Крестовский треугольник

***

В субботу Санька встал пораньше, чтобы перед уходом из дома случайно не встретиться с отцом или Андреем. Ему всё ещё было стыдно за свои мысли. Он оделся и, потихоньку выскользнув из комнаты, пробрался к входной двери. Не успел Саня надеть кроссовки, как телефон, лежавший в рюкзаке, громко запиликал.

Нашарив рукой аппарат, мальчик не глядя на номер, ответил на звонок:

— Але! — прошипел он в трубку.

— Привет! — услышать с утра голос мальчишки, с которым они вчера катались по полу в гостиной, Саня не ожидал. — Ты выходишь?

— Да, выхожу! — все чувства разом перемешались. Он был зол на Бориса, но и рад тому, что после драки тот первым позвонил Сане. Теперь надо было прояснить всё до конца, сказать Борьке, что тот ошибся с его папкой.

На дворе стоял конец ноября. Листья с деревьев облетели, оголив кривые узловатые ветки. Густая пелена тумана окутывала городские пейзажи, размывая контуры домов и размазывая оранжевый свет фонарей бесформенными пятнами по отсыревшим тротуарам и стенам. Белёсые фары проезжающих мимо машин будто выныривали из вязкой темноты и снова проваливались в никуда, оставляя за собой след негромкого рычания мотора.

Борька, укутанный в капюшон синей болоньевой куртки, стоял, как всегда, возле въезда на парковку Санькиного дома.

— Ну что, пошли, — кинул он, когда увидел перед собой худощавую фигуру друга с громоздким неоново-жёлтым рюкзаком за плечами.

Санька кивнул. Мальчики не спеша побрели по дороге в сторону школы. Молчаливое напряжение нарастало. Борька сделал шумный вдох:

— Сань, ты это... Прости меня. Я не хотел.

— Угу, — Саньке так много хотелось рассказать, но он не мог выдавить из себя больше ничего, кроме этого короткого слова.

— Простишь? — Борька повернул к нему голову в ожидании вердикта.

— Прощаю. Только ты это… не говори больше так, ладно?

— Не буду.

После этого случая жизнь потекла своим чередом. Саня и Борька больше не говорили о том, что произошло. Забыли об этом Андрей и Роман. Но внутри Сашкиной души что-то свербело, не давая покоя, мучило и терзало сердце.

С Борькой Саня по-прежнему дружил. Однако Борис всякий раз находил какой-нибудь предлог отказаться, когда мальчик звал его к себе в гости. Хотя сам приглашал часто. Санька любил ходить к другу. Он чувствовал, что нравится Борькиной матери. Его отец же был всегда как будто недоволен и терпел присутствие мальчика в доме. Но Саньку это не сильно смущало, так как Борькин папка много работал и дома бывал нечасто.

С отцом и Андреем отношения наладились. Они, как и в первые дни, стали много времени проводить втроём. Ездили на поезде в Хельсинки, плавали на пароме в Ригу и Стокгольм, катались на горных лыжах в Финляндии, бродили по лесам Карелии и ловили рыбу ранним летним утром на Ладоге.

Иногда Саньке звонила тётя Катя и справлялась о здоровье и успехах в школе. Спрашивала, не обижает ли его отец. На это Санька с гордостью отвечал, что папка у него самый лучший. Он всегда интересовался, что у Саньки происходит, как у него отношения с одноклассниками. Про Андрея тётке мальчик тоже рассказывал, но она слушала неохотно и нередко раздражённо бросала короткие ничего не значащие фразы. Что Сашку иногда немного обижало, ведь он прикипел к Андрею и даже стал считать своим другом. Андрей был художником, занимался оформлением декораций для одного известного театра. В свободное время творил в мастерской. Картины у него получались очень экспрессивные, яркие, жизнерадостные. В хорошую погоду он любил рисовать у моря. В такие дни Саня увязывался за ним, и они вдвоём ехали на машине куда-нибудь в безлюдное место. Пока Андрей наслаждался своим творчеством, Санька бегал по берегу и бросал в воду камешки, вдыхая полной грудью свежий морской воздух с запахом тлеющих водорослей.

В школе Саньку хвалили. Мальчиком он был старательным и общительным. Роман не раз рассказывал за чаем после родительских собраний, как хорошо о нём отзываются учителя.

Первый учебный год пролетел незаметно. Лето, вспыхнув порохом, вмиг сгорело, оставив в напоминание на коже золотистый загар. Санька за это время подрос и даже возмужал — стал шире в плечах, а над верхней губой появился едва заметный золотистый пушок.

Сентябрь выдался на редкость тёплым и солнечным. Труппа театра гастролировала по Европе, свободного времени у Андрея было много, и поэтому он частенько ездил к морю, прихватив по дороге Саньку из школы. Борька с завистью смотрел, как белый «Туарег» исчезает из вида, плавно скользя по чёрному полотну автострады. Поначалу Андрей и Санька звали его с собой, но нарушить данное родителям обещание Борька боялся.

В один из таких погожих дней Санька, как всегда, выскочил из ворот школы, где его уже ждал Андрей.

— Привет, чемпион! Как успехи? — озорные искорки сверкали в зелёных глазах.

— Математичка хвалила, говорит, после школы мне надо на матфак поступать! — весело отозвался мальчик, запрыгивая на разогретое солнцем переднее сиденье автомобиля.

— Саня?! — послышался за спиной высокий женский голос. Светловолосая дама средних лет в лёгком коричневом плаще и с квадратной синей сумочкой через плечо подошла к машине. Мальчик её узнал — это тётя Света, мать Юльки, девочки с которой он вместе учится. — Ведь это не твой папа! Ты знаешь этого человека?

Бдительности Юлькиной матери было не занимать.

— Здравствуйте, — Андрей посмотрел на женщину. Но та как будто его не слышала, в ожидании уставившись на Саньку.

— Это друг моего отца, дядя Андрей!

— Не беспокойтесь, всё в порядке! — попытался охладить пыл женщины парень.

— Твой папа знает, что ты едешь с дядей Андреем? — Санька доверял другу отца и никогда не задавался вопросом, знает ли тот об их поездках к морю вдвоём.

Мальчик растерянно пожал плечами.

— Саня, немедленно выходи из машины! — голос бдительной родительницы звучал напряжённо.

— Женщина, что вы завелись, в самом деле? Я всего лишь подвожу мальчика домой!

Но Света уже открыла дверь и вытаскивала за руку ошарашенного паренька.

— Отпустите меня! Он папин близкий друг! — возмущался Санька, пытаясь отвязаться от прилипчивой тётки.

Получив жёсткий отпор, женщина ослабила хватку. Мальчик, поправляя смятый рукав куртки, уселся обратно в кресло, закрыв за собой дверь.

— Настырная! Кто это? Учительница?

— Неа, Юлькина мать из родительского комитета, — пояснил Саня.

— Понятно. Ну что, к заливу?

— Ага.

— Да, вот! — Андрей повернулся, доставая с заднего сиденья ланч-бокс и маленький термос. — Ешь, давай! Голодный, небось?

Сашка, раскрыв коробку, с аппетитом принялся наворачивать здоровенный сандвич с ветчиной и листьями салата.

Андрей и Санька быстро забыли этот неприятный разговор со Светланой.

Но вскоре женщина напомнила о себе. Через неделю в Санькином классе состоялось родительское собрание. После речи классной и обсуждений предстоящих материальных трат, родители стали потихоньку расходиться. На ступеньках лестницы Романа догнала Светлана.

— Постойте! Вы же папа Крестовского Саши?

— Да! А в чём дело?

— Мне надо с вами поговорить. Я хотела позвонить, но не решилась, — женщина замялась.

— Я слушаю вас.

— Дело в том, что в последнее время за вашим сыном часто приезжает мужчина. Довольно молодой, на белой машине. Когда я увидела его в первый раз, попыталась остановить Саню. Но он заверил меня, что это ваш хороший друг, которому вы якобы доверяете. Я не хочу строить никаких догадок, но выглядит это всё весьма подозрительно. Вы ничего такого не подумайте. Я просто вас предупреждаю. Время, сами знаете, какое.

Роман сосредоточенно слушал её.

— Спасибо за бдительность, но вы зря беспокоитесь. Всё в порядке. Я действительно просил пару раз заехать своего друга за Саней.

— Всё-таки я на вашем месте обратила бы внимание. А то мало ли…

— Да-да, конечно. До свидания! — Романа несколько удивил тот факт, что Андрей заезжает в школу за Санькой, ведь они живут совсем рядом. Значит, у этих двоих есть какая-то тайна, в которую его они посвящать не собираются. Неприятное чувство беспокойства на доли секунды завладело им.