Blood and Sex (СИ)

— Ты что творишь? — Смиту пришлось подняться на ноги и склониться над ним, чтобы крепче держать. Вампир, на удивление, совершенно не сопротивлялся, лишь напрягался до предела и рычал сквозь тяжёлое дыхание. Глаза по-прежнему были расфокусированными, а его самого будто чем-то накачали. Эрвин хотел ударить его по щеке, чтобы привести в чувство, однако быстро сообразил, что это вряд ли поможет. Его действительно накачали. Кровью.

— Это из-за крови? Живой крови? Ты случайно не… — Эрвин скользнул взглядом по напряжённому телу и осторожно приложил ладонь к его паху. Его догадка подтвердилась. Капрал судорожно дёрнулся на столе и вновь обнажил клыки, словно кусал воздух. Смит застыл над ним, не зная, что предпринять. Подобное настолько ошарашило его, что все мысли будто вышибло из головы. Тихо рыкнув, Леви схватил онемевшего командира за плечи и рванул на себя, вновь впиваясь в шею. Новая порция боли и жара привела Смита в чувство. Хищник с силой прижимал его к себе и слегка извивался, словно тёрся о его тело, пытаясь избавиться от напряжения. Эрвину показалось, что Леви словно что-то вливает в него, замещая выпитую кровь. Тело в мгновении ока запылало, а грудь будто сжало стальным обручем — стало нечем дышать. Язык вампира жадно скользил по его шее и переходил к плечам, собирая всю кровь и заживляя нанесённые раны. Все его телодвижения откровенно говорили об одном, но Эрвин никак не мог поверить в это и переступить через себя. Мало того, что их ничего не связывает кроме договора, они практически враги, да ещё и почти незнакомы! Вампир действительно одурел от свежей крови?

— Нет, — произнёс Эрвин сквозь зубы и вновь оторвал руки Леви от себя, прижимая их к столу. — Думаешь, я просто воспользуюсь ситуацией и тем, что ты не своём уме? Я не настолько дик, как ты, чтобы делать это с практически незнакомым человеком, — договорив, он осторожно выпрямился и, отпустив руки вампира, отошёл на шаг назад, наблюдая за тем, что тот предпримет. Сначала хищник просто лежал с таким видом, будто его оглушили ударом по голове. Может быть, если дать ему время, то он придёт в себя. Едва Эрвин начал расслабляться, как Леви неожиданно запрыгнул на него и, обхватив руками и ногами, повалил на пол. Упав на спину, Смит понял, что теперь без борьбы ему просто не выжить: клыки вампира снова нацелились на его шею, а сил в командире оставалось не так много. Если хищник вытянет последние, то он пару дней не сможет встать с кровати, а это недопустимо. Ударив Леви, он скинул тело с себя и оказался сверху, но не надолго. Вампир, хоть и был гораздо меньше его, обладал большей силой и ловкостью, затрачивая меньше энергии. Пока они катались по полу, пытаясь одолеть друг друга, Эрвин осознал, что если так продолжится, то он проиграет.

На очередном повороте, когда он придавил вампира к полу своим весом и заломил его руки за спиной, Эрвин разозлился и в порыве ярости, смешанной с азартом, прошипел:

— Что ж, раз ты так этого добиваешься, только попробуй обвинить меня потом, что я использовал тебя, — командир, чтобы ещё больше усилить своё давление, сел на вампира сверху и, продолжая заламывать его руку, сорвал с него пояс и расстегнул брюки. Почувствовав это, Леви вмиг присмирел и перестал брыкаться под ним. Его тело покрылось мерной дрожью и быстро вспотело от обузданного напряжения. Он прижался лбом к полу, а Смит почувствовал, как расслабилась рука в его захвате. Командир поднялся на колени и одним движением перевернул вампира на спину. На лице того снова было непонятное, но вызывающее выражение: прикрытые, практически чёрные глаза, полуоткрытые, ещё алые от крови губы, растрёпанные по всей голове волосы. Он понимал, он ждал и, возможно, даже заманивал.

«Сражается за кровь, но сам отдаёт своё тело? Что за странный вампир?» — невольно подумал Эрвин, ощущая, что потоки крови хлынули вниз, а в паху стало тесно. Ещё минуту назад он чувствовал себя вполне обычно, а сейчас, буквально за мгновение его тело наполнилось возбуждением. Однако оно было странным: неестественным, каким-то механическим, словно его принуждали к этому, вызывая желание специальными средствами. Но, несмотря на всё это, влечение было очень сильным, и мужчина не смог с ним совладать. Он быстро расстегнул свои брюки и, грубовато приблизив капрала к себе, развёл его ноги и сразу же вошёл в него, надеясь, что хотя бы боль приведёт хищника в чувство. Но вопреки его ожиданию произошло обратное: вампир, абсолютно не почувствовав боли от грубого проникновения, с наслаждением проурчал и лишь крепче вцепился в человека, стискивая его и руками, и ногами, и вообще едва позволяя двигаться. Практически чёрные глаза закатились, а зубы снова сомкнулись, кусая воздух. Желание, охватившее обоих, было истинно животным: не замечая ничего вокруг себя, они утоляли внезапно нахлынувшую жажду тела. И если для вампира в этом не было ничего предосудительного, то человек, освободившись за несколько минут от хватки похоти, никак не мог понять смысла произошедшего.

Эрвин словно побывал в другой реальности, настолько произошедшее казалось иррациональным. Эти несколько минут были даром и проклятием. Вампир забрал у него кровь, человек воспользовался его телом. Возможно, в этом и был какой-то смысл, но в данный момент Смит не мог это объяснить. Желание после соития исчезло так же быстро, как и нахлынуло, однако командир интуитивно ощущал, что просто так всё не закончится. Эрвин тяжело дышал, опираясь руками в пол, на котором распластался одичавший вампир. Тот до сих пор не пришёл в себя и выглядел как загипнотизированный. Его тёмные глаза так и ни разу не сомкнулись, а из рта сочилась ядовитая слюна, смешанная с остатками крови. Эрвин хорошо чувствовал его тело, когда они оба заканчивали, и мог поклясться, что подобного не испытывал ни с одним человеком. Ощущения были настолько пронизывающими и нестерпимыми, что даже пугали. Командир легонько толкнул его, снова пытаясь расшевелить, однако никакой реакции не последовало.

— Неужели ты ничего не понимаешь? — изумился военный, смотря на него во все глаза и вновь чувствуя приступ желания от его незащищённого разумом тела. Услышав его голос, хищник шевельнулся, а его глаза медленно сфокусировались на шее человека. Он приподнялся и обхватил Смита за плечи, пытаясь снова погрузить зубы в желанную плоть, однако командир больше не позволил ему этого делать, вновь прижав Леви к полу и завладев его звериным телом. Он заметил странную закономерность: лишь только вампиром овладевали, как он сразу же прекращал попытки добыть кровь и переводил свои инстинкты в другое русло, словно кровь и секс были взаимозаменяемыми. В иной ситуации Леви наверняка бы просто убил Смита, переломав руки и ноги, но сейчас он мог использовать человека не только как источник питания. Быть может лишь поэтому Эрвин смог остаться живым до рассвета.

***

Несколько раз моргнув, Леви понял, что его взгляд утыкается в спинку дивана, который стоит в кабинете командира. С минуту он в недоумении смотрел на неё, пытаясь понять, почему лежит в странной позе, и почему вообще лежит. Последнее, что он помнил, как пришёл в кабинет Смита. Они говорили о планах на будущее, потом Эрвин предложил выпить его крови, а потом… Что было потом вампир абсолютно не помнил. Однако, судя по ощущениям, он выпил достаточно крови для поддержания жизнедеятельности. Приятное тёплое чувство разливалось по всему телу, наполняя его силой и выносливостью. Таким бодрым и свежим он давно себя не ощущал — мёртвая кровь никогда не могла дать столько энергии. Чувство силы было таким, что Леви, казалось, смог бы уничтожить титана голыми руками.

Опираясь ладонями в диван, он медленно выпрямился. С его тела сполз коричневый пиджак, накрывавший плечи. Хищник снова озадаченно посмотрел на себя, на свои обнажённые ноги и понял, что на нём лишь одна рубашка, больше ничего. Сбоку что-то хрустнуло, и вампир, мгновенно устремив туда свой взгляд, увидел Эрвина, напряжённо застывшего в кресле со странным выражением на лице, в котором читался испуг и неопределённость.