Во власти алых очей (СИ)

Паника все равно непомерно нарастала, и наряду со всем этим я лишь невыносимо хотел продолжить то, что мы начали еще утром. Мечтательно заулыбавшись на мгновение, я часто облизывал пересохшие от соблазна и предвкушения губы, уже представляя, как мужчина снова будет трогать меня, так, как только он один умеет, а я буду безудержно упиваться его пусть и такой далекой близостью. А может теперь мне просто нужно лечь спать, и он появится?..

Когда Марика вскоре вернулась домой, ее измотанный муж, беспокойно свернувшись коконом на постели, так утомленно и спал, а всесильный демон частыми и ликующими шорохами метался по тесным комнаткам небольшой квартиры, беспокоя безмятежно стоящие предметы, даже сворачивая их на пол и раскрывая каждую попавшуюся дверь. Энергия била из него ключом через край, выливаясь в подобные беспокойства, которые к ночи заметно утихли, даже практически не попав в поле зрения не менее уставшей за день Мари.

— Проклятый колдун со своей печатью.. — гортанно и низко ворчал Туомасс, которому даже удавалось теперь создавать свою слабую бестелесную проекцию неподалеку за пределами удерживающего зеркала с помощью наивного и все же поддавшегося Билла. — Но скоро я сорву ее! И тогда.. — невидимой тенью нависая над неподвижным юношей, опасно захохотал мужчина в вышине, тут же проводя призрачной ладонью по его черным волосам и вдруг властно сжимая их с рычанием и жарким выдохом буквально ему на ухо. — ..берегись.

Холодно. Мои голые колени активно примерзают к ледяному полу в какой-то тесной, длинной морозильной камере, по которой мне надо долго ползти на карачках к отдаленному отсеку. Со всех сторон на меня сыплются отвратные мелкие круглые мохнатые насекомые, и я, просто не в силах их скинуть в этой тесноте, дико дергался, чувствуя, как они быстро ползают по моей одежде.

Всюду меня явно окружала какая-то откровенная дикость и целый набор разнообразных по своей насыщенности событий. Потом, уже скоро я растерянно стоял на безлюдном берегу небольшой реки, длинной плотной полосой вьющейся по желтой равнине с редкими деревьями и короткой травой. Голубое небо казалось таким тяжелым и давящим, наверное, из-за моей тревоги и спешки, которую я испытывал в достатке, поскольку мне казалось, что кто-то давно за мной гнался. Точнее за нами. Вскоре каким-то чудом я оказался на самой середине этой реки, но она все сужалась и мутнела, а я так и замер на островке земли, глядя по сторонам на редкие желто-осенние прибрежные кроны.

— Ох.. нет-нет-нет! — обеспокоенно выдохнул я, ошеломленно глядя на виднеющуюся вдали группу каких-то шалопаев, растрепанных и грязных, и они-то как раз и гнались за мной, пытаясь отнять что-то ценное, что было при мне.

Я осмотрелся, видя, что берег стал уже очень близко, но вода была настолько мутной и словно тугой, что жутко даже не хотелось к ней прикасаться. Но, так или иначе, надо было прыгать, а я так и застрял в беспокойном сомнении, отмечая, что разбойники уже скачут ко мне по таким же островкам, вынырнувшим из грязно-желтой опасной воды.

Я сходу схватил за руку стоящую рядом Марику и стал тянуть ее вперед.

— Я прыгну, потом ты, ясно?! — громко тараторил я, видя, как она часто кивает и беспечно при этом считает ворон по сторонам, тогда как нам так ярко в этот миг грозит смертельная опасность. — Не урони только!

Сердце больно колотилось и громко било набатом в груди, а в ушах, будто заклинание, повторялось без конца какое-то одно-единственное неведанное слово, не похожее ни на что, как-будто язык был каким-то ненастоящим и странным, и это адски бесило, я нервничал и с силой сжимал кулаки, но этой силы совсем не было, и пальцы казались совершенно непослушными. Враги были все ближе, Марика тормозила и тоже не слушалась, так не вовремя капризничая, и я, еще раз строго повторив ей план наших действий, разогнался за пару шагов и безоглядно махнул через узенький ручей, некогда являвшийся рекою. Чувство, будто под водой живут неведанные плотоядные твари, не покидало меня изначально, потому эта река и была такой опасной и злой, с тугим, тяжелым течением и смертельной глубиной, даже будучи таким вот ручейком.

Нас уже настигали, что-то грозно и даже издевательски крича, а Мари, сомневаясь, пугливо переминалась на том островке, уже малость подвижном, и никак не собиралась прыгать за мной.

— Ну?! — закричал я, протягивая к ней руку, но та, вдруг заплакав, вся скуксилась и, глотая слезы, обиженно выдала:

— Ты выбросил мое колесо!

— Как? — ошалел я, не понимая, как такое вообще случилось, и тут же хмуря брови, а потом она прыгнула, роняя мне под ноги красный маркер, а сама по пояс провалилась в эти грязно-желтые волны глубокой реки.

Я вправду кое-как ее, глухо давящуюся кашлем, вытащил на берег.. Потом я и вовсе резко и мощно оттолкнул жену подальше от этой ужасной воды, надрывно переводя дух рядом с ней и наконец-то расслабляясь, но Марика вдруг громко и будто испуганно закричала, а в совершенно чистом, безоблачном небе тут же раздался звенящий раскат гулко вибрирующего грома. Получилось..

Тем временем Билл уже по своему обыкновению молча и сонно стоял напротив зеркала в серой темноте ночной комнаты, слабо освещаемый свечением полной луны. Его пустой взгляд безразлично упирался в поверхность отражающего стекла, а тело, будто фарфоровое, недвижимо замерло на месте.

Шепот Туомасса не покидал теперь его даже во снах и все чаще звал подойти поближе, подсказывая, что делать дальше и говорить, а парень лишь покорно слушался, приближаясь и снова питая Туомасса своими иссякающими силами, который всего несколько секунд назад практически взял его движения под контроль.

— Молодец, Билл. Сейчас.. Еще немного, — подрагивая от нетерпения, выдыхал монстр сквозь зубы, страстно прожигая алым покоряющим взглядом очей юношу напротив, который уже совсем скоро распахнул глаза, возвращаясь в реальность.

— Ты! — спросонья едва не грохнувшись на пол от страха, вскричал я, неожиданно находя себя не в постели, а в практически полном мраке перед зеркалом в комнате. — Как я здесь.. Что ты..

— Иди ко мне, — привлекая в свои теплые объятия, волшебно и лестно пропел мужчина, улыбаясь, и я в растекающемся по коже мурашками восторге невольно засиял от хлынувшего на меня счастья, стоило только почувствовать эти головокружительные касания.

— Я.. тоже хочу прикоснуться. Туомасс, как же.. — шептал я, проводя рукой лишь по пустоте там, где в отражении стоял так рядом он. — Черт, я так ждал.. — с трепетом принимая заигрывающие поглаживания и чувствуя на губах манящую влагу его поцелуев, я только замычал от удовольствия, стремясь податься навстречу и ответить, но реальность была непреклонна. — Почему.. — в едва заметном свете луны различая его силуэт в отражении, прохныкал я, начиная оскорбленно сердиться, и даже сжал кулаки от этой убивающей безысходности.

Я глаз от зеркала не отводил, а Туомасс продолжал дарить мне свои касания, вновь пробираясь под футболку и опуская ладонь на пах, заводя меня буквально с пол-оборота. У меня дико затекли ноги, устала спина и плечи, но я так упрямо и стоял, безумственно боясь разрушить чем-то эту хрупкую между нами связь, как это уже случалось сегодня.

И тут я резко вспомнил про Марику.

— Не бойся, любовь моя, нас теперь не потревожат, — ответил мне ласковый демон пленительной и возбуждающе-загадочной мелодией, и я безмятежно расслабился, солнечно улыбаясь и просто задыхаясь от своей безбрежной любви. Значит, мы пока одни.. но все же.. где Марика? — Думай о том, как хорошо тебе со мной, — тут же настойчиво и томно прошептал мне прямо в губы Туомасс, и я невольно чуть отпрянул назад под его настойчивым напором, чувствуя, что у меня уже плавно едет крыша от нового, тяжкого возбуждения. — Хочешь, чтобы я стал твоей реальностью? — спросил он игриво и по-необыкновенному приятно, не прекращая изводить меня своими жаркими намеками и интимно-сладкими прикосновениями. — Только пожелай, — с улыбкой шепнул он, мягко урча и сверкая своими алыми очами, а я потупил взгляд, закусывая губу от волн накатывающего от самого центра кайфа и своих грязных фантазий. — Попроси меня выйти из зеркала.. и я всегда буду только с тобой, — нагнетая своим голосом всю обстановку моего напряжения, продолжал напевать мужчина, и я, опьяненно сомкнув веки и прислушавшись к себе, просто послал все возможные запреты к черту. Не углубляясь в свои мысли и все причины и следствия, я просто слабо кивнул, с откровенным намеком вновь взглянув в магические очи прекрасного Туомасса, алым огнем сковавшие меня в свою нерушимую власть, и, позвав по имени, на выдохе с дрожью сказал: