Ошибка природы (СИ)

— Отлично поработали, да, — сказал Людвиг громко и встал.

Кевин тяжело задышал и слегка отполз, не сводя с него взгляда.

— С кем ты, Кевин, ответь, — тревожно спросил Марио.

— Я скоро приду, — выдавил Кевин и сбросил разговор.

— Твой омега соизволил вернуться с блядок? — усмехнулся Людвиг, вздергивая его вверх.

— Он не такой, — прошептал Кевин.

У Людвига сделалось такое лицо, словно он собирался ударить.

— Любишь его?

— Он милый… Я… я пойду, пожалуйста, Людвиг…

— Останься со мной.

Людвиг сжал его руку с телефоном, и Кевина затрясло. Тот альфа, с которым он прожил несколько месяцев, так страшно кричал на него, когда сердился. А еще запирал в наказание в шкафу. Неужели Людвиг сейчас тоже запрет его у себя и никуда не выпустит?

Но Людвиг внезапно отпустил его и отошел, с усмешкой заметив:

— Приятно было побыть твоим разовым развлечением, Кевин. Даешь всем, кто попросит? Омега-класс виден даже в бетах. Я думал, ты другой.

Кевин бессильно опустил руки, не зная, как оправдаться и что делать.

— Прости.

Людвиг ушел и зашумел водой в ванной, а Кевин долго стоял посреди спальни, чувствуя почти отчаянье. А потом натянул разорванную в нескольких местах одежду и тихонько ускользнул. Захочет ли Людвиг теперь с ним хотя бы здороваться, не то, что разговаривать.

Марио встретил его в прихожей и обнял, целуя. А потом вдруг схватил за грудки и встряхнул:

— Ты весь альфой провонял, сука, с кем ебался, а?

— А ты где был, — крикнул Кевин, отталкивая его. — Почему не отвечал на звонки? Я два часа по улицам шлялся, в собственный дом попасть не мог.

— Да ты… — Марио задохнулся, бешено сверкая глазами и сжимая кулаки. А потом его лицо вдруг смягчилось:

— Эй, Кевин, ты что, плачешь? — спросил он ласково и взял Кевина за плечи. — Этот альфа тебя изнасиловал что ли?

— Нет, — Кевин провел ладонью по щеке и с некоторым удивлением обнаружил, что она мокрая. — Нет, он не такой.

— А почему же ты плачешь, дорогой, — Марио утянул его в комнату на диван и обнял.

— Из-за тебя, наверное, — сказал Кевин и положил голову ему на плечо.

Марио засмеялся:

— Глупости. Кушать хочешь?

Кевин закивал.

— Зачем же ты мне изменил с этим альфой, — вздохнул Марио уже в постели. И запустил руку ему в трусы.

— Не надо, — Кевин прижался задницей к стене. — Там саднит.

— Ну хоть пососи мне, — жалобно поднял брови Марио.

Кевин почему-то не хотел и упирался, но в конце концов Марио его уговорил (“Альфе неизвестному дал, а мне и пососать брезгуешь?”). А потом все равно принялся допытываться об измене.

— Давай уже спать, Марио… Дал ему, потому что не смог отказать, вот почему, — Кевин завернулся в одеяло, чувствуя себя совсем измученным.

— А что тут такого смочь? Просто ясно и громко говоришь “нет” и вырываешься. Можно повопить еще.

— И помогает?

— Ну, если не поможет, можно подраться немного, со следами чтобы, знаешь. Ну и дать, конечно, чтоб не прибили, — захихикал Марио. — А потом друзьям жалуешься на побои и изнасилование, и они его пиздят.

Кевин распахнул глаза:

— А в полицию заявление?

— Да, конечно, лучше в полицию, — пробормотал Марио, прижимая его к себе. — Давай и правда на боковую, тебя-то никто не насиловал, сам жопу подставил.

***

Рядом с парковкой Института Возрождения его встречал какой-то незнакомый молодой альфа, наверное, один из новых ассистентов профессора Мерна.

— Рад приветствовать, господин Хемниц.

— Здравствуйте, — Людвиг рассеянно пожал протянутую ему руку и надменно посмотрел поверх головы белобрысого альфы. Тот непонимающе моргнул, а потом весело представился:

— Артур Эсхольц, ведущий ассистент профессора Мерна.

Людвигу он показался похожим на психа. Надо бы ужесточить порядок отбора сотрудников.

Снаружи Институт Возрождения был вычурно отделан мрамором, позолоченные статуи обнаженных омежек поддерживали свод центрального входа. А внутри все было слепяще-белым, и весьма навязчиво пахло омегами.

Вот после Кевина не пахло ничем. Его запах, оставшийся после секса, растворился буквально за полчаса.

По пути им встретилось несколько пациентов. Двоих из них нахальный Артур Эсхольц на ходу ущипнул за задницы.

— Напряженная у вас должно быть работка, — усмехнулся Людвиг.

— Ничуть, господин Хемниц, — ассистент фамильярно заулыбался. — Самое то. Представляете, они уже хотят, как омеги, но еще не могут залететь, как беты. И главное — сами лезут, только успевай выбирать.

— Что, прямо-таки все лезут?

— Конечно, они же только открывают для себя волнующий мир секса. Доказано, что беты не могут испытать полноценный оргазм, так, нечто вроде приятной щекотки.

Людвиг опять подумал про Кевина, в сотый или даже в тысячный уже раз. Может, надо было проявить заботу и спросить, отличался ли его оргазм от щекотки? И пообещать больше не засаживать, беты не любят, когда их несколько раз подряд дерут, это Людвиг хорошо помнил.

— Направо, — ассистент повел его по каким-то незнакомым коридорам. — Во втором крыле ремонт, обновляют палаты.

— Я в курсе, визировал сметы, — строго сказал Людвиг. — Хотя, на мой взгляд, ни к чему обновлять стены каждые несколько лет.

— Новоявленные омеги обдрачивают все вокруг себя в радиусе нескольких метров, — серьезным тоном ответил ассистент.

Людвиг хотел его резко одернуть, но не успел — из открывшейся двери под ноги им вывалился бета в халатике с эмблемой института. Губы и щеки его были все в мелких крошках, а в руке — половинка печенья.

— Давай, ищи альфу, твоя очередь, придурок, — шикнули из-за двери.

— Там у нас читальный зал, — пояснил ассистент. — Омеги любят собираться вместе и читать одну книгу, обсуждая прочитанное.

Людвиг помог незнакомому бете, то есть почти омеге, встать на ноги.

— Не ушиблись?

— Конечно, ушибся, — омега повернулся к ассистенту: — доктор, вот вы где! А мы вас утром искали.

— Помогите мне затолкать его обратно в читальню, — прошептал ассистент Людвигу. — А то не отвяжется.

— Ну, так трахните его — и отвяжется.

Все это определенно начинало раздражать. Чертовы бляди. Яйца чуть не звенели от всей этой атмосферы — манящие запахи и полуголый то ли бета, то ли омега, жмущийся к ним поочередно. А еще Кевин, давший вчера только один раз и сваливший. Даже не один, а пол раза — ведь Людвиг лишь наполовину ему вставил. Он сжал челюсти и закрыл глаза, невольно погружаясь в воспоминания. Этот жар… и дрожь распластанного под ним тела… Кевин должен принадлежать только ему.

— Вы что-то сказали? — омега вопросительно уставился на него и откусил кусочек печенья.

— Ничего. Идите и немедленно умойтесь, стыдно смотреть, — влез вдруг ассистент, а Людвиг развернул омегу и подтолкнул к двери, из которой тот появился.

— Подождете меня? — доверчиво глянул на них омега.

— Да, — убедительно сказал Людвиг.

И как только за омегой закрылась дверь, они молча кинулись прочь оттуда.

На душе у Людвига стало паршиво. Нет, он, конечно, знал, что при омега-терапии пациенты словно заново переживают пубертат, но это было уже слишком.

— Профессор Мерн вас ждет, — ассистент проводил его до самого кабинета и удалился какой-то вихляющей походкой.

“Вокруг одни бляди”, — решил Людвиг, испытывая неожиданное облегчение. Конечно, Кевин вовсе не думал менять его на какого-то омежку, просто поддался своей блядской натуре.