Руки (СИ)

— Подлечишь? Меня, кажется, тошнит…

— Конечно. Но не ручаюсь за качество, — Кабуто быстро провёл над его спиной шосеном. — Пойдём, найдём что-нибудь из еды. И надо будет не заснуть в ванной.

— Да уж, такого нам не простят… И мне бы лучше воды, запить.

На приведение себя в порядок у парней ушло минут десять, включая время передвижения по базе и время приготовление еды. Но когда они вернулись, в комнате их ждал уже совершенно разобиженный комок свёрнутой змеятины.

— Орочимару-сама, может, вам интересно, как мы с миссией справились? — безнадёжно уточнил Кабуто.

— Давай его просто в кровать отнесем? Можно вместе с саке.

— Нинадо меня в кровать! Вы не видите? Я обиделся!

— Мы очень ласково и нежно, Орочимару-сама… И там разговаривать будет гораздо удобнее!

— И обижаться тоже, — Саске поморщился, пытаясь справиться с головокружением. Кажется, проблемы была не только в его собственном опьянении, но и в том, что Змей фонил.

Орочимару сжался в ещё более плотный комок, и Кабуто пришлось попотеть, выискивая, где бы за него уцепиться, чтобы на кровать перенести. Тяжёлый — сам откармливал — и в такой загогулине, что из рук просто выскальзывает. Кажется, Орочимару-сама изобрёл новую технику: технику пьяного голого ежа. Но вдвоём его всё-таки удалось переместить на мягкое.

— Меня никто не любит, — обиженно засопел сенсей.

— Это не так, — возразил Саске. — Мы — любим.

— Правда? — комок немного развернулся, выпуская внимательный, чуть осоловелый взгляд.

— Конечно, Орочимару-сама! Мы вас очень любим. Я даже тефтелек принёс…

Хвать! Ом-ном, хрум-хрум.

— Соскучились по нам, да? — покачал головой Кабуто, глядя на стремительно убывающие тефтели.

Осторожный кивок.

— Мы тоже скучали, — Саске старательно сдержал рвущийся наружу вопль «когда ты успел?!». — И я браслет вам принес. Будете смотреть?

— Буду! А обнять?

Учиха вытащил из кармана две коробочки, отдал одну Орочимару, вторую — Кабуто. Обнял капризничающего сенсея. Зевнул.

— Так дракончик мне? — поразился Кабуто, разглядывая браслет в форме дракона с оскаленной мордой и красными глазами.

— Ух ты, какая цацка! — восхитился Орочимару браслету кольчужного плетения с фиолетовыми камнями. — Какая она восхитительно женственная и мужественная одновременно!

— Если верить ювелиру, как минимум кунай он выдержит, — Саске оперся подбородком о плечо санина. — Да, тебе. Мне показалось, что вы похожи.

Кабуто смотрел большими круглыми глазами. То на Учиху. То на браслет. На Учиху. На браслет. Орочимару мерзко захихикал. Знал бы, что у Якуши такая забавная реакция на подарки, давно бы сам начал задаривать.

— С-спасибо… — произнёс Кабуто, надевая браслет и стараясь не задать вопрос: «А я правда такой страшный?»

— Саске хороший, Саске проницательный, — заявил Змей, оглаживая свой браслет. После подарка и еды он сильно подобрел.

— Спасибо, сенсей… Кабуто, а Кабуто, — Учиха одарил Якуши взглядом из-под ресниц. — Ты змеенышей гонял когда-нибудь?

— Э-э-э… Разумеется, это моя работа.

— И как — впечатлялись?

— Попробовали бы не!

— Ну и вот, — Саске весело хмыкнул. — Ты внушительный. Особенно когда очками так зловеще поблескиваешь. Просто рядом с сенсеем чешую приглаживаешь до степени милой змейки.

Кабуто сложил руки на коленях и типа смутился так. Пригладил чешую до состояния совсем милой змейки.

— Вы спать, наверное, хотите, да? — уточнил Орочимару, который чуть протрезвел.

— Было бы неплохо, — честно признал Учиха, потираясь носом о шею вкусно пахнущего Змея.

— Не, не отпущу спать, пока не отобнимал… Блин, Итачи сдёрнул. Что-то я протрезвел… — Орочимару потянул Кабуто к себе под бочок, потом под другой уложил Саске и начал наглаживать. — Красивые мои…

— Нам и тут хорошо, мр… — Учиха довольно прижмурился.

Орочимару переполняло нежностью от таких котиков, что под бочок пришли. Ну совсем котик-котичков, ласковых, нежных, мурчащих…

«Тигров».

«Ты же ушёл?»

«Куда я уйду, внутреннее пространство в два метра».

«Я на тебя обиделся, ты пить со мной отказываешься!»

«Я просто соблюдаю технику безопасности…»

«Вот-вот, не доверяешь».

Саске чуть повернулся, почти заползая на санина и довольно обнимая его поверх руки Кабуто. Ему хорошо, он дома с дорогими ему людьми… А если брат смотрит — так пускай завидует.

***

Сон алкоголика глубок, но краток. Орочимару встал посреди условной ночи с сушняком и стыдом. Вот именно об этом он и говорил, когда просил не портить репутацию. Капризуля, блин… Никогда больше так делать не будет. Хотя котикам понравилось вроде… А Итачи все равно гад!

«Ты уже протрезвел, всё равно с темы не слезешь?»

«Я выбью из тебя признание!»

«Про клан все равно не расскажу».

«И не надо. Ты на другой вопрос ответь…»

«Орочимару, отстань!» — Итачи попытался отгородиться книжным полками.

«Тогда другой вопрос. Правда, у тебя брат секси?»

Помянутый брат как раз вольно раскинулся на кровати, осваивая освободившееся место и совершенно по-учиховски пренебрегая одеялом. Итачи поспешил отстраниться от получения зрительных сигналов:

«Ты издеваешься?»

«Немного. Но все же интересно. Ты же не ответил сразу “нет”».

«Объективно Саске привлекателен», — Итачи, убедившись, что от него не отстанут, решил хотя бы выдержать свой излюбленный стиль «вы говорите с кирпичом».

«Не может быть. Объективной привлекательности не существует. Привлекателен может быть только кто-то для кого-то…»

«Каноны красоты, правильности черт лица, симметричности фигуры?»

«Использование семантических конструкций, указывающих на субъективность», — заявил Орочимару, устраиваясь на своём месте, для чего пришлось переложить Саске.

«Зануда. Саске с самого детства был очень милым ребенком и всем нравился»

«О! Уже прогресс!.. Представь, какое из него вырастет… Всем будет хана».

«Так уже выросло? Вон, даже тебя пробрало».

«Это он еще только раскрывается. Нащупывает путь. Я — так, первый успех… В числе многих», — осторожное, нежное поглаживание.

Нотка тихой, грустной нежности.

«Саске очень постоянен в своих привязанностях».

«Вряд ли я кого пущу на моё место… Но это не помешает ему очаровать и вить веревки из любого. Иди, погладь сам».

«Проснется, — с сожалением отказался Итачи. — Сам же видел, чует».

«И что? Проснется, посмотрит, но вырываться не станет».

«Вот именно», — сложная смесь эмоций.

Озвучивать то, что смотреть в глаза брату не только сложно, но и больно, Итачи не стал.

«Грустно», — вздохнул Орочимару.

Пожатие плечами — да, не особо весело, но что поделать?

«Прости за библиотеку».

«Я не злюсь…»

«Это не отменяет того, что я ее тебе спалил… Кто мог подумать, что контролировать Аматерасу нужно ТАК?»

«Не контролировать. Взаимодействовать. Работать вместе».

«Да. Что его вообще нужно не контролировать», — согласился Итачи.

«Всё ещё в восторге? Видишь, он и твоё пламя очаровал. Обними меня».

Обнимать самого себя было бы странно. Но, по счастью, внутри сознания таких ограничений не было, так что Итачи свободно мог обнять Змея.

«Ты выглядишь моложе, чем в прошлый раз».

«Спасибо. Я и чувствую себя чуть лучше».

«Я рад».

«Так и не признаешься?»

«Нет», — искорка вредности, так похожая на излюбленное засранство Саске.

«Обижусь».

«Зато не будешь так яро стремиться меня спасти».

«Или не буду… Все равно уже»

«Вот и правильно. Спокойной ночи, Орочимару».

«Спокойной ночи».

========== Пробуждение ==========

— Саске, я понимаю, это очень важный для тебя момент, — проговорил Орочимару задумчиво во время подготовки к Эдо Тенсей. — Но насколько прилично надо вести себя рядом с твоим покойным предком?

— Э-э… — Учиха озадачился. — Понятия не имею. Так, чтобы то-сан не заупрямился с ответами?