Времена года. Черное и красное (СИ)

— Угу. Но это еще не все. Я выкинул это из головы, надеясь, что мне все-таки показалось. Днем он себя на удивление спокойно вел. Ну, я подумал, что он просто наконец успокоился и расслабился. Вечером, когда мы приехали, я воздухом подышать вышел. И что ты думаешь? Он, в твоих лучших традициях… Как же вы все-таки с ним похожи… Так вот, он подкрался и припер меня к стенке. И намерения его были совершенно однозначными.

Тони снова остановился, чтоб отдышаться. И положить джинсы к рубашке.

— Я ему пригрозил, что морду набью, и ему придется объясняться с женой и с тобой. Это его, к счастью, остановило. Мы сели на скамейку. И он… Он буквально взмолился, попросил о единственном поцелуе… А я… Я ему отказал…

Новость для Алекса оказалась шоком. Ему вдруг стало понятно, почему его отец так люто ненавидел Тони. Почему пытался избить его, Алекса. Почему так настырно лез к ним.

— Может оно и к лучшему, что все наконец прояснилось, — вздохнул наконец он.

Тони тоже вздохнул, избавляясь от остатков одежды. Носки и трусы он отправил к рубашке и джинсам.

— М-да уж…

— А почему ты ему отказал? Поцелуй — это не измена, — повторил Алекс слова своего отца.

— Потому что я без любви не целуюсь, — тихо ответил Тони, смотря Алексу в глаза. — А я люблю тебя… С первого взгляда…

Алекс поднялся, обнял его.

— Я тебя тоже очень люблю… И так соскучился за тобой…

— Я в душ…

— Поцелуй меня, Ти… Ты так волшебно меня целуешь… Еще с той ночи, в лесу… Целуй меня. Целуй меня вечно, — прошептал охотник, глядя мужу в глаза.

— Буду, — тихо ответил Тони, — буду всегда.

Запереть дверь они оба забыли. Но в эту ночь к ним уже никто не пришел.

***

После секса созерцатель лежал и не мог уснуть.

— Может надо было его поцеловать все-таки?

Алекс, уже почти уснувший, приоткрыл один глаз.

— Что, совесть мучает за отказ? После всего, что он тебе наговорил, после того, сколько он нам крови выпил? Мать мне по нервам разводом ездила до самого их приезда, пока я орать не начал.

— Я не знал, — тихо сказал Тони. — Она ж нам вроде тогда счастья пожелала…

— Я не хотел тебе говорить и расстраивать лишний раз, — вздохнул Алекс. — Пожелала, угу. А потом пилила меня и ныла: «Может ты с ним разведешься все-таки?.. Поигрались и будет вам… Встречайтесь себе просто так… Женись на девушке, чтоб внуки у нас были…» Не удивлюсь, если это все от него шло. Морда у него не треснет от такой романтики после всего, что он натворил?

— «Поцелуй — это не измена», — хмыкнул Тони, повторяя слова Алекса. — Твой отец, кстати, тоже таких же взглядов придерживается.

— Наверное, это у меня от него… Ты знаешь, я тебя почему-то к нему не ревную, — удивился сам себе Алекс.

— А я уже на него почему-то почти не злюсь…

— Добрый ты, — тихо сказал Алекс. — Я тебе это давно говорил.

— Надо будет звукоизоляцию сделать, — пробормотал Тони и уснул.

========== Два сына - это намного лучше, чем ни одного ==========

Владислав изо всех сил старался выкинуть из головы разговор с Тони. «Может, оно и правда к лучшему, что не поцеловал его», — думал он.

Он пошел в ванную. По дороге обратно не смог не прислушаться, посмотрев в сторону дверей спальни хозяев дома. Но оттуда сегодня, к его удивлению, не доносилось никаких громких звуков. Когда он вернулся, увидел, что жена уже без одежды ждет его, укрывшись одеялом.

— Ты так долго ходил где-то, — сказала она ему.

— М-да… С мелким общался, — с которым именно, Владислав не стал не уточнять.

Он забрался в постель под одеяло и обнял Ирину.

— Прости меня, — прошептал нежно, — я весь твой… Ты такая красивая…

— Хочу, как вчера, — ответила она, обнимая его в ответ.

— Хорошо…

Владислав целовал жену, вдыхая аромат её тела. Где был с ней Алекс, он себе даже не мог представить. Но запах был просто волшебным, а кожа такой нежной, что хотелось ласкать её еще и еще. Он спустился к её груди, к животу. Слушая её тихие стоны, заводился все больше.

— Еще ниже, — прошептала Ирина. — Приласкай меня там… Ртом…

Разговор у неё с Алисой внезапно получился очень откровенным. Алиса была всего на пять лет младше неё, но выглядела намного моложе. И знала о том, как получить удовольствие в постели столько, что Ирина только краснела, слушая её рассказы. Она так и не узнала, была ли это инициатива Алисы завести подобную беседу, или Алекс попросил об этом свою наставницу.

Владислав остановился. Посмотрел на любимую. Так они дома сексом не занимались. Но… Почему бы и нет? В конце концов, по сравнению со всем, что ему довелось пережить и почувствовать сегодня, это было святой невинностью. Он спустился еще ниже. Обомлел, когда увидел гладко выбритый лобок и промежность. Даже при лунном свете это было… Это было красиво и возбуждающе. Он ласкал жену языком, изучая каждый изгиб её тела. Узнавал так, как, оказалось, не знал её еще никогда. Забыв обо всем на свете, окутанный ароматом неизвестных духов и дурманящим естественным запахом и вкусом тела, он постепенно сходил с ума.

А Ирина, закрыв глаза, ероша его волосы, думала о том, как много в своей жизни они с мужем упустили из-за предрассудков. Каждое прикосновение Владислава отзывалось в ней сладкой дрожью. И это было так чувственно, так приятно, переполняло такой негой и желанием, что она, как и муж, с каждым мгновением все больше забывала обо всем, кроме того, что происходило между ними сейчас. Ласки любимого становились все откровенней, и скоро она уже начала стонать во весь голос.

— Хочу тебя, — прошептала она, чувствуя, что все больше и больше хочет ощутить его в себе.

Владислав с трудом смог отвлечься и посмотрел на неё уже совсем затуманенными от желания глазами.

— Ох… Мне так понравилось, — смущенно пробормотал он.

Лег сверху. Поцеловал жену, давая ей попробовать её собственный вкус.

— Ты такая красивая… Везде… — шепнул он и едва вошел.

Она обняла его и только тихо ахнула, наконец ощущая уже столь желанный член своего мужа внутри.

Когда Владислав вошел полностью, он застонал от удовольствия. Двигаясь, он наблюдал, как Ирина стонет снова все громче, как и сама начинает двигаться под ним, иногда чуть меняя темп, иногда выгибаясь и помогая ему входить так глубоко, как только возможно. Смотрел ей в глаза и не мог отвести взгляд. Целовал и снова смотрел на её охваченное страстью лицо. Скоро и сам начал стонать все громче, забывая о том, что еще кто-то есть в доме, что их могут услышать, что в мире есть еще кто-то кроме него и его возлюбленной. Когда почувствовал, что кончает, закричал. Лег рядом и обнял жену. Та прижалась к нему и заплакала. Когда он вопросительно посмотрел на неё, ответила:

— Я от счастья…

Владислав только крепче прижал её к себе. И еще он был очень рад, что не думал ни о ком другом, кроме нее. Хотя бы в этот раз.

— Я потом тоже хочу… Чтоб и ты меня так приласкала, — смущаясь, сказал он ей.

— Хорошо.

Ирина встала, оделась.

— Мы с тобой столько всего пропустили, — посмотрела она на мужа.

— Ну… Лучше поздно, чем никогда, — вздохнул, а потом улыбнулся он ей.

Когда они оба вернулись из ванной и отдохнули, Ирина поцеловала мужа, затем, как и он, поцеловала его грудь и живот. Владислав застонал, когда она коснулась губами его члена. Это было восхитительно. Ирина ласкала его, все больше увлекаясь сама, а он снова, не в силах сдерживаться, стонал все громче, чувствуя, что опять закричит, когда будет кончать. Ну и пусть.

Он жутко смутился, когда и она поцеловала его после, давая и ему ощутить свой вкус. Покраснел и прошептал:

— Пусть мне потом будет плохо, но я хочу и третий раз.

— Не будет тебе плохо, — снова взъерошила Ирина его уже совсем седые волосы, когда-то бывшие такими же светлыми, как и у их сына. — Все у нас будет хорошо.

***

На следующее утро, когда Алекс и Тони, отсыпаясь после предыдущей почти бессонной ночи и всех пережитых волнений, встали уже не так рано и пришли на кухню, то увидели там родителей Алекса. Те уже завтракали. Дожидаться хозяев дома они не стали. Есть хотелось зверски обоим.