Будь моим... гостем (СИ)

— Ээээ, привет, — нерешительно сказал он. — Что ты делаешь тут один?

С легким замешательством отведя палочку, Северус рассматривал того, кто не должен был появляться в этом доме еще как минимум неделю. Горло перехватило. Возможно все его домыслы не были таковыми и именно сейчас он услышит вежливое «выметайся».

Вновь воздвигая незримую стену между ними, зельевар хотел было заявить, что это, ровным счетом, не его дело, где он бывает и почему, но вовремя вспомнил, что данное помещение, к сожалению, является полноправной хозяйской собственностью.

— Решил одолжить твою сову и случайно уснул, — не моргнув глазом, соврал маг, отступая вглубь комнаты и освобождая проход. — Не ожидал увидеть тебя так рано.

— Хм, — Гарри не спешил заходить. Он достал из-за спины маленький цветок, вдохнул аромат и протянул его Северусу. Это были Анютины глазки. Гарри с замиранием сердца ждал ответа.

Неверящим взглядом осматривая загорелые пальцы с бережно зажатым в них ответом на свое маленькое признание, Северус сделал шаг вперед и, легко забрав цветок, вновь отступил в полумрак кабинета. В груди стало легко — сердце больше не болело. Но зельевар не хотел задумываться над причиной этих странностей своего организма. Вместо этого, пристально глядя в тревожные зеленые глаза, мужчина осторожно прикоснулся губами к нежному лепестку.

«Да!» — хотелось кричать Гарри. Он был очарован и взволнован этим невинным жестом и всерьёз боялся, что шквал эмоций слишком разжёг его, что его горящие глаза спугнут мужчину, который был вечно настороже. Он сделал шаг вперёд и кончиками пальцев тронул ладонь, в которой не было цветка.

Северус прикрыл глаза и, глубоко вдыхая приятный цветочный аромат, скользнул пальцами вверх, по руке гриффиндорца, мягко оглаживая внутреннюю сторону запястья и смакуя ощущение тепла, разливающееся в груди.

От прикосновения по телу побежали мурашки. Гарри едва дышал. Он перехватил ласкающую руку, скользнул по ней губами и прижал к своей груди так, чтобы зельевар свой тёплой ладонью ощущал биение сердца. Гарри хотел сделать… Или поддаться…

Северус кожей ощущал живое тепло, которое пульсировало в груди мужчины. Медленно облизнув губы, будто пробуя на вкус эту тягучую нарастающую страсть, он слегка приоткрыл глаза, подаваясь вперед, вжимаясь в гриффиндорца всем телом. Повинуясь волнующему, сносящему все преграды порыву, он осторожно прикоснулся языком к высокой скуле молодого человека.

Гарри с силой сжал руку зельевара на груди, распластывая её, желая, чтобы он рванул полу рубашки. Он поймал зубами подбородок мага и сжал, чувствуя, как рычание вырывается из его горла.

Повинуясь невысказанному желанию мужчины, Северус сжал в кулаках края рубашки, резко раздирая ее. Он дико, до первобытного, низменного желания жаждал прикоснуться к обнаженной коже гриффиндорца. Последняя пуговица путала планы, мешала осуществить желаемое, поэтому, нетерпеливо чертыхнувшись, зельевар упал на колени, отдирая ее зубами, и почти сразу же прихватил губами теплую кожу живота. Отклонившись, маг сел на пятки, пытаясь языком распробовать оставшийся на губах вкус, слегка ошалелым взглядом наблюдая за Гарри Поттером из-под ресниц.

Молодой человек чувствовал, как его губы растягивает развратная улыбка, которую он, мысленно себя ругая, пытался убрать с лица, но не мог. Упав на колени в собственном кабинете, он порадовался, что это помещение, как и библиотеку, оформил в традиционном стиле, и на полу лежит мягкий ковёр. Хотя была и проблема: мантия на зельеваре выглядела слишком неприступно. Как и сюртук под ней… Медленно, одну за одной он расстёгивал пуговицы, глядя зельевару в глаза.

Северус понимал, что все зашло слишком далеко, что стоило, наверное, остановиться, пока не поздно. Но не хотел. В конце концов, он столько времени внутренне истязал себя, пытаясь выяснить причины резкой смены отношения гриффиндорца к нему, рассчитать свои желания, занимаясь самоедством, что попросту… устал. Сейчас он не хотел бороться. Поэтому, когда руки Героя расстегивали его одежду, лишь положил ладонь на колено мужчины и откинул голову, обнажая шею, выражая тем самым свою покорность и ответное желание. Это было совершенно не в его принципах, но ощущалось просто чертовски здорово.

Гарри на миг отвлёкся от пуговиц, чтобы воспользоваться тем, что так сладко предложил ему зельевар. Быстро, пока тот не передумал, он присосался к нежной коже и оставил один, затем второй засос. Довольно урча, молодой человек закончил с сюртуком и обнаружил под ним рубашку. Не удивительно, но немного разочаровывает. Послышался треск. Это был не тот случай, когда Гарри готов был терпеть. Он ещё не оставил метки на груди мужчины, а тот того и гляди, одумается и сбежит.

— Га-арри, — хрипло простонал маг, подставляя горящую кожу под умелые губы и перемещая руку с колена мужчины на бедро. Ему нравилось чувствовать агрессию гриффиндорца. Понимание, что хваленый поттеровский самоконтроль летит к чертям наедине с ним, заводило. Северус повел плечами, скидывая с них неровно разорванную рубашку.

Юноша целовал, целовал и целовал. Он хотел, чтобы зельевар был покрыт засосами по всему телу. Чтобы он видел, видел в зеркале следы вечера, проведённого в обществе Гарри. Чтобы не мог скрыться от этих следов. И ещё он хотел… О, да! Он очень этого хотел. Хотел, чтобы зельевар думал и не мог избавиться от мыслей и воспоминаний.

— Было бы здорово получить причитающиеся мне поздравление, как ты считаешь? — хрипло прошептал он и рванул ремень на брюках зельевара.

— Что? — мутный взгляд темных глаз скользнул по лицу гриффиндорца. Зельевар уже почти лежал в его руках, плавясь под страстными, жадными прикосновениями. Секунда, на лице появляется искра понимания, мужчина хмурится, и в нем явно идет война желаний и здравого смысла. — Я… я не…

— Тебе понравится, — ответил Гарри. — Ничего особенного, сущий пустяк. Я просто очень хочу попробовать тебя.

Прислушавшись к себе, Северус приподнялся и, широко расставив согнутые в коленях ноги, расслабленно откинулся на внешнюю сторону спинки кресла. Несмотря на то, что маг решил отдаться этому сумасшествию, не задумываясь о мотивах своих действий, он не смог притянуть руку гриффиндорца к своему телу. Вместо этого Северус сделал нечто более смущающее: кончиками пальцев зельевар чертил бессмысленные узоры по своим груди и животу, судорожно вдыхая от особо чувственных касаний и призывая Гарри к ответным действиям.

Молодой человек закусил губу. Северус гладил себя, и это выглядело так чудесно. Спустив разорванную рубашку на локти, а затем и отбросив вовсе, Гарри потянулся к штанам мужчины. Тот приподнялся, чтобы помочь ему стянуть их вместе с бельём.

Член зельевара был длинным, ровным и возбуждённым. Гарри переводил взгляд с тёмной головки на лицо мужчины. Ему хотелось понять, что тот чувствует, сидя перед ним без одежды и касаясь себя так невинно и эротично. Склонившись, он легонько коснулся уздечки самым кончиком языка, прежде чем всосать в себя головку.

— О чер-рт, — прерывисто прорычал Северус, в ярком наслаждении смежая веки и пальцами одной руки цепляясь за длинные пряди гриффиндорца. По телу пробегали искры удовольствия, концентрируясь в груди и низу живота. Мужчина чувствовал, как жар опаляет шею и щеки, а в голове не остается ни одной мысли.

Приняв восклицание мужчины за поощрение, молодой человек взял жёсткий старт. Он сильно сжимал губы и двигался в энергичном ритме, желая разжечь своего любовника до того состояния, когда в душе поднимается что-то тёмное и жжёт, заставляя метаться и терять рассудок. Чувствуя сжимающиеся пальцы в своих волосах, он протянул руку и в свою очередь взял зельевара за волосы на загривке.

— Ну же, — простонал мужчина, приподнимая бедра в попытке ворваться еще сильнее в эту превосходную жаркую глубину. Возбуждение закручивалось в теле тугой пружиной и Северус метался, тянул мягкие пряди, широко раскрывал рот в попытке вдохнуть хотя бы немного воздуха.