Семь кругов Ада (СИ)

— Так я для тебя товар?! — вновь перешел я на вопли.

— Тихо-тихо, Тери. Будь умницей! Встреться с ним! Ради меня! Пожалуйста! — при этом Мифи посмотрела на меня так жалостливо, и глаза ее так заблестели, что я, как и любой какой-никакой, а все-таки мужик, не смог устоять.

— Ладно, женщина, веди меня к своему Ни-и-ику. Посмотрим, перепадет ли тебе что-нибудь за эту встречу. Что-то мне подсказывает, что он разочаруется, и твои клыки обломятся, — фыркнул я.

— А мне кажется, что все будет хорошо! — тут же повеселела Мифи, беря меня за руку и поспешно уводя из класса.

В нашей школе на каждом этаже располагалось по тридцать кабинетов, размещенных по всему прямоугольному периметру здания, в центре которого на просторной площадке стояли стол и много-много диванчиков и кресел. Здесь школьники могли отдыхать в перерывах между уроками. К ним-то Мифи меня и потащила.

Сначала я ежился под многочисленными взглядами, нацеленными на меня. Насмешки, улыбки. Да-да. Я не такой обаятельный и привлекательный, чтобы носить подобные вещи. Я это знаю. И на что только рассчитывает Мифи? Наверняка этот самый Ник убежит в неизвестном направлении, как только увидит меня всего такого раскрасивого.

— Приф-скиф! — поприветствовала подруга компанию нанитов, что расположились на трех самых дальних диванчиках. Ой, ну просто фрик на фрике.

Мифи относилась к терпимым представителям нанитов — все, чтобы она ни творила со своим телом, так или иначе радовало глаз, а не пугало его. Но вот лысые красавцы, из голов которых торчали не то антенны телепузиков, не то козлиные рожки, — это уже явный перебор. Конечно, не мне, серой личности, судить об этом, и тем не менее. Хотя прямо сейчас эта компашка, наблюдая, как Мифи тащит в их сторону парня в жутком одеянии, наверняка посчитала фриком именно меня!

— ПрЕвЕд! — послышалось дружное, когда мы подошли к компании совсем близко.

— А где Ник? — тут же поинтересовалась Мифи.

— Курит у окна, — в обе стороны от данного места посиделок отходили два длинных коридора, ведущих на лестничные площадки, что предназначались для экстренных эвакуаций. Посмотрел бы я на того придурка, что смог бы пробежать все сорок этажей и не окочуриться в процессе. На каждой лестничной площадке размещались большие окна, из которых когда-то открывался отличный вид на город. Но после того как парочка идиотов из этих окон упорхнули вниз, на каждое из них поставили решетки. Вид города, конечно, от этого не изменился, но решетки, как вы понимаете, портили его безвозвратно. Поэтому школьники предпочитали курить в туалете — окна там были меньше, зато без дурацких решеток, — или вообще спускались на крыльцо — на лифте все равно это занимало не больше минуты. Так почему же Ник курил на лестничной площадке? Только не говорите, что для встречи со мной, потому что смерти от смеха никто не отменял.

— О, Ник! А Мы тут тебя уже обыскались! — внезапный вопль подруги заставил меня вздрогнуть. За своими размышлениями об окнах и туалетах я не заметил, как мы вышли на лестничную площадку.

Парень, что стоял у подоконника, обернулся к нам и подарил обворожительную улыбку. Нанит без стеснения оглядел меня, и я, естественно, ответил ему тем же. На парне были черные джинсы с пятью цепочками на правой стороне, пояс с шипами по всей его длине и тяжелой пряжкой в виде наковальни, серебристые глаза здорово сочетались с такой же серебристой футболкой, поверх которой красовалась черно-белая клетчатая рубашка с короткими рукавами.

— Кхм… Ник! Это Тери! С одной «Р», иначе он бесится! Тери! Это Ник! — с воодушевлением представила нас друг другу Мифи, явно грезя о гребаных клыках.

— Очень приятно, — не прекращая улыбаться, протянул мне Ник руку для пожатия.

— Ага… — наверное, следовало ответить «Мне тоже», но гаденькая натура мне этого не позволила. Я минуты три усиленно и показательно вытирал вспотевшую ладонь о ненавистную футболку, мстя ей за все свои унижения, после чего сухо пожал наниту руку, гадая, как же вести себя дальше.

Зато Ника, кажется, ничего не беспокоило. В отличие от меня, он не был сконфужен ситуацией, явно относясь к неробкому десятку. Подобным ему людям обычно не составляло труда найти с кем-либо общую тему для разговора. Ха-ха… Посмотрим, как это у него со мной получится.

— Сигарету? — предложил он мне и Мифи.

— Не курю, — ответил я, поморщившись, а подруга взяла белую палочку, прикурила у Ника и сладко затянулась. Показушница хренова! При мне Мифи никогда не курила, и стопудово не потому, что так заботилась о моем здоровье, просто как-то она заявила, что с сигаретой выглядит очень сексуально. И кто же ей сказал подобную глупость, интересно.

— А Тери у нас гений, прикинь! Его отправляют на олимпиаду по голографии!

— О-о-о! Фига себе! — с готовностью поддержал разговор Ник. — А я в голографии полный ноль!

— Вот-вот! Я тоже! — весело рассмеялась Мифи. — Но Тери мне пару раз помог, и я начала кое-что понимать!

Пару раз? Помог? Имеешь в виду, что я делаю почти каждую твою домашнюю работу? Эксплуататорша!

— М-м-м… Может, и мне как-нибудь поможешь? — невинно поинтересовался у меня Ник.

Глаза у него, конечно, красивые, ничего не скажешь. И нанитовские загоны иногда привносят прекрасное в этот бренный мир.

— Смотря, что предложишь взамен, — усмехнулся я. Не было у меня настроения ворковать ни с ним, ни с кем бы то ни было. Хотелось вернуться в класс, вновь уставиться в окно и окунуться в свои мечты об обучении в ИСТ!

— А что бы ты хотел? — Вот это взгляд! Вот это тон!

— Хочу волосы на ногах, чтобы прямо косички можно было заплетать! И рост не хоббитский, а под сто восемьдесят, и еще пресс хочу кубиками, а не впалый живот вечно голодающего, сильные руки, а не макаронинки, и рожу брутальную, чтобы и на ней хотя бы пару волосков выросло! И глаза поменьше, а то я как будто в вечном удивлении, можно без бровей, без них еще круче! — выпалил я. О наболевшем, как говорится.

— Тери у нас — ходячие комплексы, — улыбнулась Мифи.

— «Ходячие комплексы», — передразнил я ее. — Это не комплексы, а суровая реальность!

— Тебя так не устраивает твоя внешность? — кажется, Ник действительно удивился.

— Ух ты! Вот это наблюдательность. Интересно, а что меня в ней должно устраивать?

— Нарываешься на комплементы? — один-ноль в пользу Ника.

— Обойдусь! — фыркнул я, отводя взгляд и чувствуя, что предательски краснею.

— Тери, прекрати огрызаться! — одернула меня Мифи. — Не обращай внимания, Ник. У него в Отборе такой сэмпай, что не позавидуешь!

— Да? И кто же?

— Зуо…

Воцарилась мертвая тишина.

— И, как ты заметил, он еще жив!

— Частично, — поправил я подругу, инстинктивно пряча левую руку за спину, хотя и палец, и укус уже зажили.

— Он что-нибудь тебе сделал? — Ник внезапно стал очень серьезен.

— Что? Нет, ничего он мне не сделал, — почему-то испуганно ответил я.

— А с рукой что?

— С какой рукой? — Нет, ну дебильнее вопроса я придумать не смог!

— С той, что прячешь за спину…

— Ничего! Вообще ничего, — «убедительно» ответил я, — ладно, сейчас второй урок начнется, я возвращаюсь.

— Постой, — Ник внезапно оказался совсем близко, схватив меня за здоровую руку. — У нас еще пять минут, зачем так спешить? — в ответ я, одарив нового знакомого не самым добрым взглядом, тихо прошипел:

— А ты тогда не лезь в то, что тебя не касается. И не надо меня тут жалеть, и охать и ахать над каждой моей царапинкой. И так тошно! — выпалил я.

— Ладно, извини, замяли тему! — с готовностью согласился Ник.

Черт, когда он уже улыбаться-то прекратит, а? У него там что, сзади косички, что ли, слишком сильно затянуты? Или веревочки какие?

— Ладно… — смилостивился я. Совру, если скажу, что вся эта ситуация не начинала мне нравиться! Скажу больше… ОНА МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИЛАСЬ!

— Только руку мою отпусти и отойди подальше. Не люблю, когда ко мне прикасаются все, кому не лень, и вторгаются в мое личное пространство, — уж если быть говном, то быть им до победного конца!