Другая история (СИ)

— Быстрее… Вот так, даааа… — протянул Роджерс, когда Баки, чуть скашивая бедра, поменял угол проникновения.

Джеймс перестал себя сдерживать, наклонился, практически придавив своим телом партнёра.

Роджерс вытянул шею и почти перестал дышать, чувствуя приближение разрядки от трения о простыню и нервных импульсов, переходящих от предстательной железы.

Он беззвучно закричал от удовольствия, широко открывая рот, глотая воздух как воду, когда Баки сжав зубы на его плече зарычал, заполняя партнёра своей спермой.

Стиву не хотелось двигаться. Он бы так и остался лежать на влажном пятне своих же соков с пульсирующим членом в заднице. Сил не было даже пошевелиться, и приятная тяжесть тела сверху совсем не смущала.

Баки лениво обводил языком место своего укуса и изредка прижимался бедрами к Роджерсу, ловя отголоски ошеломительного оргазма.

— Я люблю тебя, Стивен Роджерс… — достаточно громко, чтобы эти слова было сложно проигнорировать, произнес Джеймс, — может быть, не так, как показывают в фильмах или пишут в любовных романах, — чуть с запинкой продолжил он, — хотя ты скорее примешь это за холодность, но, кажется, что я никогда не испытывал этого чувства прежде, и мне просто не с чем сравнивать, понимаешь?

Стив кивнул, чувствуя, как Джим скатывается с него вбок, мягко выскальзывая из натруженной дырочки.

— Я хочу быть рядом, мне нравится заботиться о тебе, целовать, тискать, — продолжил Баки, вытягивая руки, чтобы переплестись телами с любовником, — готовить для тебя, заниматься с тобой сексом, ходить по магазинам. Более того, меня не смущают твои недостатки, скорее очаровывают, Стив. Несколько месяцев назад я и думать о подобном не мог, понимаешь?

— То есть… Твоя фраза, что мы будем вместе, пока не встретим кого-то другого… — недоговорил Роджерс, стараясь подобрать правильные слова.

— Я так сказал? — изумился Джеймс, отклоняясь, чтобы пересечься взглядом с любовником. — Серьёзно? Когда?

— После первого раза, на мой день рождения, потому что никто из нас не хотел в постели уступать другому.

Баки не вспомнил, но почувствовал себя идиотом.

— Стив, — сказал он слегка касаясь поцелуем уголка губ любимого, — никаких других. Обещаю тебе. Прости, я поверить не могу, что мог сказать что-то подобное.

— Ничего страшного, я понимаю, — улыбнулся в темноте Роджерс. — Ты на меня и не смотрел особенно, даже когда рассказал мне о своей ориентации, да и я не думал, что у меня что-нибудь получится с парнем, но… — Роджерсу не хотелось вспоминать о моменте, когда он застал любимого с Рамлоу, но что уж поделать, это было, это прошлое, от которого не уйти, — увидев тебя с твоим бывшим… Ты никак не выходил из моей головы, я думал, что руки себе сотру от дрочки на тебя.

— Вау, — Баки даже не нашёлся с ответом.

— Ты был рядом, скрывался под закрытой одеждой от меня и ото всех. Из-за руки, я понимаю, но её-то я и не рассмотрел толком тогда. А ты… За эти несколько секунд, я понял, что безумно хочу оказаться на месте твоего бывшего, — продолжал изливать душу Стивен.

— Я люблю тебя, — повторил недавнее признание Джеймс, — кажется ещё сильнее.

— А я тебя, — улыбнулся Роджерс, теснее прижимаясь к партнёру.

Они недолго ещё пролежали в объятиях друг друга, прежде чем заснуть. Счастливые, наполненные взаимностью чувств. Просыпаясь ночью, чтобы перевернуться на другой бок, каждый из них теснее прижимался к партнёру, переплетая пальцы, касаясь сонными поцелуями свободных участков тел друг друга.

Комментарий к Глава 58. Взаимно

http://vk.com/photo-96039932_402024132

Просто красивая картиночка от taking-meds, так как видео не тянет. Сорри)

========== Глава 59. Осознание ==========

Переломы со смещением, осколки, стянутые проволокой на обеих ногах, полтора месяца в гипсе, спицы-фиксаторы и шесть месяцев реабилитации… Локи думал, что сойдёт с ума за это время. Каждый день он рвался с работы домой, но находил Одинсона дома либо спящим, либо погруженным в изучение профессиональной литературы по истории цивилизаций.

Как только врач позволил, Тор начал лечебную гимнастику, чтобы не допускать застоя крови и мышечной слабости. Каждый день представлял собой сплошную работу над телом, и ему хотелось это компенсировать.

Чтобы заново научиться нормально ходить, приходилось чередовать отдых с посильными нагрузками. В гостиной напротив зеркал и станка появилась беговая дорожка, по которой приходилось изо дня в день делать шаг за шагом спиной назад в несколько подходов, велотренажёр последней модели, хотя к сайклингу Одинсон всю свою жизнь оставался равнодушен… Потом ещё приседания у стены с фитболом… И самое болезненное… То, чего так хотелось избежать, но врач настаивал и, борясь с болью тогда, когда любимый был на работе и не мог видеть его слабости, Тор заводил здоровую ногу под больную и делал ею активные круговые движения в коленном суставе.

Спустя полгода он всё ещё не мог начать выполнять рекомендованные физиотерапевтом прыжки. Было важно, чтобы это не сопровождалось сильной болью, в противном случае с выполнением этого упражнения стоило повременить, но ждать не было никаких моральных сил.

Локи нанял массажиста, который каждый день приходил к Тору, Лафейсон ездил вместе с любимым на все консультации лечащего врача, но чувствовал, что этим только раздражает любовника.

Одинсон, как-то раз, вставая из инвалидного кресла, чтобы сделать упражнения для оценки темпов восстановления врачом, слегка завалился вбок, но тут же выпрямился, а побледневший Локи мгновенно подлетел к нему, хотя особой помощи и не требовалось.

— Слушай, я — не беременная на последнем сроке, чтобы из-за меня так дёргаться, — зло осадил любовника Тор.

Его Тор, который всегда смирялся с ядовитыми комментариями Локи, в том числе и в свой адрес, его Тор, который всегда поддерживал его во всех, даже провальных, начинаниях. Тот, кто всё бросал ради него, отказывался от удачных витков собственной карьеры и успехов, бросал друзей и родных, чтобы быть с ним…

— Я только помочь хотел, — попытался оправдаться Локи, что было для него самого чем-то диким.

— Я — сам, — твёрдо сказал Одинсон. — Я справлюсь без чьей-либо помощи.

Эти слова не несли в себе ни угрозы, ни попытки развязать конфликт на пустом месте. Тор и не думал обидеть любимого, просто хотел как можно скорее распрощаться с креслом и костылями.

А вот Локи по-настоящему испугался, услышав их. Он понял, что любовник на самом деле справится без его участия, как всегда справлялся. И наконец-то его озарило осознание, что при всей своей любви и уважении, стоит Одинсону действительно устать от их отношений, у Локи не останется ничего. Ничего по-настоящему ценного и важного, потому что вся его жизнь — это Тор.

Он — единственное, что было по-настоящему важным на протяжении почти двух десятков лет, прожитых совместно, а Лафейсон всё рвался куда-то, искал себя, обижал словом и делом, радовался, что его мнение априори важнее, не отдавая себе отчёта в том, что всё происходящее было чередой осознанных решений любовника, принятых тем, порой самому же себе во вред.

Последней каплей, переполнившей копилку внезапной рефлексии Лафейсона, был разговор на работе перед очередным ночным шоу. Танцор, исполнявший в постановке партию одного из супергероев, популярность которых с выходом каждого нового фильма или комикса, склоняла посетителей к заказам приватных танцев, срочно отпрашивался у Роуди в отпуск с минимальным сохранением пособия, поясняя что не знает, сколько ему может потребоваться времени на решение своих проблем. Локи, не особенно вникая в суть, ранее бы точно предложил мгновенно разорвать контракт. Но в этот раз не проронил и слова, отдавая решение на откуп Роудсу.

Сотрудник сцены потерял в аварии возлюбленного, отношения с которым не были оформлены по желанию его же самого. Покойный сделал ему около десяти предложений за пять лет совместной жизни, но это тогда казалось смешным и нелепым… Теперь же было не до смеха…