Герой не твоего романа (СИ)

— Слышь, домой-то потом вернешь? — снова спросил Ючон.

— Обязательно, как только Настя сможет, — пообещал Никита Сергеевич.

— Ну, тогда хуйня вопрос. — Ючон подошел к авторитету и фамильярно похлопал его по плечу. — Либо сдохнут, либо жопу тебе лизать будут.

— Это волк? — поинтересовался Никита Сергеевич у Чанмина, указывая на Ючона.

— Нет, это как раз инопланетянин, — развел руками вампир. — Он военный, из Армии сопротивления, полжизни провел на поле боя. В школе не доучился.

— Ты че, Мин? — обиделся Ючон. — Я все классы честно закончил!

— Достойно уважения, — улыбнулся Юно. — Только позволь узнать, сколько лет составляет обучение в твоем мире?

— Ну, я ж из резервации, — с достоинством ответил Ючон. — У нас там хорошие школы. Три года!

— Великолепное образование, — саркастично отозвался Юно, окончивший Кембридж. — Что, собственно, и требовалось доказать.

Юно вернули револьвер, Чанмину — пистолет, а Ючону — большое огнестрельное оружие футуристического вида, предназначенное для ношения за спиной. Один из подчиненных Никиты Сергеевича, который и передавал все отнятое у якобы покойников, признался, что из «чуда техники» уже пытались пострелять, но затея не удалась: никто просто не понял, как оно приводится в действие.

— Да вы че, придурки, — захохотал Ючон, — эта херовина сбивает корабли терронцев. Убойная сила — мама не горюй, а отдача такая, что тебя снесло бы за километр! Вообще ее земляне обычно не используют, с ней только терронцы справляются, так что я нехило так палился.

Он вообще часто «палился». Наверное, Джунсу и Чанмин обо всем догадывались. Но не возражали — по вполне понятным причинам.

Шел счастливый (ну, для стран «золотого миллиарда») две тысячи семнадцатый год от Рождества Христова, когда один простой парень из Мичигана, живший в маленьком городке, заявил, что к нему ночью пришла прекрасная — слишком прекрасная для земной женщины — белокожая блондинка, слившаяся с ним в страстном сексе, дав не по одному разу во все отверстия, а затем улетевшая на сверкающем космическом корабле, но предварительно сообщившая, что она — с некой планеты под названием Террон. Мало ли таких свидетельств дают сельские бездельники? Правильно, вагон и маленькую тележку. Поэтому никто не обращал на показания работника американского «МакДональдса» никакого внимания, пока, буквально через пять месяцев после визита распутной красавицы, к Земле не подлетели полторы тысячи боевых кораблей.

— Мы — с могущественного Террона, — сказал на сносном английском инопланетный император, тоже бледнолицый и с белыми волосами. — Моя младшая дочь не хотела идти замуж за того, кого я для нее выбрал, и отдала свою девственность вашему деревенскому дураку. Эту бестолочь я уже наказал и нашел ей менее принципиального жениха, но на вас теперь обижен, и поэтому Землю, наверное, захвачу. Идите к нам с миром, у нас в Терронской империи хорошо.

Земляне, конечно, расстроились. ООН в полном составе заявила, что рада встрече с внеземной цивилизацией, но не считает сложившуюся проблему достойной войны и готова к конструктивному диалогу. Император призадумался: и впрямь, это же он дочь плохо воспитал, земляне-то тут при чем? Лучше просто выпороть дуру еще разок, для закрепления результата. Но тут Северная Корея испортила весь праздник. Давно хотелось опробовать ядерное оружие, и Пхеньян организовал запуск. До инопланетных кораблей, правда, ничего не долетело: давно запрограммированные бомбы отправились прямиком на Сеул, Токио и Вашингтон (последняя была совсем дурная и шмякнулась в центр Пхеньяна). «Ну, самое милое дело теперь их захватить, — решил император, глядя на то, как все ядерные державы нацелились на свои красные кнопки. — Им же лучше будет!» И правда, было лучше: во время атаки Терронской империи погибли всего два с половиной миллиарда человек, а при тотальной ядерной войне на планете остались бы единицы.

Всего за год кровопролитной войны Земля превратилась в очередную колонию.

Прошло почти двести лет. Землян сделали необразованными рабами, большая часть из которых жила на месте бывших мегаполисов, ожидая подачек захватчиков в виде хоть каких-то продуктов и разрывая друг друга на части за упаковку мяса. Но жили ведь. И даже, как ни странно, не жаловались: еду предоставляли часто, аж раз в неделю.

В один из таких серых дней терронский солдат, простой, без какого-либо звания, взял и особо сильно заскучал. А служил он в одной из южноафриканских резерваций. Там держали людей со всего света, весьма образованных (целых три класса) и с рождения приговоренных к работе на терронских мебельных фабриках. Солдату понравилась одна землянка полузабытого корейского происхождения, симпатичная и скромная (замахнешься на нее лазерной дубинкой — на колени падает и прощения просит, а не улепетывает, как многие другие). Терронец попытался завязать знакомство, так как сам происходил из низших слоев собственного общества и не гнушался жительницами колоний. Но терронцев не любили даже в резервациях, и девушка честно призналась надсмотрщику, что добровольно ему отдаваться не намерена. Антоним слова «добровольно» — «насильственно». Солдат, решив сделать все наоборот, насиловал девушку несколько часов, пока не решил, что она ему раз и навсегда надоела.

Через два дня его назначили на более высокий пост в другую галактику.

А через три месяца изнасилованная землянка поняла, что беременна. Конечно, она хотела избавиться от ребенка, но близкие подруги объяснили ей, что все в резервации уже знают и больше никто не захочет создать с ней семью. Бедняжка поплакала, подумала и родила. Героя войны.

Ючон родился, таким образом, от неизвестного терронского солдата, но до поры-до времени он этого не знал и жил, как обычный ребенок, благодаря тактичности соседок (ну, и тому, что в шесть лет уже мог носить на спине грузы около пятидесяти килограмм весом, — в общем, пользу в нем находили).

Однако потом Ючон, как и положено в резервации, пошел получать образование. Поселение было относительно большим, и обнаружились ранее не знакомые одноклассники, которые услужливо сообщили Ючону, что он — «терронский выродок». Мальчик без лишних вопросов раскидал обидчиков по сторонам, а когда подбежала возмущенная учительница, то в сердцах швырнул через забор и бедного педагога. После такого инцидента матери пришлось рассказать Ючону тайну его рождения. Он опять пережил стресс, в разгар которого почти случайно сломал руку прохожему. «Психанул».

В десять лет Ючона, уже, вроде, со всем смирившегося, взяли на фабрику по производству мебели для обеспеченного среднего класса Империи. Ючон ненавидел учиться, даже просто умножению, поэтому работа ему, в принципе, нравилась: его зачислили на склад, и он целыми днями таскал тяжести, в перерывах куря на улице и матеря с друзьями Террон, — красота! Но и этому не суждено было продлиться вечно. В один прекрасный день начальник склада, затрапезный терронец, ляпнул, что ему «рожа Ючона не нравится». Мелкого босса поддержали земные кладовщики, за что все и получили. «Ну, арестован, » — сообщил оккупант. «От арестованного слышу, » — ответил ему Ючон, выбил пять зубов одним ударом и попал в тюрьму. Его вызволил оттуда молодой загадочный парень по имени Чон Юно, представившийся полковником Армии сопротивления (кто ему присвоил этого «полковника» в восемнадцать лет, оставалось лишь гадать). Юно предложил Ючону либо борьбу с оккупантами, о чем давно забыли земляне, либо просто свободу. И Ючон без раздумий вступил в ряды повстанцев: драться он любил, терронцы его раздражали, а до прочих политических убеждений чересчур юного полковника ему дела не было.

У полковника Чона, в его ни кем не санкционированном отряде и с неизвестно кем предоставленным званием, на тот момент уже было два человека. Сам Юно был выжившим в налете на корейскую деревню землянином, который воспитывался как будущий продажный чиновник, но вовремя взбесился и в четырнадцать лет примкнул к знаменитому Пак Чонсу по кличке Итык (почему его так звали — никто точно не знал; ходили слухи, что он долго находился в рабстве у терронского господина, но однажды, не вытерпев унижений и будучи тайным мастером восточных единоборств, проткнул ему шею одним тычком; с тех пор его так и звали — «Один И Тык», или Итык; генерал-лейтенант как-то говорил, что в легенде есть некоторые преувеличения, но никто особо не спорил, ведь Чонсу и безо всяких слухов проламывал позвоночники голым ребром ладони, а люди хотели верить в этого сверхчеловека). И за Чонсу действительно шли люди, даже те, которые не могли или вообще больше никуда не собирались пойти бы.