Укрощение Рики (ЛП)

Услышав от Рики слова «ненавижу тебя», Ясон почувствовал, словно ему вскрыли грудную клетку и на еще живое, бьющееся сердце плеснули кислотой. Яростно отшвырнув ремень, он рванул молнию на брюках и выпустил на волю свой на удивление возбужденный член. Процесс наказания пета не оставил хозяина равнодушным, и он решил использовать это в качестве оружия.

Дрожащими от гнева руками блонди развел ягодицы Рики в стороны и без всякой подготовки протаранил его вход с такой силой, что монгрел издал душераздирающий, почти звериный крик.

— Ненавижу тебя, Ясон! — всхлипнул он, захлебываясь слезами. — Терпеть тебя, сволочь, не могу!

— Неужели? — ответил блонди, и его собственный голос едва не сорвался. Еще никогда в жизни он не был так близок к тому, чтобы разрыдаться в голос. Его ярость и тоска сплелись в тугой ком и жаркой волной разлились в паху. А внутри Рики было божественно хорошо — впрочем, как и всегда.

— Да, — хлюпая носом, твердил монгрел, — я… тебя ненавижу! Ненавижу!

Однако в интонациях пета что-то едва заметно изменилось, и чуткий блонди, который теперь тесно прижимался к нему, сразу же это уловил.

— А это… ты тоже ненавидишь? — прошептал он, замедляя толчки и лаская руками тело монгрела.

— Да, — соврал Рики — ему не хотелось, чтобы блонди радовался, поняв, что после такого жестокого наказания он еще способен возбуждаться.

Ясон потерся щекой о щеку монгрела и прикусил мочку его уха. По всему телу Рики пробежала приятная судорога, но смягчиться упрямец ни в какую не желал — он всё еще слишком сильно злился на хозяина.

— Прибери свои грязные руки! — прорычал он.

Потрясенный и обиженный до глубины души, Ясон грубо схватил Рики за волосы и потянул его голову на себя.

— Кто из нас грязный, так это ты, полукровка!

Рики настолько опешил, что даже не нашелся с достойным ответом. Ясон еще никогда не называл его так.

Поняв, что перегнул палку, блонди немного сдал назад:

— Рики, ну почему ты вечно… меня провоцируешь?

Монгрел не ответил. Его молчание наполнило сердце Ясона чувством вины, и он поцеловал пета в шею, чтобы вызвать новую волну сладкой дрожи.

— Пет, — прошептал он, — ты же сам напросился на наказание!

Рики упорно молчал — слова Ясона так сильно задели его, что он был не в состоянии выдавить из себя ни слова.

Блонди закрыл глаза, рассудив, что, раз уж монгрел надумал артачиться, попытки достучаться до него всё равно ни к чему не приведут. Несколько энергичных движений бедрами — и он достиг разрядки. Правда, оргазм получился ни рыба ни мясо — и близко не похожий на то, что он обычно испытывал. Ясон медленно вышел из своего пета и несколько минут просто лежал на нем не шевелясь.

— Сходи вымойся, а то ведь я весь грязный, — ледяным тоном посоветовал Рики.

Ясон вздохнул.

— О, Рики, я сказал это… в порыве гнева. Не принимай мои слова на свой счет.

— Интересно, на чей счет мне их принимать?

Блонди встал, застегнул брюки и ремень.

— Я не собираюсь с тобой больше препираться, — заявил он. — Тома и Катце тебя освободят, и ты оденешься в полном соответствии с полученными утром указаниями.

С этими словами он вышел, оставив Рики сражаться с бурей чувств в собственной душе. «Кто из нас грязный, так это ты, полукровка!» — эти слова злобным эхом отдавались в его голове, и монгрел так погрузился в глухое отчаяние, что даже не заметил, как в спальню вошли Тома и Катце.

Зато акселератор он заметил сразу — и заорал, ругаясь на чем свет стоит, тщетно пытаясь высвободиться из наручников.

— Извини, Рики. Приказ Ясона, — мягко сказал Катце, продолжая брызгать на него из баллончика.

— Вот хрен чешуйчатый! — прошептал монгрел.

— Полагаю, ко мне это не относится, поскольку мне не достает необходимой оснастки, чтобы претендовать на это почетное звание, — с иронией заметил Катце.

— Он просто долбаный говнюк!

— Знаешь, если бы ты не кочевряжился, то и не получал бы по заднице каждый раз. Сам виноват!

— Что?! Так ты на его стороне?! — запричитал пет.

— Нет тут никаких сторон, Рики. Ясон — хозяин, и этим всё сказано. Почему ты никак не можешь смириться? Тебе не победить в этой войне.

— И никто мне даже не посочувствует…

Катце наклонился и прошептал ему в ухо:

— Ай-ай-ай, бедняжка! Вот тебе всё мое сочувствие. Между прочим, у меня рука чешется добавить. Кто сбежал и оставил меня по уши в дерьме, а?

— Да всё я осознал! И… очень сожалею!

— Хм-м-м! Хорошо бы заставить тебя жалеть по-настоящему! Отшлепать, как младенца — вот, что пошло бы тебе на пользу.

Рики немного расслабился и едва заметно улыбнулся.

— Ну-ну, попробуй!

— Не стоит надо мной прикалываться. Как-нибудь я непременно до тебя доберусь. Погоди, вот оставит меня Ясон за главного, тогда уж я тебе не спущу!

Тома наблюдал за их перепалкой с выпученными глазами — он был в ужасе от того, как обошелся Ясон со своим петом. Вся задница и бедра Рики покрылись багровыми рубцами, кожа лопнула в нескольких местах. Тома не мог поверить собственным глазам. Он, конечно, слышал сплетни о том, что Ясон Минк совокупляется с петом, но слышать и видеть — это совершенно разные вещи. Размеры мужского достоинства блонди произвели на него неизгладимое впечатление — фурнитур и вообразить не мог, что в природе существует нечто подобное. Неудивительно, что Рики так кричал.

— Давай уже, избавь меня от этой фигни! — потребовал монгрел, имея в виду наручники.

— Сейчас мы тебя освободим. Но тебе придется надеть то, что Ясон для тебя приготовил. Не забывай, это приказ.

— А, плевать! — вздохнул Рики. — У меня уже запястья болят.

Катце отстегнул его левую руку и вернул наручники в ящик. Он прекрасно знал, где они хранились — Ясон несколько раз наказывал подобным способом его самого, когда он был помоложе. Правда, без дополнения в виде секса. В те времена Катце так сильно запал на своего хозяина, что порка ему почти понравилась. И он бы только обрадовался, если бы блонди взял его тогда — пусть даже в качестве очередного наказания. Но эту тайну он унесет с собой в могилу…

— Эй, а когда уже Дэрил вернется домой? — спросил Рики.

Катце улыбнулся: выбор слова «дом» был весьма примечательным. Итак, монгрел наконец-то осознал, где его дом!

— Сегодня. Как только Ясон позволит, я поеду и привезу его.

— Здорово, а то я по нему соскучился.

— Я тоже.

Тома стоял столбом, не зная, что он должен делать. Заметив это, Катце подсказал ему:

— Отстегни второй наручник.

— Э… хорошо. — Фурнитур шагнул вперед, потом снова застыл, пытаясь сообразить, как выполнить эту задачу. — А как он отстегивается?

— Нажми кнопку и поверни ручку против часовой стрелки.

Тома выполнил всё в точности, и теперь обе руки монгрела были свободны.

— Ну наконец-то! — проворчал он, потирая запястья. — Эти хреновины словно зубами вгрызаются!

— Советую тебе вести себя так, чтобы не давать Ясону повода их использовать, — назидательным тоном произнес Катце.

Рики фыркнул и слез с кровати.

— Хватит с меня на сегодня твоих поучений! Почему бы тебе, на фиг, не заткнуться?

Катце встал, скрестил руки на груди и устремил на пета осуждающий взгляд.

— Ну, что еще? — огрызнулся тот.

— Может, ты и был Темным Рики — там, в трущобах. Но здесь ты под моим началом! — В янтарных глазах Катце блеснул опасный огонек.

— Вот дерьмо! Какой бес в тебя вселился?

Фурнитур наклонился вперед и посмотрел на монгрела в упор.

— Я с тобой шутки шутить не намерен, Рики. Я ведь тебе доверял — а ты предал мое доверие, и теперь заплатишь за это сполна. Впредь, когда Ясон оставит тебя под мою ответственность, ты будешь делать всё, что я скажу, и мне не придется повторять дважды!

— Хм-м-м… — промычал Рики, скосив глаза на Тому, который с увлечением наблюдал за этим обменом любезностями. — Послушай… мне нужно отлить, так что лучше свали с дороги! — Он попытался оттолкнуть Катце, но рыжеволосый фурнитур железной хваткой удержал его запястье.