Хрустальный дом (СИ)

– Ты всерьёз бросаешь меня?! Смеешь говорить мне в лицо, что больше меня не хочешь?! Грубо поимел меня, а теперь отчаливаешь?!

Как, однако, по-разному видят ситуацию мужчины и женщины.

– Тебе не сойдёт это так с рук!

– А ты всерьёз рассчитывала, что после весёлой груповухи я проникнусь к тебе большой любовью и притащусь с лютней под балкон петь серенады? Возможно ты и в самом деле глупа. Или от наркоты разжижение мозга случилось? В моей реальности твоё поведение выглядит как театр абсурда. Я в этом больше не участвую. Да и оставленные мне пять минут истекли. Моё почтение, леди.

Катрин стояла у машины, маленькая и хрупкая, похожая на последний испуганный листок, никак не решающийся улететь с ветки.

Она не слышала, как я подошёл и вздрогнула, когда мои руки легли ей на плечи, обнимая.

– Извини, – шепнут я. – Извини за отвратительный инцидент.

Она повернулась и у меня сжалось сердце, когда я заметил блеснувшие на её ресницах слёзы:

– Кто она такая?

– Просто странная девица.

– У тебя что-то с ней было?

Проще всего было солгать, но я не хотел.

– Мы познакомились в борделе и провели вместе несколько часов.

Прости, Катрин, но ты же сама просила меня о честности? Правда не всегда приятная вещь.

Даже в свете фонарей я видел, как вспыхнули яркие пятна на щеках Катрин.

–Что ж?.. У меня нет прав задавать подобные вопросы. Я не хотела лезть в твою жизнь.

– На самом деле ты уже в ней. Я этому рад. Не знаю, какой бы была моя жизнь без тебя. Да и была бы она вообще? Я понимаю, что ты будешь злиться, но справедливости ради вспомни о том, что на момент встречи с Амарой я ещё ничего тебе не обещал. У мужчин есть свои потребности. Признаться, на тот момент я не видел особого смысла бороться со своей темной половиной. Прошу, не сердись. Больше этого не повторится. Даю слово.

– Даёшь слово? И я могу тебе верить?

– Словами я на ветер не бросаюсь. Так что да, Катрин. Можешь.

Обняв её, я привлёк к себе.

Мне хотелось её поцеловать, но по тому, как она вся напряглась, я понял, что не стоит этого делать. По крайней мере сейчас.

Пока рано.

Но у нас всё впереди.

5. Не такой, как другие

Мысль о приобретении собственного жилища не давала покоя.

Насколько я понял, дамы, вверенные судьбой моему попечительству, не привыкли к мысли, что богаты и могут позволить себе всё, что захотят. Для них вершиной роскоши был отель, где мы находились.

Как по мне, так казенный дом остаётся казённым сколь роскошно его не обставляй. А мне нужно было что-то значимое и статусное, пусть и не такое громоздкое, как Кристалл-холл.

Пока я мог позволить себе его призрак в миниатюре.

В поисках дома я облазил весь интернет, но среди выставленной на продажу недвижимости не было ничего близко похожего на то, что мне представлялось.

Пришлось обратиться к услугам специалистов.

Женщина-риелтор, внимательно выслушав все пожелания, перешла к имеющимся у фирмы предложениям. Одно из них меня удовлетворило.

Дом, на котором я решил остановиться, выглядел презентабельным, симпатичным, уютным. По моим меркам он был небольшой – всего-то четырнадцать комнат. Технические характеристики показались сносными, с ценой столковались. Обговорив кое-какие детали, распрощались до новой встречи.

Я шагнул на улицы, укрытые свежевыпавшим снегом.

Он приятно поскрипывал под ногами, но быстро таял, из-за чего воздух перенасытился влагой. Холод въедливо забирался под рукава, а на волосах оседала морось.

Чтобы немного согреться и кое-как убить время, я решил зайти в одну из многочисленных забегаловок, стоявших вдоль дороги. Подойдя к стойке, заказал кофе, крепкий, чёрный, без сахара

В Бистро было многолюдно. День рабочий, время ланча.

– Привет, – пропел высокий голос за моим плечом.

– Амара? – не удержавшись, поморщился я.

Она вспорхнула на высокий барный стул. Перед глазами мелькнули красивые, стройные ножки. Я следил за ними так, как провожаешь взглядом косяк взметнувшихся в небо птиц – любуясь, но без особых эмоций.

– Тебя давно не видно в Астории, – попеняла она.

– Я не завсегдатай.

– Избегаешь меня?

– Не ставил перед собой такой цели, – я всё ещё старался сохранить вежливость.

– Как поживает твоя невеста?

– Отлично.

Я сделал официантке знак подойти, чтобы расплатиться.

– Уже уходишь? – недовольно сощурилась Амара.

– Мне пора. Дела, знаешь ли, – пожал я плечами.

– Да ты хоть знаешь, сколько парней умерло бы от счастья, сделай я им лишь половину тех авансов, что достались тебе?!

– Что тут скажешь? Дари себя тому, кому это в радость.

– Мы ещё встретимся! Ты об этом пожалеешь!

Я никогда не придавал значения женским угрозам. И каждый раз убеждался потом, что зря.

Через два дня после встречи с Амарой неподалёку от конторы по работе с недвижимостью я столкнулся с гопотой.

Их было человек восемь. Все вызывающего вида – затянуты в кожу с ног до головы, сверкали бритыми макушками с начёсанными ирокезами. На пальцах зловеще поблескивали кастеты.

– Эй, фрайерок! Сбавь-ка шаг!

Парнишка, пониже меня ростом, чернявый, без ирокеза и с минимум косметики на лице, заступил дорогу.

Взгляд зацепился за маленького скорпиона, сверкающего у него в ухе. Любопытное украшение.

– Тебе сказали притормозить, красавчик!

Члены банды окружали меня точно стая собак.

Обступали с ленивой грацией хищников, уверенных в своем превосходстве.

Их можно понять. До определённого момента я не кажусь опасным противником.

– Ты глупый мальчик раз нарываешься на неприятности.

Парень дышал мне в лицо и не сказать, чтобы такая близость была приятна.

– Я? Нарываюсь? – моё удивление было подчеркнутым.

– Может, и не нарываешься. Но неприятности у тебя будут, малыш. Вон ты какой весь цивильный!

Рука чернявого потянулась ко мне. Я брезгливо отдёрнулся.

Ухмылка его сделалась одновременно злее и шире.

– Фу-ты, ну-ты! Ботиночки лакированные! Локоны аж до задницы! Ну, чисто принц! А мамочка тебе не говорила, сладкий мальчик, что обижают девушек только козлы?

– Говорила.

– Что ж ты мамочку не слушаешь?

– Как же не слушать? Мамины заветы святы. И я никогда не обижаю девушек.

– У меня другие сведения, красавчик.

Из-за плеча чернявого нарисовалась навязшая до оскомины на зубах Амара. Глаза её блестели в предвкушении развлечения.

– Я тебе говорила, – проворковала она возбуждённо. – Говорила, Альберт, что будут неприятности если ты отвергнешь меня. А я слов на ветер не бросаю.

– Ты всегда заставляешь парня встречаться с тобой под дулом пистолета? – усмехнулся я. – Боюсь, что даже такой численный перевес противника не заставит меня передумать – развёл я руками. – Ответ по-прежнему – нет. Прости, дорогая.

– Встречаться вы могли раньше! – процедил чернявый. – А теперь остаётся разве что пожалеть об упущенных возможностях, пацан.

Я рассчитывал, что первый удар пойдёт в лицо. Но парни знали, что внезапность атаки – половина победы.

Удар пришёлся по затылку. Били сверху вниз. Чем-то тяжёлым. Чтобы уж сразу и наверняка.

Любому другому такой подлый приёмчик обошёлся бы дорого. Если перебить позвоночник в основании черепа, это либо быстрая смерть, либо паралич на всю оставшуюся жизнь. Что лучше, большой вопрос.

Ноги подогнулись, и я опустился на колени, впитывая в брюки талую грязь с мостовой, пережидая, пока боль прокатится по телу и стихнет. Волшебная кровь, текущая в моих венах, делала свою работа.

– Кто-то у нас теперь не такой разговорчивый, верно?

Когда армированный ботинок летит тебе в лицо, разговаривать глупо. И встать уже не получится.

Удивительное дело – мышечная память. Тело сработало само по себе, совершая кульбиты и развороты. Рывок, поворот, и вот уже поверженный противник лежит внизу, а мой локоть упирается ему в шею, прямо в кадык.