Герой не твоего романа (СИ)

- Слушай, не неси чушь, – обиделся Хичоль. – Главное – любовь. Да и противоположности сходятся. Он будет терпеть мою развязность, а я – его молитвы.

Тем не менее, в душе Хичоля поселились сомнения.

Все персонажи, кроме «раненого» Минни, переселились в снятую для них просторную квартиру. Артисты гостили у них, и Джеджун вместе с омегой хозяйничали на кухне, когда вернулись отсутствовавшие. Чанмин впервые увидел вампира и, зная, что это главный виновник всех бед, как-то незаметно стал прятаться за спину Юно. Спасал-то их Хичоль. А его господин, может, все еще мечтал свернуть шею своему оригиналу.

- Он у вас какой-то нервный, – заметил вампир. – Вы его бьете, что ли?

- Его нет, а вот этот сейчас получит! – закричал Ючон, устремляясь к майору. – Ах ты придурок! – Он повернулся к герцогу. – И ты придурок! Дебил озабоченный!

- Мой секундант – майор Пак, – с холодным пренебрежением ответил оборотень. – Выбирайте оружие, сэр.

- Дай мне в рожу, че уж, – согласился пришелец. – Я виноват.

- Виноват? Ты? Да это мягко сказано! – Ючон начал лупить его что есть сил. Противник, конечно, и не покачнулся, но заметно сконфузился. – Ты мне жизнь испоганил! Эти слухи вечно будут меня преследовать! И я почитал – все думают, что это Юно меня трахает!

Ючон еще пару раз ударил двойника и расплакался. Майор нерешительно обнял его, прижимая к своей груди и начиная гладить по уже укороченным волосам.

- Не реви, брат, – попросил он с топорной нежностью в голосе. – Все у тебя отлично будет. Девки тебя любить не перестанут. Ты ж типа талантище. И мужик красивый.

- А ты? – всхлипнул Ючон.

- Я-то? – Майор усмехнулся. – Да куда мне до тебя, я так себе, спасибо, что не совсем урод.

- Так у нас же одно лицо-о-о!!!

- Ну-ну, поласковее с ним, – шепотом попросил художник. – Давай как с Минни. Он же из-за тебя плачет.

- А, не вопрос, – ответил майор и тут же схватил Ючона на руки.

- Да чтоб тебя!!! – разрыдался пуще прежнего тот, размахивая ногами. – Как же люди без мозга живут!!!

- Я бы тебя тоже поколотил, но это не в моем стиле, – сказал Юно, встав напротив герцога. – Просто сообщу, что опять сижу на успокоительных.

- Я раньше не понимал, почему крестьянин в фанфике оказался лордом, – улыбнулся герцог. – Теперь понимаю. Твоя сдержанность достойна уважения.

Кюхён уже вовсю обнимал монаха и упоенно щупал его.

- Ах ты мой скелетик, – ласково напевал он. – Ах ты моя полудохлая лапочка! Такой хороший, такой правильный!

- Я счастлив, что не причинил тебе вреда, – с искренней радостью ответил монах. – Ты для меня – особенный.

- Только знаешь что? – Кюхён стал шептать прямо ему на ухо. – Ты ведь любишь Хичоля, да? Хочешь быть его парнем?

- Ну, я уже его парень, – чуть краснея, сказал монах. – По моим меркам, то, что мы не спали вместе, не отменяет наших отношений.

- Ага, конечно, – согласился Кюхён. – И он тоже говорит, что ты его бойфренд. Но… Ты же знаешь Хангена? Не того чокнутого и не того убийцу. Нашего. Он был с Хичолем. Потом стал встречаться с девушками. Но вот последняя его бросила, и он подкатывает. А Хичоль его отшивает, хоть и без особого энтузиазма.

- Правда? – Монах отступил, его взгляд засиял светом тысячи звезд. – Значит, я ему нравлюсь? Понимаешь, это любовь! – Он приложил руки к груди. – Ему была важна телесная близость, но теперь он хранит верность мне, хоть мы и не делили ложе… ой, то есть не занимались сексом!

- Слушай. – Кюхён опять приблизился к монаху, чтобы говорить тише. – Хичоль – мой хён, и я его люблю. Как хёна, блин, а не как ты. И я желаю ему счастья. Все понимаю, он оказался с вами и теперь одной рукой дверь выломает. Но Хичоль все равно наш, и ему надо быть нами. С Хангеном, если тот хочет. С кем-то другим, если не получится. Но на сцене, в агентстве, в Super Junior! Не будем лукавить: поет он фигово, танцевать не умеет. Но у человека ядерное обаяние, он рожден для камер. А куда его заберешь ты? Вы поселитесь на ферме и будете усыновлять сирот до посинения?

- Нет, – серьезно возразил монах. – Я не стану мешать его карьере. Он сможет петь столько, сколько захочет. Я просто буду рядом. Буду любить его.

- И отвлекать от нормальной жизни. – Кюхён опустил голову. – Слушай, не хотел напоминать, но ведь он не просто недавно стал вампиром. Год назад он был человеком, а тебя, его господина… и этого злодея, который так нелепо сдох, просто не существовало в природе.

Монах немедленно вспомнил, что говорил Хичолю, когда тот впервые убил. Ощутил, какой непререкаемой правдой являлось каждое слово. Его не было. Никогда. И Ким Хичоль собирался отказаться от подходящей для него жизни ради чужой мимолетной фантазии.

- А пойдемте ужинать! – предложил Джеджун, выскакивая из кухни в прихватках.

- Мы столько всего приготовили! – пропищала, по сравнению с его тембром, «сестра». – Вы же устали с дороги?

- Да мне только предложи пожрать! – порадовался майор. – Спасибо, девчонки!

- Поставь меня на пол!!! – заистерил Ючон, дергая всеми конечностями разом.

Пришлось поставить.

- Неужели вы теперь опять станете бандитами? – спросил Джунсу, снова позволяя сидевшему рядом монаху налить себе персиковый сок.

- Нас там уважают, балда, – объяснил майор. Художник шлепнул его по спине: не тому, мол, улыбаешься.

- А я опять в бухгалтерию устроюсь, – сказал Джеджун-омега. Чанмин-вампир непонимающе посмотрел на него, и он поспешил исправиться: – Ну, когда рожу. В смысле, когда ему годик исполнится.

- А ты не собираешься с ребенком сидеть? – удивился вампир. – Еще скажи, что бухгалтерия – твое призвание, и ты не хочешь бросать карьеру ради семьи.

- Я должен тоже вносить свой вклад в общий бюджет, – ощетинился омега.

- Ага, очень ощутимый. Зарплата бухгалтера плюс вся «капуста» правой руки наркобарона.

Разговор заходил не туда, особенно учитывая то, что в кармане брюк Чанмина лежало кольцо.

- Слушай, нуна, да пусть он зарабатывает, а ты о ребенке заботься, – посоветовал Джеджун. – Это, знаешь ли, посерьезнее миссия. Если есть возможность – почему не позволить малышу расти, видя маму не только перед сном и по праздникам? «Мама» – это, блин, не пустой звук. Это святое.

- А когда он уйдет – куда меня возьмут с огромным перерывом в стаже? – парировал омега невозмутимо.

- Чудесно, – самодовольно улыбнулся герцог. – Этому лакею даже не верят.

- Джеша, дурочка, почему я должен уйти? – возмутился вампир. – Думаешь, я ветреный?

- Ну-ка, напомни, сколько раз ты был женат, – прищурился омега.

- Официально – один раз, – признался вампир.

- Прекрасно, ты разведенный! – Омега скрестил руки на груди и отвернулся.

- Вдовец, вообще-то, – возразил Чанмин. Складывалась совсем уж паршивая обстановка для предложения.

- Мои соболезнования, – буркнул омега в сторону.

- Джеш, да мы тебя не бросим, – сказал майор, запихивая в рот большой кусок тушеной свинины. – Ты не забывай, что у тебя, кроме мужика, пятеро братьев есть. А дитю мамку надо. На меня вот моя хер положила. И че выросло?

- Лучше бы она аборт вилкой сделала, – вздохнул Ючон. – А моя, кстати, нас зовет. Обоих. Готовься, Юхван будет отрабатывать на тебе приемы тхэквондо.

- Я знаю, что всегда могу на вас положиться, – нежно улыбнулся Джеджун-омега.

- То есть на самовлюбленного английского аристократа, тупого вояку из глубинки Африки, блаженного монаха, распутного художника и придурковатого певца ты надеяться можешь, а на мужчину, который тебя безумно любит, – нет? – разозлился Чанмин-вампир.

- О-хо-хо, вот это массовый троллинг экспромтом, – восторженно произнес его оригинал. – Я прямо аплодирую стоя.

- «Придурковатый певец» – ты? – спросил Ханген. Хичоль кивнул. – А по роже?

- Он мой господин, – ухмыльнулся Хичоль. – И «придурок» – это для меня комплимент, я же десять лет стараюсь. Кю, как думаешь, я придурок?

- Ты ненормальный, в хорошем смысле слова, – ответил монах.