Герой не твоего романа (СИ)

- Да вообще ничего общего, – возразил Донхэ из соседней комнаты, когда профессор поделился с ним своими соображениями. – Поттер же был гордостью школы, да? И у него была компашка восхищенных прихвостней. А кто станет смотреть в рот этому кретину?

- Вы правы, молодой господин, – согласился Снейп. – Наверное, я просто вижу Поттера в каждом, кто вызывает у меня отвращение.

- Тогда «шестерка» – трижды Поттер, ага? – усмехнулся Донхэ.

- Он Питер Петтигрю, – возразил Снейп. – Хвост. Мерзкий слуга Волдеморта, готовый подлизываться к кому угодно в зависимости от обстоятельств. Превращался, кстати, в крысу.

- Ага, помню, – засмеялся Донхэ. – Ублюдок тот еще. Реально на нашу тварь смахивает. Вот честно, не будь это фанфиком, выглядел бы он так же паршиво. Ну, потому что с таким характером быть красивым можно, только если тебя ебанутая фанатка с айдола списала. Бесит его морда, чего он такой симпатичный?..

Чистая правда. У Чанмина не было ни гордости, ни совести, ни убеждений. Любовь? Ребенок? Чушь. Он хватался за беременного омегу, как за спасательный круг, потому что их союз готов был защищать тот неимоверно сильный дебил, который сейчас целовал художника на кухне. Предатель просчитал все. Понял, где будет лучше, зная, что господин умирает. Но что потом, когда Хичоль погибнет и все проблемы исчезнут? «Дже, все кончено, я буду высылать тебе деньги и время от времени приходить на дни рождения нашего ребенка»…

Вот из-за такой мрази оказался в плену могущественный волшебник, а главное, вместе с ним взяли и сына повелителя. Это сводило с ума. Хотелось сорвать проклятый браслет, надетый убогим монахом, этой жалкой пародией на истинного мага...

Профессор с ненавистью вцепился в браслет в бессмысленной попытке сорвать его. Пальцы обожгло, на руках появились волдыри. Однако волшебник понял: его магия вступает в противодействие с магией монаха. И пусть даже ценой потери конечности, но он сможет сорвать чертов браслет. Рук было две. Он еще мог освободить молодого господина.

А все-таки маги из серьезных произведений имели некоторое преимущество.

Вечером в дверь кто-то постучался, Чанмин ушел. Он вернулся минут через двадцать и объявил, что собирается гулять.

- Пошел своей телке изменять, стопудово, – прокомментировал Донхэ спустя некоторое время после того, как дверь снова закрылась. – Ну, тут я его даже понимаю. Ебать эту беременную хуевину без кокаина – никаких нервов не хватит, тут надо нормальной шлюхой закусить… Э, профессор?!

Донхэ испугался, услышав глухие стоны и учуяв запах паленой плоти. Молодой вампир попытался отползти от батареи как можно дальше, чтобы увидеть волшебника, но наручники этого не позволяли, а браслет и вовсе мешал активно двигаться.

Что-то щелкнуло, как будто раздавили металл. Через минуту, с обожженной культей вместо руки, в комнату вполз профессор. Донхэ видел подобное лишь в кино – папа оберегал от любых ужасов – и вжался в батарею. Снейп, ни слова не говоря и явно из последних сил, схватил его наручники. Невербальная магия существовала даже в каноне, хоть и относительно, – после долгих усилий звено цепи лопнуло. Потом профессор схватился за браслет, и его рука начала плавиться так, словно ее облили кислотой, но запах напоминал ошарашенному «принцу» о костре и шашлыках. Волшебник резким движением сдернул магический артефакт, и в тот же момент его кисть полностью исчезла, оставив лишь обугленный обрубок.

- Это как?! – закричал Донхэ.

- Мою магию можно противопоставить магии монаха, – признал волшебник, прижимая к груди уничтоженные руки. – Бегите, господин, к повелителю. Он в Ялте. У меня правый карман заколдован, там лежат около трех тысяч долларов и ваш французский паспорт… Летите в Европу, свяжитесь со своим отцом и ждите его…

Донхэ уже просунул руку в карман пиджака и шарил там.

- Ага, и заряженная винтовка еще? – обрадовался он, рассматривая вытащенное из закромов оружие. – А чего какая древняя? Ограбили афганского талиба?

Профессор лишь застонал, стараясь не издавать слишком громких звуков.

Донхэ встал, сжимая в одной руке оружие, а другой распихивая деньги и документы по карманам. Его губы растягивались в зловещую ухмылку.

- Молодой господин, уберите оружие, просто бегите, – повторил профессор, не сумев скрыть растущее бешенство: очередной бестолковый ученик, которого надо защищать из преданности могущественному отцу; Драко в свое время хватило по горло, так еще один нарисовался. – Бегите, прошу вас!

- Донни, рыбушка, отцепи меня от батареи! – заныла Настя с кухни. «Принц» молчал. – Ну осетринка ты моя, лососик, форелька… Килька в томате!

- Настюш, вот лично тебя я сам бы пристрелил, – сказал Донхэ, заглянув на кухню. – Ты предала папу. Но все-таки как-нибудь справлюсь с желанием пустить тебе пулю промеж глаз, ведь из-за тебя мы все живы. Умоляй о пощаде омегу: беременные очень чувствительны.

Донхэ открыд дверь и оказался в коридоре. Ему предстояло пройти мимо охраны и толпы фанаток; впрочем, еще в то время, когда он сам числился участником поп-группы, для него с братом и телохранителем был выделен отдельный черный ход, которым больше никто не пользовался. Ключей, понятное дело, у Донхэ теперь не было, но беспокоиться о раскуроченных дверях ему сейчас хотелось меньше всего.

А запасная лестница, как выяснилось, теперь была в общем доступе. И на ней, в полумраке, курили двое парней из EXО: Бэкхён и Чанёль. Они сразу встрепенулись и побросали сигареты на пол (альфа ратовал за здоровый образ жизни и ругал хубэ). Донхэ-вампира, однако, вредные привычки молодых людей не интересовали – у них было кое-что поинтереснее сигарет. Например, свежая кровь.

- Мы по одной, – сказал Бэкхён.

- Сегодня была сложная репетиция, – подхватил Чанёль.

- И вообще, ты сначала своих воспитай, – заметил Бэкхён. – Вы старше и должны пример подавать!

- Уже подали, – улыбнулся Донхэ, пряча за спиной винтовку. – Вы же явный плагиат на Super Junior. Толпа бездарного народу из двух стран.

- А вот это хамство, хён, – обиделся Чанёль. – Ты что, любую группу, где больше пяти человек, плагиатом на вас считать будешь?

- Он опять чокнулся, по ходу, – шепнул на ухо товарищу Бэкхён и уже громче обратился к «принцу»: – Кстати, у вас разве сейчас не концерт?

- У певцов – концерт. – Донхэ приблизился вплотную к парням, быстро достал из-за спины винтовку, приставив ее дуло к шее вмиг побледневшего Бэкхёна, и одной рукой прижал Чанёля к стене. – Только вот я не певец.

Пока один из парней был на прицеле и потому боялся кричать, Донхэ пил кровь второго. Бедный айдол быстро лишился чувств; бросив его на пол, вампир облизнул немного перепачканные губы и занялся тем, который оставался в сознании.

- Бэкхён… Бэкки, – усмехнулся он. – Красивое бабское имя, прямо как твоя рожа. Не против, если я стану называть тебя Ребеккой? Немного воображения – и смазливый корейский айдол превращается в еврейскую телку.

- Вы не Донхэ хён, и тогда репетировали не шоу двойников, – дрожа, прошептал певец. – Вы вампир?

- Да вы посмотрите на него! – расхохотался Донхэ, плотнее прижимая дуло к шее парня. – Какой народ пошел тупой! Прямо как папа рассказывал про Средневековье. Массовая культура заставила вас деградировать обратно до состояния суеверных деревенщин эпохи Инквизиции. А еще лет тридцать-сорок назад образованный юный житель мегаполиса предположил бы, что я маньяк-каннибал, заказавший себе клыки у полоумного дантиста.

- Так вы маньяк? – спросил Бэкхён.

- Я? Нет. – Донхэ сделал вид, что оскорблен. – Я вампир. Но их, молодой человек, все равно не существует.

Айдол ничего не понял, но спорить не захотел. Донхэ схватил его за плечо и потащил вниз по лестнице.

- Мне понравилось брать заложников, – пояснил он с неестественным добродушием. – Они такие перепуганные, такие несчастные! А те, кому я выдвигаю требования, при этом мучаются неразрешимыми вопросами. Помнишь, Джеджун нуна куда-то пропадал? Так это он у меня гостил. А теперь ты погостишь. Ты даже более лакомый кусочек. И знаешь, почему?