Контрактный брак? Как бы не так! (СИ)

— Десять тысяч, — говорю папе, отправляя видео на свою почту, пока он поправляет макияж и убирает пуховкой остатки слез и не видит моих манипуляций. — Это остаток на карте, который могу перевести тебе хоть сейчас. Единственная сумма, пап, которую сейчас никто не контролирует. Понимаю, что это капля в…

— Годится! — отрезает он и требовательно протягивает руку за телефоном. Ну ничего, авось скопировалось. — Звони, если тебе что-то нужно, дорогой. А теперь отдыхай, не буду мешать. Выздоравливай.

Лезу под подушку, чтобы достать припрятанный планшет. Просматриваю бой от начала до конца на крупном экране. Да, мне не показалось. Жму на быстрый вызов. Ух, не знаю, что я устрою этому… этому… А если бы с ним что-то случилось? Если бы его просто убили там, после этого поединка, в котором поражения Грэма Обри никто не ждал, если судить по выхваченным камерой лицам некоторых болельщиков? Подпольные бои, там же все куплено…

Звонок отклоняют. Но тут же от мужа приходит сообщение с извинениями и невинным вопросом «что случилось».

— Что случилось? Что случилось… — бурчу, яростно тыкая по иконкам приложений, в поисках нужной программы. — Кое-кто чуть не оставил меня вдовцом, вот что случилось.

Через четверть часа отправляю вырезанный фрагмент видео с зацепившим моё внимание ударом в корпус.

Ответ от мужа приходит незамедлительно:

«Узнал свой хук левой, воробышек? У меня был хороший учитель. Этот удар ждал, чтобы его использовали по назначению. Сколько бы ты ему дал по десятибалльной шкале?»

Вот как прикажете на него злиться?

====== Глава тридцать пятая ======

Оставшиеся шесть дней до разрешенных доктором встреч с мужем кажутся нескончаемыми, пусть и богатыми на события. Во-первых, профессор нашел мне психотерапевта, о котором я его просил. Раз уж решил отпустить болезненное прошлое, помощь мозгоправа мне необходима. Вешать решение своих проблем на Колина не хочу, а в одиночку и за десять лет не справился. Без профи — никак. Первый сеанс прошел не так страшно, как я это представлял в своей голове, и точно не так, как видел в кино, но неожиданно мне понравилось.

Во-вторых, результаты тестов на интоксикацию и иммунный отклик, тех самых, собранных после поцелуев и объятий Колина, неожиданно хорошие. Организм опять показывает чудеса стойкости. Профессор сказал, если так дальше пойдет, еще через неделю можно будет начинать «ароматерапию». Да, это всего лишь очередная проверка моего обоняния и иммунитета, заключающаяся в различении запахов и фиксировании изменений состава крови, но меня она радует, как выигрыш в лотерею. Сперва мне просто дадут почувствовать ароматы растений или пищи, а потом к ним прибавят имитирующие феромоны альфы химические добавки, которые не имеют своего запаха, но преобразовывают обычные «ароматизаторы со вкусом чего-то» в своеобразный запах альфы. Ура. Меня готовят к встрече с внешним миром. Новости настолько вдохновляющие, что я соглашаюсь на ведение самого полного дневника наблюдений, пусть и на его заполнение будет уходить по два часа утром и вечером.

В-третьих, няша-физиотерапевт, похваливший меня в первый день, оказался тем еще тираном и спуску мне не дает. К тренировкам в зале прибавился бассейн и настольный теннис вместе с другими пациентами центра. Для большей координации, гармоничной силовой нагрузки и хорошего настроения, так сказать. Чудеса, раньше такого не было.

— Это швейцарский опыт, — поясняет док новшества в терапии. — Там уверены, что сильное тело и стабильность аффективной сферы повышают сопротивляемость иммунитета — не просто слова. Да и ты, Хави, живой тому пример. Правильно дед тебя забирал из стерильных стен, не обращая внимания на мои запреты.

— Рутгер, вы же знаете, что ваша сила не в этом. Вы кучу жизней продлили благодаря вашим наработкам. И мою сейчас. За что я вам бесконечно благодарен.

Первая сыгранная за зеленым столом партия остается за Морстеном. Хитро улыбаясь и поблескивая светло-голубыми глазами, он говорит, что выпишет меня, когда я выиграю у него. Вот и еще одна мотивация заниматься.

В-четвертых, и это не самое радостное событие, насчет Грэма я оказался прав. Он наплел отцу про шантаж, чтобы срочно получить наличные. Муж скинул ссылку, когда я выдал тираду о своем беспокойстве, о его безрассудстве и о том, что для его же репутации такие бои — не самое лучшее решение. Страшно секретная запись, которую папа мне показал, еще накануне его визита была выложена в сеть. Меньше чем за сутки она собрала кучу просмотров с дискуссией о том, кто был вторым участником боя. Колин же обиделся на мои слова и упреки. Заявил, что так его ни один омега не оскорблял, подвергая сомнению его, альфы, способность постоять за себя и защитить то, что ему дорого. Пришлось постараться, чтобы убедить мужа в моей неправоте, что Грэм получил по заслугам и еще мало получил. И вообще — комментаторы правы, у моего брата шансов выстоять не было, а неизвестный боец — красавчик, и если это вышедший в отставку профи, было бы неплохо узнать, дает ли он частные уроки. Но о подлинных чувствах, что вызывает во мне этот поединок, я лучше психологу расскажу. Слишком много там намешано. А еще папе пришлось объяснять мой отказ помочь с деньгами и помягче сформулировать горькую правду о его любимце. Не знаю, поверил ли он мне. Но уже несколько дней не приходит и не звонит.

В-пятых, звонил Шмидт. Новостям из клуба я был рад больше всего. Хотя, конечно, с каждым словом сердечко сжималось от невозможности быть там и разделить радость и кучу хлопот. Оказалось, что благотворительный волейбольный матч в парке принес свои дивиденды в виде потока новых клиентов, и теперь в клубе все так, как мы с бетой мечтали. Сезон оказался очень успешным. И я бы уж совсем раскис, но Шмидт, в своей характерной ворчливой манере поинтересовался, читаю ли я учебники и готовлюсь ли к сдаче экзамена. На мое «да» бета довольно усмехнулся и пообещал, что он будет не он, если не добьется, чтобы я совершил первый самостоятельный вылет в свой двадцать первый день рождения. И никакие болезни нам не помеха.

В-шестых, моего внимания начала требовать полиция. Копы заявили, что у них ордер и я обязан ответить на вопросы. Они прошли в отделение, когда Морстен был на операции и вмешаться не мог. Хорошо, что в то утро ко мне пришел Филипп МакКой для обсуждения завещания. Адвокат на порог палаты не впустил никого, и мне запретил даже рот открывать, пока лично он не изучит все материалы дела. После чего он стал названивать моему мужу и в выражениях, свойственных больше фермеру или портовому грузчику, а не законнику, принялся доводить до его сведения, что в одиночку с Уолденом Фицроем, его сынком и стаей адвокатов могут бороться только отчаянные храбрецы и полные идиоты. И что он будет помогать, если время еще не упущено. И унесся в суд за запретом применять ко мне любые следственные действия, пока я не выздоровею окончательно. Он даже помолодел лет на десять.

Было и в-седьмых, и в-восьмых… Я учился разговаривать с мужем по телефону. Два обязательных звонка с отчетом о моем самочувствии и третий, вечерне-ночной, обо всем, о чем хочется. И это было, да и остается, лучшими событиями моей больничной жизни и пока единственным способом узнать супруга. Что я о нем окончательно понял, так это то, что на Джереми Обри он и впрямь похож своей бешеной энергией и работоспособностью. Он успел в трех странах побывать за пять дней. Ладно там Мексика с Канадой, но Бразилия? Он вообще спит? Так что на пятый день я перестал слушать отговорки, что его внешний вид связан только с плохим качеством видеосвязи и сказал, что могу прожить сутки без разговоров и встреч, а ему нужен отдых, если он не хочет загреметь в соседнюю палату. На что он одарил меня какой-то странной улыбкой и отключился.

Наступил седьмой день. Слегка волнуюсь с самого утра. Смотрю на себя в зеркало и решительно не радуюсь увиденному. Упрекал Сторма в том, что он не очень выглядит, а сам?.. Из всех средств для красоты — гигиеническая помада да расческа. Ладно. Это все не так уж и важно. Привожу себя в порядок тем, чем есть, и начинаю нервно гипнотизировать часы. Колин обещал быть к полудню и еще добрых сорок минут…