбежать утих, и я крепко сжал его руку в ответ, давая понять, что никуда не денусь.

— Что случилось? — спросил он.

— Келли, — закричала пожилая леди, — несчастный случай.

Уолтер не говорил ни слова, а просто ждал и слушал.

— Дети… Это так нелепо, — она почти смеялась, как сумасшедшая, — я бы в любом случае привезла их тебе завтра.

Он отпустил меня и, шагнув к ней, раскинул руки, и она прильнула к нему, слезы тут же полились по щекам, лишь только ее лицо прижалось к его груди. Я не знал, что делать, как и молодой человек, стоявший рядом, или тот, что был постарше, подошедший к нам, покинув машину. Мы трое тупо смотрели, как она плакала в объятиях Уолтера, пока меня не ударило осознанием смысла сказанных ею слов.

Дети… У Уолтера были дети. Почему они у него были? Он же сказал, что был женат и развелся. Он никогда не упоминал детей. Какого черта происходит?

После долгой минуты Нора отстранилась от Уолтера, и мужчина, что постарше, подошел к нему для быстрого крепкого объятия.

— Давайте зайдем в дом.

Женщина отрицательно покачала головой:

— Нет, слишком много дел. Мне надо домой — все там.

— Я мог бы приехать к вам, — предложил Уолтер, — вы не обязаны были привозить детей…

— Вы были в разводе больше года, Уолтер. Поэтому тебе нет необходимости быть там, а для детей лучше быть подальше от всего этого. Вы с Келли так много сделали, чтобы устроить настоящий дом для них сразу в двух местах. Они проснутся завтра утром и даже не будут знать, что случилось что-то плохое.

— Ладно.

— Вы с Келли всегда были замечательными друзьями. Прекрасно ладили друг с другом.

— Да, это так, — охрипшим голосом проговорил он.

— Прости меня, — извиняющимся тоном пробормотал молодой человек, прерывая беседу, нуждаясь, казалось, в том, чтобы стать ее частью. Он сделал шаг вперед, вторгаясь в личное пространство Уолтера.

— Я не хотел кричать на тебя или…

— Все в порядке, — успокоил его Уолтер, дружески обхватив его лицо руками.

— Теперь они твои, — сказала женщина, когда Вейнрайт отстранился от ее, насколько я понял, сына и брата Келли. — Джозеф, Раймон и я на следующей неделе едем в Атланту, переезжаем туда. Мы больше не сможем жить тут, но… Ты же будешь привозить детей ко мне погостить? Я имею в виду, ты же захочешь?

В ее голосе к концу речи сквозило отчаяние и нужда.

— Конечно, Нора, — пообещал Уолтер, снова заключая ее в объятия.

— Мы бы остались и помогли тебе, но все уходит… и работа сама себя делать не будет…

— Мы обязательно навестим вас, — пообещал он, целуя в лоб и стирая большими пальцами слезы с ее лица, — обязательно.

— Она не страдала, — голос Норы был гнусавым от слез. — Все произошло мгновенно. Полицейские сказали, что ее сбили, когда она переходила дорогу на зеленый.

— Пьяный водитель?

Она гневно кивнула:

— Да!

— Когда это случилось? — его голос звучал с надломом.

— Сегодня утром.

Он провозился со мной весь день, вместо того чтобы взять трубку. Я почувствовал себя ужасно.

— Когда похороны?

— В пятницу, — ответила она.

Сегодня среда, значит, через три дня он похоронит свою бывшую жену, мать его детей. Мне надо было уходить.

— Уверены, что не хотите войти? — повторил предложение Уолтер.

Она покачала головой:

— У нас целый дом народу, но я хотела привезти детей сюда, чтобы не напугать их, когда уже не смогу держаться.

— Ладно.

Она подняла руку к его щеке.

— Ты прекрасный отец. Я это всегда знала.

— Простите, что не смог стать хорошим мужем.

— Ты им был. Келли любила тебя.

— Я ее тоже, вы это знаете.

Еще один убежденный кивок:

— Знаю.

Затем он обратился ко мне:

— Детка, мне нужна помощь. — Перед всеми я был представлен как «детка». У меня задрожали колени. — Пожалуйста, — добавил он почти с отчаянием, в его голосе звучало горе.

Я быстро подошел, и, когда поравнялся с машиной, Нора протянула мне руку для пожатия.

— Я Нора Гарсия. А вы?

— Сиван Круз, — ответил я мягко. — Соболезную вашей утрате.

Она кивнула, и по ее щекам опять потекли слезы. У меня была одна из тех пачек салфеток «Клинекс» для путешествий, которые я всегда носил в кармане куртки на случай, если испачкаюсь. Я вытащил упаковку и предложил ее женщине.

— О, вы готовы ко всем случаям жизни? — Она даже не представляла насколько. — Это должно помочь вам в предстоящем испытании.

Помочь в чем?

Отец Келли выдавил жалкую улыбку, ее брат также галантно попытался мне ее подарить. А Нора участливо похлопала меня по спине, пока Уолтер открывал дверь машины.

— Это Деклан, — сообщила она мне.

Маленький мальчик с каштановыми волосами был невозможно очаровательным с его ямочками на пухлых щечках и курносым носиком. И он крепко спал. Мягко, аккуратно я отстегнул ремень безопасности и поднял его из автокресла на руки. Он немного поерзал и устроился, уткнувшись носом мне в шею: его теплое дыхание на моей коже, а маленькая ручка на моей груди. Он хорошо пах чистотой, свежестью и был теплым. У меня была минута, чтобы подивиться, как комфортно держать его в руках, прежде чем последовало распоряжение:

— Меня зовут Рэй, — начал молодой человек. — Дай руку.

Как только я это сделал, на нее повесили рюкзак с изображением подросткового мутанта Черепашки Ниндзя.

— Я сложил все его вещи, — обратился он к Уолтеру, — собрал все, что мог. А остальное привезут завтра.

— Хорошо, — согласился тот.

Когда я обошел машину, то увидел маленькую девочку в руках Уолтера. Она была прекрасным маленьким херувимчиком четырех-пяти лет с рыжими волосами, очаровательным личиком в форме сердечка и крошечным, похожим на бутон розы, ротиком. Она не спала, поэтому я увидел ее большие карие глаза.

— Как ты себя чувствуешь, Хлоя? — спросил Уолтер, поглаживая ее спину, когда она вцепилась в него. Было ясно, что он ее отец, я это мог точно сказать — даже не из-за общих красивых черт, а просто глядя, как она держалась за него.

— Мама сегодня улетела на небеса, и я ее больше не увижу, — сказала Хлоя, изо всех сил прижавшись к нему своими тонкими ручками.

— Да.

— Абуелла сказала, что с мамой произошел несчастный случай.

— Да, милая, это так.

— А ты не улетишь в небеса?

— Еще очень не скоро. Я останусь здесь, чтобы позаботиться о тебе и Деке, хорошо?

— Обещаешь?

— Обещаю. Теперь ты с Деком останетесь здесь, со мной и Регби, ладно?

— Ладно.

— Кажется, я слышу его лай сейчас. Ты слышишь?

— Ага.

— Пойдемте внутрь.

Она уронила голову ему на плечо, и Уолтер вздохнул, пока Джозеф передал ему рюкзак «Мой маленький Пони» и захлопнул дверь. Я собрался посмотреть, есть ли у Уолтера детское кресло, но вовремя сообразил, что оно должно быть. Я также заметил паркетник, припаркованный перед его домом, и сейчас размышлял, является ли он еще одной его тачкой, помимо той, на которой мы сюда приехали.

— Пожалуйста, дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — убедительно попросил Нору Уолтер.

— Хорошо, — сказала она, начиная опять плакать.

Нора поспешила сесть в машину, чтобы не испугать детей громкой истерикой. Двое мужчин открыли багажник и вытащили вещи, чтобы занести их в дом. Уолтер шел впереди, а я следовал за ним, не уверенный в том, правильно ли я поступаю или как полный идиот. Убежать все еще казалось неплохим решением.