Между двумя ударами сердца (СИ)

Итачи повернул голову к Наруто, не увидел его, хотя так старательно представлял его сидящим рядом и точно как отец изучающим новый выпуск газет. Только он обращал внимание на красочные картинки и порой комментировал их. А на тексты смотрел в исключительных случаях. Говорил «враки всё это, репортёрам тоже надо кушать».

Фугаку не читал газету. Кажется, он опустил её сразу же, как Итачи пришёл. Не было Саске и Микото. Только они двое. Наверняка мама затеяла пирог, а Саске крутился рядом, старательно делая вид, будто его силком заставляют помогать. Но Саске любил запах свежей выпечки. Он смотрел на окошко духовки, когда думал, что за ним никто не наблюдает. Он, наверно, ждал пирога сильнее Наруто, внезапно нагрянувшего в гости с громогласным «О, пирожки! Классно!».

Наруто не оставлял Итачи в покое.

Итачи вздохнул и повернулся к отцу.

- Ты выглядишь бледным, - тут же констатировал Фугаку.

- Немного, - самый подготовленный ответ. Смысл у этого ответа разный, выражаемый лишь интонацией.

- Ты решил пойти до конца? – Фугаку не спрашивал, он констатировал в лёгкой вопросной форме.

- Уже пошёл, - кивнул Итачи. – Думаю, поздно трубить отступление.

- Это было бы не по чести, - согласился отец. – Сам принял решение, значит, обязан держаться. Меня другое беспокоит: почему ты выглядишь растерянным?

- Растерянным? – Итачи задумался. – Нет. Не АНБУ меня беспокоит. Я хочу…

И замолчал. Мог и не продолжать. Резкие перемены в их жизни, резкое принятие решения, резкая смена атмосферы, словно Наруто забрал всю яркую с собой. Его призрак ещё долго будет ходить по дому Учиха, сидеть рядом на диване… Итачи снова посмотрел вбок, где, по всем прикидкам, должен был сидеть Наруто. И снова увидел пустое место. Даже вмятины не осталось, ни единой складочки.

- Ты изменился с тех пор, как погиб Наруто, - озвучил его мысли Фугаку, сцепил руки в замок на животе, наблюдал за сыном.

- Наверно, он значил в моей жизни слишком много.

- Как много? – прозорливый Фугаку.

Итачи не стал отрицать. Не хотел недомолвок. Он просто промолчит, этим самым позволяя отцу прийти к собственным выводам. Не подтвердит, если они окажутся правильными. Не станет отрицать – если неверными.

- Он был моим самым лучшим другом, - заученную истину выдал Итачи. – Очень близким для меня человеком.

- Настолько близким, что ты скорбишь, как его семья?

- Ты ведь тоже, пап, - даже догадываться не пришлось. Фугаку с тех пор слишком часто выражал привязанность к жене и сыновьям. Мелочи, которых он бы не допустил, если бы всё шло своим чередом.

- Из-за Наруто ты идёшь в АНБУ?

- Наверно, это одна из причин. Я ведь сразу должен был сделать это.

- Ты был счастлив, - отметил отец. – Всё то время, что жил, не вспоминая о военной службе, ты наслаждался жизнью. Почему мне кажется, что теперь ты несчастен?

- Так я могу хоть как-то занять себя.

- Это не ответ, - резковато заявил Фугаку. – Ответ, не достойный клана Учиха. Ты хочешь сказать, что просто сбегаешь?

- Нет, пап, - Итачи покачал головой. – Я возвращаюсь туда, где моё место.

Слишком ярко описал, насколько ему плохо. Тяжело – всего лишь одна из характеристик состояния его души. Апатия и пустота внутри, с которыми не хотелось бороться. Но Итачи должен бороться.

Наруто, сидя в соседнем кресле, улыбнулся. Итачи ждал его комментария, но услышал звук телевизора, фоном витающий в комнате.

- Ты уходишь, потому что чувствуешь перемены? – попытался отец. – И сам хочешь перемен?

- Поэтому АНБУ, пап. Хочу больше возможностей. И чтобы не зависеть от связей семьи.

- Чтобы найти его тело?

- Да, - не стал темнить Итачи.

- Это все причины? – как всегда, отец был прозорлив. Не дождавшись ответа сына, он сам предположил. – Когда умирает кто-то близкий на глазах у носителя генома шарингана… - он покачал головой точно так же, как несколько секунд назад сделал Итачи. - Ты был слишком далеко.

- Поэтому последствия запоздали, - отстранённо.

Фугаку не посмел сразу же потребовать объяснений. Он уже понял. Догадался о том, о чём Итачи хотел рассказать, но на словах не получилось. Он бы не сказал ни матери, ни брату. Он бы сказал Наруто…

Наруто не сидел в соседнем кресле и не улыбался. И не вертел в руках журнала. Он даже не смотрел со всей серьёзностью и не пытался поскорее выяснить, чем приобретение грозило самому Итачи. И он не сжал кулаки со всей силы с бессильным, но очень эмоциональным «Чёооооорт!».

Итачи смотрел на пустое кресло и безмолвствовал.

Фугаку беззвучно встал со своего места, подошёл к сыну и сжал ладонь на его плече в молчаливой поддержке, какой Итачи ждал. Ни слов, ни возгласов, ни советов. Тут нельзя советовать. Клан Учиха давно забыл, что значит мангеке.

- Он значил для тебя слишком много, - наконец произнёс Фугаку. Похлопал по плечу и вернулся в кресло. – Из-за шарингана ты идёшь в АНБУ?

- Это вторая из причин. Но узнал я о ней уже после того, как решился.

- Твоим глазам место в армии. Теперь ты один из боевых шиноби. Тебе и предоставился шанс укрепить мощь нашего клана.

- Пап, то, что там написано про мангеке. Это ведь правило без исключений?

Итачи не думал о побочных эффектах как о чём-то необратимом. Он просто хотел знать, что его ждёт. Лучше оставаться всегда подготовленным. На все случаи жизни, как и должен любой шиноби.

Итачи повернулся к креслу без Наруто. Снова ждал его прямого взгляда, но уже не ждал улыбки. Наруто обязательно бы смотрел серьёзно, а потом, наедине, спросил о мангеке. Он бы понял к тому моменту, что не так с глазами Итачи.

Но Наруто не спросил. Он никогда больше ни о чём не спросит. И не обнимет. И не поцелует.

Наруто умер несколько дней назад. Теперь Итачи окончательно понял это.

========== -10- ==========

Наруто проснулся в холодном поту. Он почувствовал, как липкие капли стекают с его лица, проводя блестящие дорожки. Помимо пота он испытывал холод. Как зимой, выходя на улицу без пальто или куртки, когда мороз щиплет щёки и нос, когда волоски в носу начинают склеиваться, а тело начинает дрожать.

Наруто не спал. Он переживал всплеск необычных ощущений. Пот продолжал струиться, веки тяжело поднялись – и Наруто увидел опустившуюся вниз морду лиса прямо перед глазами. Его зрачки были скрыты за завесой шевелящегося пламени чакры. Он обдувал лицо Наруто огненным дыханием. Хорошо, наверно, просыпаться без неприятного запаха изо рта. Только об этом Наруто подумал, прежде чем подскочил. И лис приподнял морду, чтобы его глаза были на уровне его джинчуррики.

Наруто понял, что мёрз и потел здесь, в катакомбах, а сам неподвижно лежал на кровати, обставленный всяческими приборами. Сквозь возвращающуюся реальность он услышал их писк и гудение. Испугался, что сбежится весь медперсонал, но знал, что кроме Кабуто или Орочимару никто не придёт. У него было достаточно времени, чтобы прийти в себя и начать соображать. Сначала было практически невозможно. Сначала постоянно вмешивались чужие голоса. Орочимару, требующего, чтобы Наруто ему подчинялся. Лиса, пытающегося перебить этот голос. И Итачи, которого получалось слушать само собой. Наруто слушал его. Только его. Потому что он знал, чего от него ожидать, но не знал, чего ждать от других.

- Думаешь, ты сам выбираешь, кого тебе слушать? – вмешался в его мысли лис, всё так же гипнотизируя немигающим взглядом.

- Ты? – Наруто распахнул глаза. – Ты глушишь его голос?

- Сними печать, Узумаки Наруто, - потребовал демон. – Сними печать – и я покажу тебе, насколько трусливы люди, которых ты считаешь своим идеалом.

- Холодно, - Наруто словно не услышал, поёжился. Приборы успокаивались. Он заставил их сделать это или снова постарался лис – сейчас неважно. Важно, что будет дальше. Важно сохранить собственный рассудок. Важно не потерять Итачи, ведущего его сквозь эту мглу.