Второй шанс (СИ)

Я бегаю? Вот как?

Оборачиваюсь, мельком касаясь взглядом сгорбленной фигурки на полу.

- Ты действительно глуп, если думаешь, что меня хоть как-то волнует твоя месть.

- А что волнует? Акира?

- Это не твое дело.

- Казуи тоже не был моим «делом». Скажи, за что мне наказание такое? Старший брат, убивающий близких мне людей?

Ненавижу, когда в моих ранах ковыряются грязными пальцами. Сдирая только-только образовавшуюся корочку, чтобы под ней обнаружить лишь кровь и гной.

- Не лез бы не в свое дело - оба были бы живы! - Сорвалось, само слетело с языка. И теперь эта фраза разлетается по пустому холлу, подхваченная насмешливым эхом, призраком этих коридоров, призраком с моим голосом, призраком, преследующим меня уже несколько часов.

- Так ты все-таки убил его… - Голос неожиданно низкий для подростка, с едва различимыми хриплыми нотками.

- Нет.

Я ответил не ему - я пытаюсь убедить в этом себя.

- Тогда где он, черт возьми? Как ты вообще мог оставить его? За что? - Этот гребаный вопрос хуже, чем пощечина. В разы хуже. И также заставляет пылать скулы.

Мальчишка пристально наблюдает за мной, вскакивает на ноги и подбегает ближе.

- Что такое, Шики? Наконец-то зацепило? Неужели тебя интересует что-то еще, кроме твоей божественной задницы и одержимости?

Морщусь и быстро пересекаю холл. Бежит за мной следом, пытается зацепиться за плечо. Небрежно смахиваю холодные пальцы.

Я не настроен на бессмысленные разговоры. Разговоры, вследствие которых я вполне могу не сдержаться и переломить чей-то хрупкий, как у котенка, хребет.

Взглядом шарю по темным углам и вскользь касаюсь им перевернутых столов.

Моей пропажи тут нет. Это я понял, еще когда увидел светлую макушку Рина - он наверняка трется тут уже несколько часов, все то время, пока я плутал по тоннелям, и, найди он Акиру, его бы уже и след простыл.

- Где ты оставил его?

Зеркальная гладь моего едва установившегося спокойствия пошла рябью.

Идиотские повторяющиеся вопросы я не люблю так же сильно, как надоедливых подростков.

- Эй! Прекрати меня игнорировать!

Уже замахиваюсь, чтобы заткнуть этот писклявый источник красноречия, как мое внимание привлекает кое-что еще. Шум. Даже не так. Лязг…

Не церемонясь, отпихиваю мелкого в сторону и замираю. Вслушиваюсь.

Так и есть.

Негромкий скрежет доносится из банкетного зала недалеко от котельной.

Звук странно знакомый, близкий.

Уверен, слышал раньше, и не раз, но вот что это…

Не знаю. Еще не знаю.

- Шики…

Морщусь и раздраженно прижимаю палец к губам. Отвечает быстрым кивком. Ну еще бы - припоминаю, так всегда и было раньше, когда-то давно. Стоит только запахнуть жареным, и мой крикливый, вечно недовольный братец бледнеет, затыкается и осторожно, якобы невзначай, отодвигается назад, за мое плечо.

Столько воды утекло, а привычки-то все те же. Смешно.

Звук все ближе - теперь я могу различить еще и тяжелые неторопливые шаги.

Лязг сопровождается негромким перезвоном - такой издают тонкие металлические пластинки, когда сталкиваются друг с другом.

Кажется, я уже знаю, кто решил почтить нас своим присутствием.

Совсем близко, в паре метров.

Арка…

- Да ты жив, красавчик! - Громкий самоуверенный голос того, кого я и ожидал увидеть.

- Не могу сказать о тебе того же, Киривар.

Рин громко сглатывает, а бывший каратель пожимает плечами и расплывается в широкой усмешке. Должно быть, его совершенно не заботит его нынешнее состояние: посиневшая кожа и следы разложения на скулах недвусмысленно намекают на то, что я и братец - единственные живые в этом помещении.

Тяжелая труба, источник того самого лязга, неизменно закинута на плечо, так небрежно, что моя рука незаметно ныряет за спину, чтобы проверить, легко ли мое оружие вынимается из ножен.

- И маленький котенок тоже здесь.

- Чего не скажешь о большой драной кошке. Гунджи тебя кинул? - Достаточно смело, малыш Рин.

Сейчас твои выкрики мне даже на руку - нужно выиграть немного времени, чтобы оценить противника. Чутье подсказывает мне, что эта схватка будет отнюдь не легкой.

- Много болтаешь, мелкий паршивец. Чревато иметь слишком длинный язык, - каратель огрызается скорее лениво, все с той же безумной ухмылкой. Так и стоит, замерев на мраморных ступеньках, прямо под светом одной из уцелевших ламп.

Жуткое зрелище - живой труп.

Не нужно быть гением, чтобы понять, чьих рук это дело.

- И давно тебя законсервировали?

- Сначала ты мне расскажи, Шики-чи, зачем дурачишь дядюшку Битро? Он был весьма расстроен, когда лишился такого замечательного образца.

Лицо замирает каменной маской при одной только мысли о том, что я сам мог оказаться ходячей грудой гниющего мяса.

- А ты? Разве ты не был верным цепным псом Арбитро? Когда ты стал лабораторной крысой? - звонкий мальчишеский выкрик позволяет мне уклониться от ответа, под неподвижной маской скрыть накатившее омерзение.

- Киса так громко шипит… Киса хочет поиграть? - Делает шаг вперед и замирает ступенькой ниже, на секунду. После еще шаг. И еще… Труба небрежно постукивает по полу. Вот сейчас…

Бросок слишком быстрый для разлагающегося тела.

Стремительно ухожу вправо, за шкирку утягивая за собой замешкавшегося мальчишку.

Еще этого мне не хватало - беспокоиться о том, чтобы самонадеянный поганец не мешался мне.

- Проваливай.

- Но…

- Я сам тебя прирежу, если будешь путаться под ногами.

Быстрый взгляд голубых глаз. Пару секунд словно оценивает мое лицо, легко кивает и, оценив расстояние между тяжелым Кириваром и лестницей, начинает боком продвигаться к котельной.

- Уже уходишь? А как же наша игра?

Молча разворачивается и бросается к арке уже со всех ног. Каратель было делает выпад в его сторону, но замирает и медленно, готов поклясться, что со скрипом, поворачивается ко мне.