Укрощение Рики (ЛП)

— Кстати говоря, — нахмурился Рауль, — я-то думал, ты показал нам все тайные ходы. А потом оказалось, что есть еще один, в обсерватории…

Мегала залился краской.

— Э-э-э… наверное, я про него забыл.

— Хм-м… — Рауль скрестил руки на груди и с подозрением уставился на архитектора.

— Так что, Мегала, может, ты забыл упомянуть еще какой-нибудь секретный коридор? — насел на него Омаки.

Архитектор отчаянно замотал головой.

— Нет, только этот! Клянусь!

— И почему это мы тебе не верим? — поддразнил его Ксиан. — Похоже, тут по всей Танагуре тайные ходы, а ты только тем и занимался, что шпионил за всеми нами.

— Да нет же! — запротестовал Мегала. — Это бы потребовало слишком больших затрат.

— Хочешь сказать, не будь ты ограничен в средствах, тебя бы ничто не остановило? — возмутился Рауль.

— Нет! Я вовсе не имел ничего такого в виду! Когда Ксиан это сказал, я думал только о материально-технических вопросах.

— Бьюсь об заклад, остались еще проходы, — заявил Хейку.

Мегала поерзал в кресле и немного успокоился, лишь когда Таи принес чай с тортом и допрос на этом закончился.

На следующее утро Ясон вышел в главный зал и присоединился к общему завтраку. Вся компания встретила его вздохами облегчения.

— Да, попал ты в переплет, Ясон, — заметил Рауль. — Рад видеть, что тебе лучше.

Блонди кивнул и занял место во главе стола.

— Интерстазис, — пробормотал Хейку, с недоверием качая головой. — Меня всегда интересовало, как оно бывает. Когда я потерял руку, врачи надеялись, что я впаду в это состояние, но ничего не вышло. По правде говоря, я постоянно был в сознании, пока они не накачали меня опиатами. Ты что-нибудь помнишь после порки?

— Очень смутно. Во всяком случае, до последних нескольких дней. Всё было словно во сне.

— Могу я взять на себя смелость официально заявить, что публичные порки — полный отстой? — провозгласил Омаки.

— Верно! Верно! — поддержали его остальные, постукивая чайными ложечками по стаканам.

— Кроме шуток, я даже не представлял, что такая сильная боль в принципе возможна, — задумчиво сказал Хейку. — Это, пожалуй, даже хуже, чем когда тебе отрезает руку. По крайней мере, ампутация хотя бы открыла передо мной интересные профессиональные перспективы…

Омаки кивнул.

— Да уж, я думал, штаны обмочу. Это был… настоящий ад.

— Даже не представляю, как вы это вытерпели, — сказал Ксиан. — Мне показалось, я умру на пятом ударе.

Рауль кивнул.

— Признаюсь, я тоже не был готов к подобной боли. И не только во время наказания, но и после.

Ясон молчал, уставившись в тарелку.

— Не знаю, чем бы для меня всё это кончилось, если бы не Рики, — признался он наконец.

— Он поступил очень мужественно, — негромко сказал Хейку, и все блонди согласно закивали.

Словно услышав их слова, из хозяйской спальни появился сам Рики, лохматый и заспанный. Его взгляд тут же приклеился к хозяину, словно в зале никого больше и не было.

— А вот и он, герой дня! — приветствовал его Рауль, поднимая бокал. — Выпьем за Рики!

— За Рики! — Под звон бокалов грянул дружный хор.

Пет вздрогнул и неуверенно застыл столбом, глядя на Рауля и компанию и думая, что всё это ему снится.

— Иди сюда, любовь моя! — с нежностью позвал его Ясон.

Не говоря ни слова, монгрел подошел к хозяину и примостился у него на коленях. В объятиях блонди ему сразу же стало уютно и спокойно.

— А где мой поцелуй? — шутливо потребовал Ясон и подставил монгрелу щеку.

Рики чмокнул его и улыбнулся, затем снова перевел взгляд на Рауля, который смотрел на него с неожиданной теплотой.

— Ты проявил невиданную храбрость, Рики, — с искренним уважением отметил Рауль. — Боюсь, прежде я тебя недооценивал. Отныне, я надеюсь, между нами не будет больше вражды. Во всяком случае, за себя могу поручиться.

— Ништяк! — без особого энтузиазма отозвался монгрел и оглядел блюда на столе. — А где бекон?

Бывшие заговорщики остались в пентхаусе еще на несколько дней — всё произошедшее словно связало их незримыми узами. Толпы, несколько дней осаждавшие Эос, мало-помалу рассосались — народ понял, что блонди предпочитают добровольное затворничество.

Однажды после обеда в главном зале собралась вся компания — блонди, петы и фурнитуры, — и тут Рики внезапно ткнул пальцем в Катце.

— Эй! Я же выиграл пари! — воскликнул он. — Ну, помнишь, мы с тобой поспорили? Ха-ха! Твоя задница теперь вся моя!

Катце нахмурился.

— Это не считается. Там были… смягчающие обстоятельства.

— Нет уж, теперь ты не отвертишься! Сам напросился на пари! Лопатка… мне нужна лопатка!

— У меня есть! — просиял Дэрил. — Сейчас принесу.

Катце метнул в любовника возмущенный взгляд.

— Предатель!

— А в чем, собственно, дело? — заинтересовался Хейку.

— Катце получит лопаткой! — с ликованием объявил Рики. — Потому что продул спор.

— А о чем вы поспорили? — спросил Ясон, которого забавлял и восторг пета, и ужас кастрата.

— Он поспорил, что я не продержусь и до вечера — всем растрепаю, что произошло… в тот самый день. — Монгрел наклонился к хозяину и шепотом добавил: — Ну, ты помнишь, с Восом.

Тут уже любопытство взыграло и у остальных блонди.

— И что же тогда произошло, Ясон? — пристал к нему Омаки.

— Да, Ясон, расскажи нам! — присоединился Хейку. — Хотя, боюсь, Раулю лучше не знать.

Рауль помрачнел, но продолжил с равнодушным видом листать ежеквартальный танагурский журнал. Ясон улыбнулся и загадочно промолчал. Дэрил вернулся вприпрыжку вместе с лопаткой и, сияя как медный таз, передал ее монгрелу.

— Устрой ему, Рики! — попросил он.

— Эй! — возмутился Катце и бросил на любовника испепеляющий взгляд.

— А что? Ты же сам предложил пари!

Все фурнитуры в подтверждение закивали.

— Так всё и было! — засвидетельствовал Ру.

Катце повернулся к Ясону.

— Пожалуйста, не мог бы ты… вмешаться? Иначе я потеряю уважение в этом доме.

— Если у тебя хватило ума ввязаться в подобную историю, расхлебывай последствия сам, — холодно ответил блонди.

Катце, всегда отличавшийся завидным хладнокровием, покраснел до кончиков ушей. Рики уселся на краешек дивана и похлопал ладонью по коленям.

— Ну что, пора приступить к наказанию. И не забудь… спустить штаны!

Сгорая от стыда, Катце неохотно поднялся на ноги и подошел к самодовольно улыбающемуся монгрелу.

— Может, лучше обойтись… без свидетелей? — прошептал он.

Его предложение было встречено громкими воплями протеста — все присутствующие с увлечением следили за развитием этой драмы.

Рики пожал плечами и еще шире расплылся в улыбке.

— Не судьба. Ты же слышал глас народа? Давай, хорош волынить!

Ясон слегка улыбнулся — командные манеры пета напоминали его самого.

Раздосадованный и глубоко униженный, Катце расстегнул молнию, спустил брюки и скрепя сердце расположился на коленях у монгрела. Увидев его в такой нелепой позе, фурнитуры и петы злорадно захихикали. Рики помедлил, наслаждаясь моментом, и покрутил лопатку в руке. Аки и Суюки, которые играли в другой комнате, теперь прибежали в главный зал, чтобы узнать, в чем причина поднявшейся суматохи. Мальчишки застыли на месте, не зная, как себя вести — оба слишком хорошо помнили, какую боль причиняет лопатка, чтобы потешаться над беднягой Катце.

— Ну ты попал, — протянул Рики. — Сейчас я тебе припомню твою усмирительную трость!

— Я только выполнял свою работу, — возразил Катце.

— Не обязательно было выполнять ее с таким рвением.

— Отделай его от души, — посоветовал Рауль, который с удобством расположился в кресле у камина, скрестив ноги и попивая чай.

— Не премину, — подражая хозяину, пообещал Рики.

С этими словами он изо всех сил приложил Катце лопаткой. Раздался звонкий шлепок, послышались смешки и сдавленное фырканье. Катце как мог старался сохранить самообладание во время жестокой пытки, однако рука у монгрела оказалась настолько тяжелой, что фурнитур с огромным трудом удерживался от крика.