Лекарство от здоровья (ЛП)

— Тела, с которыми они непосредственно работают — гораздо более доступные жертвы. А вот к этим здесь своего рода уважение. Большая их часть находилась здесь еще до войны.

— Второй Мировой?

— Да. В основном — преступники и те несчастные, у кого не было семьи, которая могла бы их похоронить. Или если у родственников на погребение не было денег. Тогда они тоже попадали сюда, где и находятся до сих пор.

Ганнибал подошел ближе, чтобы встать за Уиллом. Тот смотрел, как свет отражается от жидкости в баках, волнами ложась на его лицо, словно отсветы от воды в каналах Венеции. Одной рукой он снова дотронулся до стекла, а другой — до рукава Ганнибала.

— Ты подолгу сидел рядом с ними, — сказал он.

— Да. Очень часто. Они были моей постоянной компанией, пока я работал, — Ганнибал на секунду замолчал. — Мне тоже порой было гораздо легче рядом с мертвыми, чем с живыми.

— А ты еще переживал из-за своей эмпатии ко мне.

— Не переживал я.

— Переживал, иначе бы не стал об этом спрашивать. Ты ненавидишь быть неуверенным в чем-либо.

Ганнибал не ответил. Они смотрели на тела в тишине. Уилл вдруг поймал себя на том, что ищет в них признаки жизни. Он вдруг задумался, делал ли Ганнибал то же самое.

— Они прекрасны, — сказал Уилл.

— Да.

У одного из мертвецов были длинные волосы, неподвижно спадающие на его лицо, словно заслоняя от посторонних взглядов и не давая увидеть его черты. Уилл подошел ближе, почти что прижавшись носом к стеклу, пытаясь рассмотреть сокрытое за белоснежной завесой.

Ганнибал, стоя за Уиллом, положил руку ему на спину; раскрытая ладонь на позвоночнике Уилла — словно эхо от прикосновения Грэма к стеклу резервуара.

— Я хочу спросить у тебя кое-что, — сказал Лектер.

— Что именно?

— Ты будешь… — начал Ганнибал, и вдруг замолчал, словно его силой заставили это сделать. Казалось, будто что-то не дает ему дышать.

Уилл повернулся, чтобы взглянуть на него. Лицо Лектера не выражало ровным счетом ничего, но его горло было напряжено: жилы сильно выделялись на фоне едва заметных морщин на его шее.

— Мы уже говорили об этом раньше, — продолжил Ганнибал после минутной паузы. — Во всяком случае, ходили вокруг да около. Я никогда раньше не думал о… никогда, пока не встретил тебя. Похоже, я говорю все это не слишком-то красиво, — он выглядел настолько смущенным собственным недостатком красноречия, что Уилл не удержался и улыбнулся.

— Да, — сказал Уилл.

— Что — да?

— Если это предложение руки и сердца, то мой ответ — да.

Ганнибал на секунду закрыл глаза, а потом взял Уилла за руку и поцеловал тыльную сторону его ладони, пальцы и запястье. Еле слышно выдохнув, он подошел ближе и поцеловал его в шею. Лектер прижался к Уиллу настолько сильно, что тому пришлось прислониться спиной к баку с телом. Мертвец выглядывал из-за его плеча, пока Ганнибал, осторожно взяв лицо Уилла в ладони, целовал возлюбленного в губы.

— Да, — повторил Ганнибал. — Да. Спасибо тебе.

— Ты ведь все это запланировал? И привел меня сюда за этим?

— Такая обстановка казалась подходящей.

Уилл не мог перестать улыбаться.

— Ты не слишком-то преуспел в своем планировании.

— Но ты все равно сказал «да».

— Ты должен был знать, что так и будет.

— Я был уверен, что ты согласишься. До того самого момента, пока не спросил, — он прижал пальцы Уилла к своей артерии, давая почувствовать пульс. Уилл ощутил, насколько быстро билось сердце Ганнибала. — Ты спрашивал, зачем я купил квартиру здесь. Во Франции по закону проживания положено иметь в собственности жилье на ее территории, перед тем как можно будет здесь пожениться.

Уилл уставился на него, открыв рот от удивления.

— Прямо здесь? Серьезно? Но как? Разве мне не нужно… я даже не знаю, что мне нужно. Море бумажной волокиты ведь будет.

— Да.

— Особенно для иностранцев.

— Да. Я уже все это для нас сделал. И устранил все возможные препятствия, — чуть помолчав, добавил Ганнибал.

— Как тот факт, что мы здесь на самом деле даже не живем?

— Да, вроде этого.

— Мне не стоит спрашивать, как именно?

— Возможно, так будет лучше.

Уилл чуть поколебался, но потом подумал о том, как бы его могла взбесить необходимость давать взятки чиновникам и позже терпеть вторжение в свою личную жизнь. Да, так бы, скорее всего, и было. Но прямо сейчас он ощущал такую легкость, что ему даже пришлось посмотреть вниз и убедиться, что его ноги все еще твердо стоят на полу, а сам он не плавает в воздухе, как тот труп в баке за его спиной.

Он вновь притянул Ганнибала ближе к себе, крепко-крепко обнимая, словно их тела могли слиться в одно, превратиться в новоизобретенный сплав металлов, или какой-то силой быть сшитыми вместе, как Фиджийская русалка. Уилл почувствовал, как Ганнибал делает глубокий вдох, нюхая его кожу. Сам он тоже чувствовал запах Ганнибала, тонкие нотки его лосьона после бритья, шампуня и кофе, который они пили, но ему вдруг стало любопытно, каково это — узнавать настроение других по одному лишь запаху.

— А ты можешь чувствовать запах счастья? — спросил он.

Ганнибал потерся носом о кожу под челюстью Уилла и снова вдохнул.

— Да. Думаю, могу.

— А раньше не получалось?

— Это довольно слабый запах. Возможно, я просто никогда не был достаточно близко, чтобы его уловить.

— Он приятный?

— Да. Очень приятный, — ответил Ганнибал.

Лектер крепко, почти до боли сжимал его в объятьях, но Уилл знал, что и сам стиснул Ганнибала почти так же сильно. Его ребра болели, но не только от давления. Уилл чувствовал, будто его сердце расширилось, выходя за пределы тела. Он откинул голову назад, на стекло, чуть запрокинув ее и позволив Ганнибалу облизывать и посасывать кожу под его челюстью, хоть и понимал, что засосы, которые после этих ласк останутся, будут очень заметными.

— Когда? — наконец спросил Уилл.

— Завтра, если ты не против. Все уже подготовлено.

«Сегодня», — подумал Уилл. Но нет, на самом деле ему нужно рассказать Ганнибалу о кольце до церемонии. Теперь сделать это будет правильно. И даже не покажется странным.

— Да, завтра вполне подойдет, — согласился он.

*

— Запеченная утка с соусом из корицы и апельсинов, картофель, приготовленный на утином сале, краснокочанная капуста с яблоками.

— Я смотрел, как ты все это готовишь, — сказал Уилл.

— Не думаю, что ты действительно сконцентрировался на процессе.

Улыбка Уилла, казалось, была самой глупой за всю его жизнь.

— Я сконцентрировался на тебе.

— А теперь, пожалуйста, сконцентрируйся на еде у себя в тарелке.

— Сделаю все, что в моих силах, но ничего не обещаю.

Еда была очень вкусной, как и всегда, пусть и не настолько соблазнительной, как Ганнибал в переднике, с закатанными выше локтей рукавами рубашки.

— Уилл.

Уилл демонстративно уставился в свою тарелку.

— Я ем. Все просто восхитительно. Я не думаю о том, чтобы позже облизать твои руки, потому что это будет странно. Мне надо кое-что тебе рассказать.

Ганнибал наколол на свою вилку кусочек картошки.

— Предсвадебные признания. Наследственное психическое расстройство? Возможное родство?

— Помолчи, а? Это про кольцо.

Ганнибал посмотрел на свою руку.

— Признаться, я немного удивлялся, почему ты выбрал именно его.

— Я его не выбирал. В общем-то, — Уилл почувствовал, как его щеки покраснели.

Ганнибал молча ждал.

— Его выбрал мой отец. Это было его… Его обручальное кольцо.

Ганнибал, ничего не говоря, протянул ему руку, и Уилл взял ее в свою. Они тихо сидели, объединенные небольшим столом.

— Я должен был рассказать тебе, — продолжил Уилл. — Но это было бы… Это показалось бы слишком странным. Я не знаю. Ведь показалось бы?

— Возможно. Но мне придется простить тебя за это, потому что и я тебе о твоем кольце не рассказал.

— А с ним что?

— Отпусти мою руку на минутку. Мне нужно тебе кое-что показать.