О демонах и людях (СИ)

— Что, братик? — снова зевнул Искарион.

— Когда уд в срамную дыру пихают.

— В какую? — вытаращился на него Искарион.

— Тупица ты, — засмеялся Асгейр, отвесив ему затрещину. — Шлюха безмозглый.

Искарион потер затылок и снова устроился у него на животе.

Асгейр заснул и увидел короткий сон — будто бы демон трахает его своим пушистым хвостом, и Асгейр умирает от щекотки.

— Прекрати, демон, прекрати, — засмеялся он, извиваясь, и проснулся.

Искарин щекотал его под ребрами.

— Братик, я понял, ты про попу говорил! Почему мне не нравится в попу.

— И почему же?

— Противно, — вздохнул Искарион грустно. — Словно обгадился. И больно иногда… чуть-чуть больно, если не смазать там.

— Вот как, — фыркнул Асгейр, не найдя, что сказать на это. Бедный замученный Искарион.

— Зато я сосать люблю, — оживился Искарион. — Хочешь, тебе пососу?

— Сосать тоже нельзя братьям, — наставительно заметил Асгейр и вспомнил вдруг сестру.

Чертова сука оставила его гнить в рабстве у демонов, а ведь он был так милостив к ней — и саму не убил и муженька пощадил… Если удастся вернуться, надо муженька будет вздернуть.

Между тем Искарион уткнулся лицом ему в расстегнутую ширинку и щекотно задышал.

— Что ты там вынюхиваешь, — засмеялся Асгейр, которому после вина лениво и томно было его отпихивать.

Искарион тоже захихикал и открыл было рот для очередной глупости, но вдруг подскочил и убежал — услышал шум у дверей гостиного покоя и помчался встречать.

Если бы у демонов были тапочки, то Искариона можно было бы научить таскать их в зубах, подумал Асгейр и снова накрыл член рукой. Близость Рэнси вызвала новый приступ желания.

И конечно же Рэнси, стремительный и прекрасный, сразу вставил Асгейру, едва войдя в столовую.

— Должно быть, ты принимал адский парад, Рэнси, — Асгейр шевельнул задницей, освобождая ее от опавшего члена, и провел кончиками пальцев по парадному камзолу и драгоценной перевязи, опоясывающей его демона.

— Торжества в честь тезоименитства местного архонта, — хмыкнул Рэнси, засовывая пальцы в его несомкнувшуюся еще дырку. — Пришлось оторваться от твоей божественной задницы ради него.

— Невелика потеря, еще неоднократно насладишься ею, демон.

— Увы, нам пора расставаться.

Асгейр приподнялся, не сводя глаз с демона — неужели тот решил его продать? Или сожрать. Живот свело от дурного предчувствия.

— Мне пора возвращаться на службу, а тебе — в свое княжество, — усмехнулся Рэнси со странным выражением.

— Ты меня отпускаешь? Даже не верится, — прошептал Асгейр.

— Не сомневайся. Ведь ты бы поступил на моем месте так же, мой князь.

Асгейр подумал.

— Конечно. Я отпустил тебя, даже когда был уверен в твоей измене.

— Сегодня порталами пройдем к границам княжества Лэрнского, — сказал Рэнси.

Асгейр поймал его за хвост и погладил кисточку. Его всегда успокаивало это.

— Рэнси… ты же можешь снять ошейник сейчас? — тихо спросил он и увидел, как глаза демона полыхнули багровым:

— Если ты обещаешь оставить свое злонравие.

— Обещаю, что буду сдерживать злонравие на землях демонов.

Рэнси смотрел на него, чуть усмехаясь, и Асгейр уверился уже, что сейчас тот скажет глумливо: “Что значат клятвы раба”.

Но ошибся, Рэнси провел когтем по его ошейнику, рыча заклятья, и с последним его словом невидимые оковы спали.

И Асгейр задохнулся от хлынувшей в него силы, от яркости и полноты мира, от ослепительной тьмы, сияющей сквозь контуры тела Рэнси.

Асгейру показалось, будто мгновенно расправились его искореженные в кровоточащие комки крылья. Будто вознесли они его ввысь, и задохнулся он от божественных эмпиреев.

— Пресветлые боги, — выдохнул он, падая на колени, отвыкшее тело не вынесло льющегося на него потока магии.

— Эй, поосторожнее с выражениями, — сказал демон.

Асгейр посмотрел на него, счастливо улыбаясь.

А потом взгляд его упал на Искариона, с довольным видом прибирающего посуду.

В первый момент он подумал, что его брат умирает — так слабо светилась его душа.

— Искарион! — позвал его Асгейр и встал, пошатнувшись с непривычки.

Искарион радостно обернулся, и Асгейр увидел, как его маленькая душа вспыхнула и потянулась к нему, подобно щенку.

Искарион не был его братом, он даже человеком не был. Гомункулус, живой робот с человеческим телом. Телом, до краев переполненным жизненными силами, с необычайной щедростью вложенными в него создателем. Неудивительно, что когда-то Асгейр не смог свернуть ему шею голыми руками. Гомункулус был гораздо крепче обычного человека или эльфа. Только душа его была слаба. Это было сложно назвать даже душой. Какие-то малые ошметки недовоплотившихся светлых сущностей, притянутых призывающим контуром.

— Какое искусство, — прошептал Асгейр.

— Я знал, что ты оценишь, — гордо ответил Рэнси.

Асгейр слабо улыбнулся, оборачиваясь к нему. Наверное, он должен был чувствовать себя оскорбленным — демон глумливо слепил жалкую пародию, вытер свои лапы об достоинство его княжеского рода… Но в груди Асгейра разливалось признательное тепло. Демон Рэнси на самом деле любил его, он спас его от рабства и вылечил. Даже этот несчастный гомункулус, которого Рэнси таскал за собой, был подобен медальону с портретом, что носят у сердца влюбленные.

И тогда Асгейр опустился на одно колено, чего никогда не делал по собственной воле ни в рабстве, ни перед королем людей. Ведь его роду была дана привилегия сидеть в присутствии короля и встречать его, не склоняя головы.

— Благодарю тебя, принц Ренсиар, я обязан тебе жизнью.

— Не думал, что доживу до твоей благодарности, мой князь, — улыбнулся Рэнси.

— Прости за то, что не поверил тогда и предал твою верность, — сказал Асгейр, поднимаясь.

— Я прощаю тебя и принимаю твою благодарность, князь людей Лэрна, — сказал Рэнси, и Асгейр взял его за руку и прижал к своей щеке.

Мимо них осторожно прокрался Искарион.

— Вот… масличко принес, — пролепетал он, увидев, что на него смотрят, и продемонстрировал прозрачный фиал.

И Асгейр засмеялся, решив про себя, что если удастся вернуть княжество, то надо обязательно будет объявить гомункулуса своим потерянным и вновь обретенным братом. Забавно будет заставлять придворных кланяться ему как княжичу.

— Ты пойдешь со мной в Лэрн, Рэнси? — спросил он. — Ведь сейчас перемирие, и службу можно отложить. А в Лэрне будет весело, я обещаю тебе это.

И конечно же демон согласился, как тогда, восемь лет назад, когда он впервые пришел к Асгейру в темное капище.

***Эпилог

Через два года одно из лесных эльфийских княжеств, не вынеся непрерывных разбойных набегов, прислало князю Лэрнскому “комплименты от владычицы”, состоящие из:

— живого серебристого песца в золоченой клетке

— бесталанного менестреля, в котором, после того, как он бросился лобызать ноги князя Лэрнского, все узнали любимого княжеского наложника, только снова исхудавшего и замученного

— еще одного менестреля, в котором лишь немногие узнали среброволосого эльфийского владыку Тирилиона, ибо прекрасные волосы его были обрезаны под корень, а на щеке была выжжена руна “трус и предатель”

— Что ж, — глумливо усмехнулся барон Манс, бессменный фаворит князя Лэрнского. — Хоть один наш менестрель будет уметь петь, и то хлеб с поганой остроухой нелюди.