Между двумя ударами сердца (СИ)

Но он никогда не был безответственным.

И это не объясняло молчания телефона.

Наконец Итачи встал, заметил, что свет так и не включил. Его лицо подсвечивалось голубым фоном дисплея мобильника. Таким же голубым, как его глаза…

В гостиной Итачи встретил отца, не сел в кресло, не посмотрел в телевизор, не увидел книг на столике, которые Фугаку рассматривал с сосредоточенным видом. Итачи остановился напротив него, закрывая собой половину экрана. Только тогда отец поднял глаза и замер, отмечая особую бледность старшего сына. Заметил телефон в его опущенной руке. Заметил помятую одежду и полураспущенные волосы, обычно аккуратно собранные в хвост за спиной.

- Что-то не так? – спокойно поинтересовался Фугаку.

- Пап, можно ли найти человека, не прибегая к крайним мерам?

Крайние меры – это всегда полиция или тайные службы Конохи. Иногда это АНБУ, если разыскиваемый человек совершил достаточно серьёзное преступление и считается квалифицированным шиноби. Папа знал о полиции всё, ибо сам служил там, сколько Итачи себя помнил. В детстве, приходя домой, папа останавливался перед сыном и демонстрировал форменную одежду. Кажется, это было так давно, что походило на сон. Тогда отец ещё ходил иногда в форме. На собрания, на торжество. Сейчас он давно забыл, где она находится. И есть ли она вообще в доме. О форме отца теперь разве что Микото могла что-нибудь определённое сказать. Но она не говорила.

- Ты имеешь в виду чисто семейные связи или полицию? – уточнил Фугаку так же спокойно.

Словно соревнуясь с ним за первенство в этом спокойствии, которое уже стояло поперёк горла, ибо Итачи выговориться хотелось, но он молчал, он ответил:

- Неофициально.

- То есть, тайно?

Отцу не нравились такие тайны. Он привык, чтобы жизнь сыновей вся была на виду. Чтобы он в любой момент мог узнавать о переменах, о повышениях или предложениях от начальства.

- Это надо мне, пап, - Итачи заговорил тише. Чувствовал всё разрастающуюся безысходность. Если отец спросит, он мог и ответить. Пока не знал, что именно расскажет, но часть правды открыть пришлось бы. Хотя бы ту, что сподвигло Саске и Наруто на драку во дворе, на вмешательство Итачи, на удар в холле…

Итачи не знал, какая из новостей покажется Фугаку более преступной: драка или любовь, которой он, как примерный родитель, допустить не мог.

- О ком ты хочешь спросить? – вместо подробностей приступил отец.

Итачи не ответил. Думал, просто будет имя произнести, а оно застряло в горле и начало душить. Если Итачи исторгнет его, будет очень больно.

- Это Узумаки Наруто? – Фугаку не сердился, но оставался привычно серьёзным. Не прокомментировал созданный дома и во дворе бедлам. Просто осмотрел и мысленно прикинул ущерб. Потом долго сидел в одиночестве, пока Саске к нему не пришёл. Итачи ждал, что брат сделает это. Если бы не сделал, пришлось бы самому. Они долго разговаривали. Надо было прийти тоже и поддержать, но Итачи не пришёл. Он знал, что сумеет отстоять позиции Саске и позже. На первом месте было благополучие Наруто, потому что Итачи не знал о нём ничего с тех пор, как он прыгнул за руль и умчался.

- Да, - сказать односложное «да» куда проще, чем эти пугающие два слова его имени.

- Итачи, что происходит?

- Я не знаю, папа, - Итачи покачал головой.

- Но ты волнуешься.

- Очень.

- Так сильно, что предпочитаешь проследить за своим другом тайно, чем спросить у его семьи?

- Я звонил Кушине, - только для оправдания.

- Позвони ещё раз.

Итачи не шевельнулся. Боялся, что она не ответит. Боялся гудков в трубке или голоса вежливого оператора. Боялся с того момента, когда Наруто атаковал Итачи всерьёз. Фактически, сделал то, чего делать не имел права. Нападение на человека считалось преступлением по закону. А Наруто напал. С какой целью, ещё только предстояло выяснить. Итачи наделся, что всего лишь чтобы сбежать. И простил в ту же секунду, потому что уже тогда боялся за его душевное равновесие.

Фугаку сам достал телефон и набрал номер. По мере того, как длинные гудки заполняли тишину и пространство, он хмурился. Потом прервал связь и посмотрел на первенца:

- Минато не отвечает, - и тут же выдвинул чудовищное предположение. – Ты считаешь, что из-за срыва Наруто мог кто-нибудь пострадать?

- Нет, - без запинки ответил Итачи. Соврал в лицо, иначе отец мог поднять наряд полиции и прочесать город. Оставался ещё один вопрос, который Итачи хотел задать:

- Пап, ты знаешь что-нибудь о чакре, скрытой под печатью?

Фугаку остановил взгляд на лице сына и долго-долго молчал. Итачи уже корил себя за поспешность. Если папа хотел помочь в малом, это не значило, что он согласится не разглашать информацию.

Фугаку не произнёс ни слова даже тогда, когда приоткрылась дверь за его спиной. В дверях появился Саске, точно как Итачи сжимающий телефон в руке. Такой же встревоженный и преисполненный решимости спросить у отца. Он остановился как вкопанный и посмотрел на брата. Итачи кивком головы и на секунду опущенными веками попросил его подождать. Знал, зачем он пришёл. Они об одном и том же думали. Весь вечер места себе не находили.

Но он снова ошибся. Саске ступил внутрь и указал куда-то за спину брата. Итачи обернулся к широкому плазменному экрану телевизора и снова к брату. Фугаку перехватил его жест. Что бы он ни намеревался ответить о чакре, он не сделает этого при Саске.

Саске не обращал внимания на них обоих, как вихрь промчался мимо и уставился в телевизор широко открытыми глазами. Комнатный свет озарил его лицо, выглядящее не более жизненно, чем у старшего брата. Его губы шевельнулись. И только этот жест вырвал завороженного его видом Итачи из нирваны и заставил обернуться.

О чём пришёл поговорить Саске, Итачи уже не интересовало. Хотя бы только потому, что все предположения окажутся устаревшими. Итачи видел завал из металла между двумя трейлерами. В очертаниях обломков угадывался автомобиль. Марку и принадлежность к категории невозможно было различить навскидку. Итачи привлёк цвет. Всего лишь цвет, а он уже чувствовал слабость в коленях. Готов был ринуться через всю комнату и схватиться за экран с обеих сторон и смотреть, смотреть, смотреть… не веря и безостановочно повторяя «нет».

Он не верил в то, что видел. В то же время, он точно знал, что это за машина. Он не слышал ни слова из речи комментатора. С его губ сорвалась единственная просьба, обращённая в никуда:

- Номер… покажите номер…

Продолжая описывать ужасы аварии и состояние находящегося в салоне тела, диктор обошёл авто с другой стороны, чтобы не мешать спешащим с автогенами спасателям. На их лицах читался скепсис. Они то и дело переговаривались и качали головами. Итачи их мнение волновало куда больше, чем бесчувственные слова, рассчитанные на любителей остросюжетного зрелища. Один из них слишком чётко сказал: «… если не получится, будем извлекать по кускам…».

Что извлекать? Наруто? Как они могут так говорить?

- Итачи, ты меня слышишь? – краешком сознания уловил он волнение отца, обеспокоенного уже не вопросом старшего сына, а его состоянием. Итачи не ответил. Он ждал. Если случится чудо, если в обломках окажется не он…

Потом показали номер. Итачи снова не поверил. Сотни раз видел его так же отчётливо, но непокорёженный. Он снова прослушал слова диктора о том, что родственники, возможно, узнают этот номер и откликнуться, дабы облегчить задачу полиции.

- Итачи! – выпалил Саске прямо возле уха.

С удивлением Итачи повернул голову и увидел лицо брата. Лицо призрака брата, такое же прозрачное и почти белое.

- Извини, - Итачи разлепил губы.

Не замечая окликов отца и Саске, он двинулся к двери. Теперь звонить бесполезно. Теперь надо только понять, что произошло в комнате. Как это можно связать с реальностью, а потом…

Итачи понял и поверил гораздо быстрее, чем рассчитывал. Даже не успел дойти до своего крыла. Он не поднял руки, чтобы смахнуть тумана с глаз, почувствовал, как Саске схватил его сзади за одежду и дёрнул.