Выше нас только небо (СИ)

Гермиона еще секунду постояла, ожидая от него ответа. Но Рон подавленно молчал, пряча глаза. Тогда она бросила на него разочарованный взгляд, подхватила сумку, развернулась и пошла к выходу. Гарри быстро взглянул на покрасневшего смущенного Рона, снова посмотрел вслед Гермионе, сорвался с места и, догнав подругу уже в самых дверях, притянул к себе за плечи успокаивающим жестом.

— Ты из-за меня опять не поел? — она сочувственно заглянула ему в лицо и окончательно расстроилась: — И так всю неделю голодный…

Но Гарри лишь помотал головой:

— А пойдем на кухню? Домовики нас накормят, — предложил он подруге. — Надо отметить начало новой жизни, раз такое дело.

— Пойдем! — Гермиона и сама не понимала, что чувствует: обиду, грусть, облегчение или ревность, но была благодарна Гарри за то, что он сейчас рядом и пытается ее отвлечь.

Спустившись в подземелье замка, они дошли до конца коридора, пощекотали хихикающую грушу на пестрой картине и вскоре оказались среди кипящих котлов, пряных смешанных запахов и снующих домовых эльфов в белоснежных наволочках и поварских колпаках, надвинутых на самые лбы. Домовики при виде их радостно захлопотали и ринулись им навстречу с подносами, уставленными аппетитной снедью. Гарри с Гермионой пристроились за маленьким столом у самой стены, наблюдая, как суетятся над котлами с едой домовики-повара.

— Ты больше не рвешься их освобождать? — Гарри благодарно впился зубами в очередной пастуший пирог.

— Ошибки юности, — Гермиона улыбнулась ему и вилкой отправила в рот кусочек вишневого пудинга.

— И почему? — промычал Гарри, увлеченно жуя.

— Не говори с набитым ртом! — привычно одернула его подруга и пожала плечами. — Просто однажды поняла, что у каждого своя жизнь, и прежде, чем в нее лезть, важно понять, а хотят ли твоего вмешательства. Никто не вправе отнимать у тебя то, что ты любишь. Даже если другим это кажется издевательством. Если ты домовой эльф, то твоя судьба прислуживать другим и получать от этого удовольствие. Если ты дракон, то летать тебе в поднебесье и стеречь золотые горы. От судьбы не уйдешь, какой бы она ни была, — Гермиона глубоко ушла в свои мысли. — Ведь даже если ты лучший зельевар мира, все равно погибнешь от яда змеи, как тебе было предначертано, — тихо пробормотала она. — Ой, Гарри, прости! — она очнулась от резких звуков и виновато постучала по спине закашлявшегося Поттера.

— Ты дашь мне сегодня поесть? — прохрипел он.

— Прости, — покаянно повторила она. — Просто мне сегодня так грустно.

— И ты решила сделать этот день еще грустнее и утопить его в тяжких воспоминаниях? — Гарри отложил остатки пирога в сторону и посмотрел на подругу. — Послушай, я тебе обещаю. Ты обязательно встретишь того, с кем тебе будет хорошо, так же как мне с Драко. Я это знаю, я в это верю. Кто, как не ты, достоин настоящей любви? Если Рон тебя не ценил, то он просто идиот, потому что ты самая лучшая девушка в мире.

— Спасибо, — Гермиона искривила губы в печальной улыбке и снова склонилась над тарелкой, пытаясь подавить горький вздох: Гарри замечательный. Но иногда он совсем ничего не понимает.

— И помни, пожалуйста, что я тебе всегда помогу, — Гарри успокаивающе накрыл ее руку своей. — Ты никогда не останешься одна, я всегда буду с тобой.

Гермиона вскинула на него глаза и улыбнулась. Обещание друга мазнуло по сердцу мягкой пушистой лапой. Ведь и правда, как бы там дальше ни сложилось, у нее есть ее Гарри. А значит, она не одна, и, кажется, жизнь не такая уж страшная штука.

Гермиона решительно вскинула голову и взяла в руку чашку с ароматным пуншем:

— Ну, тогда за нас! И за то, чтобы у нас всё получилось!

Гарри улыбнулся ей в ответ, чокаясь с ней своей чашкой, и проворный домовик тут же подскочил к их столу.

— Гарри Поттер и его подруга изволят чего-то еще? Тинни рад угодить всем. После войны здесь у нас редко кто бывает. С тех пор, как профессор Дамблдор перестал захаживать за лакричными тянучками, нас почти никто не навещает… — домовик расторопно менял им приборы, продолжая оживленно болтать: — А Тинни так любит гостей. Тинни помнит визиты наперечет. Профессор Трелони пять раз подряд спускалась к нам за коньяком. Мадам Помфри дважды заходила за куриным бульоном. Профессор Драгаров заблудился и зашел к нам вместо чулана. Мадам Стебль…

— Драгаров был здесь? — Гарри резко прервал ударившегося в воспоминания эльфа. — Когда? Чего он хотел?

— Профессор Драгаров был на кухне вчера. Профессор искал свою метлу, которую Тинни забрал по ошибке. Он отшвырнул Тинни в сторону, назвал его “ушастой плесенью”, забрал метлу и ушел, — со сдержанным неодобрением поведал домовик.

— Значит, он точно улетел. Мы никогда его не найдем, — Гарри расстроенно посмотрел на Гермиону.

Она сжала его руку своей:

— Гарри, они обязательно его найдут, поверь.

— Тинни может поспрашивать знакомых домовиков из трактиров, если это нужно Гарри Поттеру. Тинни не любит тех, кто его так называет.

— Да, Тинни, я буду тебе очень признателен. Сообщи всё, что узнаешь, мне или профессору МакГонагалл, — Гарри с надеждой вскинул глаза на подругу. — Ну ведь кто-то же должен его найти, правда?

В понедельник вместо ЗОТИ МакГонагалл поставила для старших факультетов сдвоенный урок Травологии. О том, почему снова нет преподавателя по ЗОТИ, в коридорах переговаривались шепотом. В Хогварсте уже давно ходили легенды о проклятом месте, и даже один день отсутствия преподавателя порождал странные слухи. Гарри с Гермионой, разумеется, молчали и каждую секунду ждали известий от авроров.

— Сосредоточьтесь, Гарри! Смотрите, что вы делаете! Вы потопчете мне весь гелиотроп, — выговаривала ему профессор Стебль, но Гарри лишь кивал, соглашаясь заранее со всем, что она скажет, а мыслями давно уже был в другом месте.

Тинни несколько раз за утро возникал возле него с докладами, но результаты были неутешительными — знакомые домовики из трактиров не видели никого даже близко похожего на болгарина. Гарри даже не пытался сосредоточиться на уроке. Время шло к обеду, а никаких известий так и не поступало. Домовик еще несколько раз мелькал в дальних углах и отрицательно мотал головой так, что ходили ходуном огромные уши. МакГонагалл тоже, словно невзначай, пару раз заглядывала — сперва на Травологию, затем на Прорицания, и по ее недовольно поджатым губам Гарри понимал, что у нее тоже нет новостей. С каждой минутой Гарри всё больше терял надежду. Даже заунывные выкрики Трелони не могли его вырвать из горьких дум.

— Мой мальчик! Мой бедный мальчик, какой ужасный, опасный расклад, — привычно завывала возле его стола Трелони, с интересом рассматривая его карты, пока Гарри, подперев щеку рукой, тоскливо смотрел на ее криво повязанный платок. — Да у вас тут Смерть! — внезапно выкрикнула она и ткнула в центр темной карты скрюченным пальцем и подкатила глаза, словно в экстазе. — О-о-о, я ее вижу! — прохрипела она. — Как она смотрит прямо на вас пустыми глазами... как тянет костлявые цепкие пальцы! Готовьтесь! Примите ее дары, Гарри Поттер! Вам грозит скорая гибель!

— ... от скуки! — прошептал ему Рон, с которым они по старой привычке все еще сидели вместе, и Гарри невольно усмехнулся.

— Не смейтесь, мой дорогой, со смертью шутки плохи! — обиделась Трелони, заметив его ухмылку, и поддала в голос еще драматизма: — Знайте, что забрать она может не только вас! Вам может грозить потеря близкого человека! Я вижу, как простирает над ним свою черную длань…

Гарри не успел поднять на нее ненавидящий взгляд, как над его ухом прозвенел уверенный голос:

— Я не знаю, каким способом вы читаете карты Таро, профессор Трелони, но Смерть вообще-то имеет значение перерождения и освобождения, а уж тем более в этом раскладе, — Гермиона склонилась над столом и уверенно указала на разложенные карты.

— Мисс Грейнджер, я, кажется, в восьмой раз вам заявляю, что вы освобождаетесь от моих занятий. Вы можете идти! — склочно заметила Трелони, мгновенно растеряв из голоса всю потусторонность.