Два одиночества (ЛП)

Еще несколько бутылок растительного масла, соль, еще одно одеяло, которое Уилл сразу же положил на кровать. Ганнибал теперь, казалось, все время мерз, и всякий раз, когда ему было холодно, в его взгляде появлялось что-то такое, от чего Уиллу тут же хотелось его согреть. В правом углу сундука была небольшая стопка книг, и именно эта находка обрадовала Уилла больше всего. «На Уолденском пруду», сборник эссе и стихов о природе за авторством Лорена Айзли, парочка детективов и, на самом дне — потрепанный том «Войны и мира» с закладкой на сорок третьей странице.

Уилл не стал убирать закладку, ощущая смутное нежелание уничтожать все оставшиеся следы пребывания Фрэнка в этом мире. Растянувшись на кровати, он стал читать с самого начала. Он уже читал эту книгу раньше, так что и место действия, и герои быстро ожили в его памяти.

Прошло всего пять минут, а он уже снова думал о Ганнибале. О Ганнибале, который все это время вежливо не обращал на Уилла внимания, поглощенный креплением поперечной перекладины на свое медвежье копье.

Ганнибал был прав. Уилл не имел ничего против их секса, пока не начинал думать о необходимости позволить Ганнибалу увидеть себя обнаженным, испытывающим оргазм. В этом и была проблема. Но, с другой стороны, Уилл был совсем не против увидеть таким Ганнибала.

За окном солнце уже почти наполовину ушло за горизонт. Уиллу отчего-то казалось, что он должен подождать, пока они не окажутся вместе в постели… вот только какой смысл? На это не было никаких причин. Они вовсе не должны были следовать никакому расписанию.

Он сел на кровати и отложил книгу.

— Иди сюда.

Ганнибал только-только оставил подниматься тесто для хлеба, который собирался испечь в духовке на углях. Он вытер руки и, подойдя к Уиллу, сел рядом с ним.

— Ложись. Нет, обувь оставь. Ничего не снимай. Просто… ложись. Да, вот так.

Ганнибал молча подчинился, лишь немного свесив ноги с кровати, чтобы ботинки не касались одеял.

Уилл задумчиво закусил губу.

— Спусти брюки чуть ниже бедер. И белье тоже.

Безо всяких колебаний Ганнибал расстегнул пуговицы и молнию на брюках, сделав так, как ему сказали. Теперь Уилл видел между бедер Ганнибала его неэрегированный член.

— Я хочу завязать тебе глаза, — сказал Уилл.

— Спрашиваешь разрешения?

— Разве я в нем нуждаюсь?

— Нет, Уилл. Я же говорил тебе. Делай так, как захочешь.

Уилл взял одну из полинявших клетчатых бандан Фрэнка. Опустив ее на пристально изучающие его глаза Ганнибала и, завязав, он с облегчением плюхнулся обратно. Видящий, но не видимый, защищенный от изучения и препарирования.

— Я собираюсь тебе подрочить, — сказал Уилл. — Молчи. Не двигайся. Ничего не делай. Просто ляг спокойно и прими это.

— Да, Уилл, — Ганнибал улыбался.

Для себя Уилл решил, что, когда это закончится, улыбаться Лектер уже не будет. Он окинул взглядом член Ганнибала. Уилл уже много раз видел его, но до этого ему удавалось не воспринимать его как сексуальный объект. И он еще не видел его в возбужденном состоянии.

Без эрекции, член Ганнибала по размеру и толщине был совершенно обычным. Меньше, чем у Уилла, и от осознания этого он ощутил мелочное, злорадное удовлетворение. В члене этом не было ничего особенного, если не считать того, что это был первый необрезанный член, который Уилл когда-либо видел. Конечно, наверное, все-таки не совсем первый — Уилл много раз бывал в общественных душевых и туалетах, так что, должно быть, просто не обращал внимания. Сейчас же ему ничего не мешало смотреть.

Он обхватил его ладонью. Крайняя плоть, очень нежная на ощупь, полностью закрывала головку члена, который от прикосновения Уилла начал утолщаться. Мышцы бедер Ганнибала напряглись, и он тихо выдохнул.

Уиллу захотелось приказать Ганнибалу держать свои вздохи при себе. Он не нуждался ни в каком поощрении своих действий — лишь в физическом отклике тела Ганнибала, отбросившем контроль разума. Стащив его джинсы еще ниже, Уилл скользнул рукой по внутренней стороне бедра Ганнибала, а затем, дотронувшись до его яиц, провел по ним пальцами. Они были крупными и слегка шероховатыми на ощупь, левое больше правого. Уилл слегка сжал их в руке, ощутив, как все тело Ганнибала напряглось.

Он смотрел, как поднималась и опадала грудная клетка Ганнибала. Его дыхание ускорилось, а член уже был наполовину возбужден. Снова взяв его в руку, Уилл почувствовал, что крайняя плоть почти раскрылась. Он всего раз погладил член Ганнибала по всей длине, и тут же заметил, как приоткрылись губы Лектера.

— Ни звука, — предупредил его Уилл. — Или я перестану.

Закрыв рот, Ганнибал сжал губы.

Уилл же снова занялся его членом. Достав растительное масло, он налил его себе на ладонь и продолжил ласкать член Ганнибала, пока тот полностью не возбудился. Затем Уилл осторожно сдвинул крайнюю плоть назад, обнажив головку. Она показалась Уиллу до странности уязвимой. Возможно, Ганнибал сейчас именно так себя и чувствовал. Он едва не вздрогнул, когда Уилл скользнул по головке его члена подушечкой большого пальца.

Уилл ускорил темп. Ганнибал вытянул ноги, и его бедра начали едва заметно дрожать. Уилл остановился и услышал, как Лектер медленно выдохнул, обеими руками вцепившись в простыни. Уилл продолжил наглаживать его член, наблюдая за тем, как напряглись мышцы его предплечий.

Задрав рубашку Ганнибала, Уилл положил руку ему на живот, ощутив жесткий, напряженный пресс прямо под кожей. Как бы ни была Алана снисходительна в отношении выбора еды, Ганнибала все же кормили не слишком много.

Не убирая вторую руку с члена Ганнибала, Уилл наблюдал за его лицом. Ганнибал чуть двигал головой в ритме движения руки Уилла, напрягая шею, стискивая челюсть. Уилл прикоснулся к его губам, которые тут же приоткрылись, и Ганнибал резко вдохнул ртом.

— Ты мастурбировал в тюрьме? — спросил его Уилл. — Ты можешь отвечать на вопросы, но больше — ничего.

— Да.

— Ты думал обо мне, когда делал это?

— Нет.

— О чем ты думал?

— Ни о чем, — ответил Ганнибал. — Для меня это было то же самое, что и физические упражнения.

— О чем ты думаешь сейчас?

— О тебе. О том, как бы мне хотелось видеть твое лицо сейчас, хоть я и понимаю, что для тебя весь смысл в том, чтобы видеть меня, не позволяя мне…

Уилл положил руку ему на рот, заставляя замолчать.

— Я осознаю, что сам разрешил тебе говорить, но старайся отвечать покороче.

Ганнибал сглотнул, едва Уилл убрал руку.

— Я хочу видеть тебя. Прикасаться к тебе. Я знаю, что в этом ты мне откажешь. Это… сводит с ума. И возбуждает.

— Что именно тебя в этом возбуждает? — спросил Уилл. Ему хотелось видеть сейчас взгляд Ганнибала, но так, чтобы Лектер все еще его не видел. Хотя наблюдать за движением его губ и тем, как он ищуще поворачивал голову на звук голоса Уилла, было почти так же восхитительно.

Ганнибал слишком долго не отвечал, так долго, что Уилл даже перестал двигать рукой, опасаясь, что этим отвлекает его.

Лектер тихо что-то проворчал, дернув бедрами, а затем снова замер.

— Я не знаю, как ответить покороче.

Уилл медленно потер пальцем головку его члена, глядя, как Ганнибал с трудом заставляет себя не двигаться.

— Хорошо. Тогда расскажи мне, что в этом тебе нравится больше всего. А затем — о том, что для тебя невыносимо.

Ганнибал закусил нижнюю губу. Он раздвинул ноги так широко, насколько позволяли джинсы.

— Твои прикосновения, — прерывающимся голосом ответил он. — Твои руки. Я часто о них думал. Когда, сидя в своей камере, наблюдал, как по ней движется лунный свет. Когда не мог уснуть. Именно тогда я и думал о тебе, представлял, как…

Ганнибал остановился на полуфразе, чтобы быстро вдохнуть, едва Уилл начал гладить его грудь и живот.

— Хорошо. Этого достаточно. Теперь отвечай на второй вопрос.

Ганнибал тяжело сглотнул. Уилл смотрел на головку его члена, истекающую предэякулятом. Большим пальцем он снова потер отверстие головки.