Контрактный брак? Как бы не так! (СИ)

— Мистер Сторм, у вас процедуры в другом корпусе, — я… я не понимаю, вчера же я узнавал — у меня нет назначений до шести вечера, а как же?.. На часах одиннадцать пятьдесят три.

— Доктор Морстен распорядился, — отвечают на мое недоумение.

Ну что ж, авторитет профессора непререкаем, значит, у него были причины так поступить. Звоню мужу, чтобы предупредить о неожиданной задержке, но меня встречают длинные гудки. Эх. Отправляю сообщение в чат. Все у нас с нарушением планов. Надеюсь, эта процедура ненадолго.

Натягиваю принесенную одежду и новенькие парусиновые эспадрильи, удивляясь, откуда тут взялся подходящий по размеру спортивный костюм, в котором, не то что в больнице — в парке и на стадионе очень прилично показаться, и обувь. Еще один швейцарский опыт по привнесению нормальной жизни в мир безнадежных больных?

Меня везут нескончаемой чередой коридоров, переходов, лифтов. В какой-то момент я даже теряю ориентацию в пространстве. Когда я отчаиваюсь понять, куда все-таки меня везут, медбрат останавливает коляску и отпирает электронным ключом серую дверь на лестницу.

— Дальше придется самому, мистер Сторм.

— Там что, оранжерея с орхидеями? — ох, даже дух захватило от предположения, потому что к экзотическим цветам профессор Морстен мог подпустить только тех, кому до выписки осталось всего ничего, а находилось это сооружение как раз на крыше соседнего корпуса. Но мне казалось, что идем не туда?..

— Удачи, — улыбаясь, мне протягивают солнечные очки. Ну да, сегодня ясно, а до оранжереи надо будет пару ярдов пройти под открытым небом. Прости, Колин, тебе придется меня очень долго ждать, даже свидание с тобой меркнет перед долгожданной свободой.

Я преодолеваю дюжину ступенек, нацепляю на переносицу очки, открываю дверь и понимаю, что был не прав. Во всем не прав. Это не крыша с оранжереей. Она выше и тут нет никакой зелени. И муж в палате меня не ждет. Потому что он здесь. На вертолетной площадке, рядом с блестящим на солнце красной краской геликоптером.

Щиплю себя за руку, чтобы проснуться, но… не получается. Вместо этого невероятная картинка приходит в движение — муж делает ко мне шаг… или это я иду к нему навстречу…

— Не сон, — выдыхаю я ему в грудь, когда все-таки дохожу до него.

Меня обнимают, и, кажется, слегка посмеиваются. Но я толком не слышу, потому что поднимается громкий шум от все быстрее вращающихся винтов.

— Идем! — кричит Колин мне и тянет за руку.

Мы оказываемся в кабине, надеваем наушники и через пару мгновений железная стрекоза оказывается в воздухе … боже, поверить не могу! Может быть, я все-таки сошел с ума и у меня галлюцинации?

— Это не сон, Хави, — сообщает мне по радиосвязи Колин. — Но мне приятно знать, что сюрприз удался. И мой воробышек может хотя бы так почувствовать свое небо.

Я не отвечаю. У меня слов таких нет. Вместо этого поудобней прижимаюсь к сидящему рядом мужу. Может, если наши головы случайно соприкоснутся, моя мысль сама просочится ему в голову и он поймет, что я сейчас испытываю?

Полет над городом захватывает. Но облетев его с юга на север, вертолет не разворачивается обратно к больнице, как я предполагал, а летит дальше.

— Колин, это сумасшествие какое-то, — наконец-то отмираю я. — Мне же нельзя, профессор Морстен…

— Он полностью одобрил. Сказал, что твои тесты и погода слишком хороши, чтобы не использовать их потенциал.

Внезапно нас подбрасывает на воздушной яме и Колин слегка зеленеет лицом. Похоже, перелеты — не его любимое дело.

— Хотел предложить тебе перекусить, но давай потерпим до посадки, — муж делает глоток минералки и убирает бутылку в закрепленную ремнями корзину для пикника.

Сюрпризы продолжаются. Нет, решено, после такого свидания мне жизненно необходимо выиграть у Морстена в настольный теннис и заговорить о выписке. А вертолет, меж тем, уже летит над полями, садами и респектабельными пригородами. Еще через пару минут картинка внизу сменяется лесом.

— Закрой глаза, — говорит мне Колин. — Тебя же не укачает?

— Еще один сюрприз?

— Почти.

Я покоряюсь воле мужа и покорно смеживаю веки. Хорошо-то как. Хм, а вертолет-то снижается, стало быть, у нас пикник в лесу? Зажмуриваюсь еще крепче. Похоже, сегодня положительных эмоций у меня будет просто перебор, но не хочу упускать и самой слабой из них. Машина касается земли, гул лопастей стихает.

— Уже можно открывать? — получаю согласие. Ну, посмотрим, что там еще за сюрприз. Пока вижу берег озера в обрамлении сосен. Вода — это здорово. И пикник — тоже. Сейчас бы еще удочку…

Но я чувствую себя вытащенной на берег рыбой. Потому что за спиной у нас… дом. Загородный, идеально вписанный в ландшафт, бревенчатый дом. Почти такой, в каком я жил с дедом в первые годы после больницы. Только на нем не висела гирлянда воздушных шаров и плакат «Добро пожаловать домой, Хави!»

— Ч-то это? — севшим от волнения голосом произношу я. Сюрприз, определенно, удался. — Мотивация, чтобы я не залеживался в гостях у профессора?

— Нет, — на плечи ложатся руки мужа. Меня мягко ведут по выложенной декоративным камнем дорожке. — Это работа над ошибками. Жилье в личных холостяцких квартирах не принесло нам ничего хорошего. Теперь у нас есть дом. Общий, мистер Сторм. Пойдем?

Опускаю голову и кусаю губы, чтобы не расплыться в глупой улыбке и не разреветься от непрошеных сентиментальных слез. Нет, хватит реветь. Наш дом. Ты хотел забыть о фиктивном браке, Хави? Вот и тренируйся.

— Да. Но, боюсь, отсюда в больницу вы меня отвезете только силой…

— Незачем, Хави, — Колин с хитрецой посматривает на меня. — Ты выписан. Теперь твоя терапия будет проходить здесь, на природе и…

Мой радостный вопль заставляет спорхнуть с веток стайку каких-то птиц.

—  ... под моим строгим присмотром и еженедельными посещениями госпиталя, — заканчивает фразу муж и смотрит на меня так, что мне становится не по себе. Давно обо мне так не заботились.

— Согласен, — шепчу я, глядя в глаза мужу и замирая на пороге. — Расцеловал бы тебя, да нельзя.

— Можно, — он пододвигается ближе и приподнимает мой подбородок. — Профессор разве тебе не сказал? Твой иммунитет никак не отреагировал на те поцелуи в палате… Попробуем, мой храбрый воробышек?

====== Глава тридцать шесть ======

— Чувствую себя персонажем из пафосной рекламы…— разрушаю волнующий момент, прерывая наш поцелуй прежде, чем простое соприкосновение губ станет более глубоким. — Эффектная встреча, полет, невероятной красоты дом, сладкий поцелуй на пороге. Как-то это чересчур, да? Не хватало только, чтобы ты меня через него перенес, а за дверью меня ждал роскошный обед под скрипичную музыку и россыпь лепестков на полу и на кровати…

На лице мужа мелькает тень смущения. Я что, угадал? Ой, как неловко, вроде как для меня старались, а я высказал свое фи, даже не посмотрев…

— Извини… — спохватываюсь, — ай! За что?

Не то, чтобы легкий шлепок по обтянутым мягкой тканью ягодицам был болезненным, но он окончательно развеял романтичный флер.

— Я же тебя предупредил, что буду делать, если услышу неуместное извинение? — голос Колина серьезен, но глаза смеются. — Давно мечтал.

Ах, так! Ну все, Сторм, ты сам себе подписал смертный приговор. Тебе не поздоровится. Хочу его стукнуть, но супруг ловко увертывается:

— Нет! — кричит он, спрыгивая с дорожки на газон, уклоняясь от моих попыток его достать, и тем еще больше раззадоривая, — все равно ты еще не в форме… не трать силы, воробы…

Он не договаривает — я все-таки достаю его правой рукой и муж картинно падает на траву, увлекает меня за собой, так, что я падаю на него и опять оказываюсь в плену объятий. Из которых меня не собираются выпускать.

— Так лучше, не находишь? — он глядит на меня своими пронзительными серо-голубыми глазами и усмехается так, что от них расходятся лучи морщинок, — Ох, Хави, не устану повторять, что у тебя талант…

— Какой еще талант? — бурчу, пытаясь хоть немного сохранить серьезность и не согласиться с тем, что «так» действительно лучше спланированной романтичной сцены.