Джентльмены предпочитают универсальный код (СИ)

- В этом ты прав, – Джим переместил руку со спинки кресла на плечи Холмса. – Но ты упускаешь банальную женскую обиду. Она может ослепить её и заставить совершать глупые и совершенно не нужные нам вещи. Что ты скажешь на это?

- Скажу, что в женщинах ты разбираешься, но она всё равно не пойдёт в полицию. Она женщина, да. Но прежде всего она хозяйка оркестра. Она бы этого не добилась, если бы шла на поводу у своих эмоций.

- Так или иначе, срываться куда-то и бежать – привлекать к себе лишнее внимание. Будем плыть по течению. В любом случае, у нас в запасе есть план Б, – задумчиво изрёк Джим, наблюдая, как пепел падает с сигареты на солнечное сплетение Шерлоку, оставляя на коже розоватые следы.

- Придурок! Я тебе не пепельница!

Шерлок так резко подорвался с кресла, что Джим навернулся с подлокотника, больно ударился копчиком при посадке, а локтем въехал в незакрытый тюбик, выдавив всё содержимое на ковёр.

- Чёрт, последняя…

- Всё, я иду спать. И больше не суйся ко мне со своими домогательствами! – Шерлок, продолжая прикрывать шляпой стратегически важные места, отступал в ванную, чтобы наконец смыть свой макияж.

- Ну извини! – больше кривляясь, затараторил Джим, пока Холмс умывался. – Это старая вредная привычка! Знаешь, как сложно разграничить работу и удовольствие, когда куришь?.. Хочешь, я поцелую и всё пройдёт?

Шерлок, продолжая из вредности игнорировать Джима, стянул парик и пошёл в спальню.

- Я просто забылся! – продолжал Джим. - Я на допросах всегда стряхиваю пепел на живых людей! Ну не было у нас в допросной пепельницы! Не на пол же стряхивать! Меня Себастьян научил!.. Я больше так не буду! Ну, хватит уже на меня обижаться!

- Перестань стоять над моей кроватью, это раздражает, – проворчал Шерлок, завернувшись в простыню, и отвернулся к стенке.

- О! Так я прилягу…

И лёг. Рядом с Холмсом, отвоевав кусок простыни и громко пожелав спокойной ночи.

Иногда Джим умел быть хорошим мальчиком, и если ему говорили не лезть с приставаниями, то он и не лез. До утра так точно.

========== Часть 8 ==========

Это утро для Шерлока было отнюдь не добрым. Спать с Джимом в одной постели было всё равно что пытаться поудобней расположиться в железной деве. Раньше Холмс с гордостью думал, что это с ним неудобно спать. В детстве его плюшевый мишка под утро выглядел как жертва дознания фашистов. Джим же оказался крепким орешком. Мориарти умудрялся спать в любых позах, его было совершенно бесполезно толкать и пинать, зато сам он упорно тыкался локтями во все мягкие места. Один раз Шерлок даже проснулся с джимовой пяткой во рту и потом минут десять судорожно отплёвывался.

А ещё Джим разговаривал во сне, и даже пел – и это было самым ужасным. До этого Шерлок не слышал, чтобы Мориарти болтал во сне, должно быть, это было связано с его предшествующей сексуальной активностью. Других причин Холмс не видел. А из-за чего ещё, если он всю ночь звал какую-то крошку Лулу и предлагал угостить всех в этом баре мартини? И ладно бы он говорил что-то полезное, например, о своих будущих злодейских планах… Нет! Он плёл всё что угодно, от сказок братьев Гримм до исполнения песен Джастина Тимберлейка (причём безбожно фальшивил!), но планы не выдавал. Собственно, это была основная причина шерлоковой бессонницы – он внимательно слушал весь этот поток подсознания и пытался вычленить хоть что-то полезное.

В итоге Джим выспался, а детектив из-за своего профессионального шила в копчике – лежал в постели и пытался привести свою гениальную голову в порядок. Файлы лежали в самых неожиданных папках, точно в голове напроказничал особо зловредный вирус. Причина его бессонницы, ко всему прочему, оказалась ещё и жаворонком.

- Проснись и пой, душа моя! – пропел вирус, входя в спальню с чашечкой ароматного крепкого кофе. – Наступил ещё один прекрасный день!

- И чем же он прекрасен? – пробубнил Холмс.

- Очнись, амиго! Уже десять утра, а за нами не пришли полицейские. Ты был прав – наша зелёная и пупырчатая всю ночь ревела в подушку, но в полицию не обратилась. У нас есть ещё сутки!

- Лучше бы тебя забрали копы… Что ты разоряешься с утра пораньше?

- Вставай, лежебока! – продолжал излучать позитив Джим. – Нас ждут великие свершения! Нам нужно успеть обстряпать сотню дел до обеда. А потом у нас репетиция и концерт. Надо провести этот день так, чтобы не было мучительно больно!

- За что? – простонал Шерлок, тщетно пытаясь закопаться в подушку. В мире определённо было слишком много света, звуков и Джима Мориарти.

- Что значит «за что»?

- За что нам будет мучительно больно?

- Мучительно больно будет тебе – прямо сейчас, если ты не поднимешь свою прекрасную ленивую задницу! – пригрозил Джим, и, не дождавшись от Шерлока никакой реакции, неторопливо подошёл к нему и цинично вылил на оголенный торс остатки остывшего кофе.

- А-а! Гадёныш!

Шерлок не стал терпеть такого произвола. Он схватил Джима за руку и резко опрокинул на кровать, тот даже мяукнуть не успел. После чего подмял под себя и стал заламывать руки за спину. Джим, не будь дурак, начал сопротивляться – ужом вывернулся из захвата и хитро переплёл ноги между шерлоковых, вынуждая того перевернуться. Шерлок позволил провести ему этот манёвр, но только чтобы снова занять лидирующую позицию. Ну не наигрались мальчики. Они ещё полчаса так кувыркались, пока не порвали две подушки и не добились того, что из матраца вылезли пружинки и остальные потроха. В фильмах такие драки обычно ни к чему не приводят (если, конечно, это не «Горбатая гора» или что в этом роде), у нас оно привело лишь к тому, что в таком цыплячьем виде сладкую парочку застала мисс Кукумбер.

- Господи, вы бы хоть двери закрывали, – скривившись, процедила она.

- И вам доброе утро, – огрызнулся Шерлок, сдув с носа Джима перо из подушки.

- Что-то не так, мисс Кукумбер? – Джим иронично приподнял бровь.

- Ничего особенного. Просто пришла сообщить, что новую скрипку и виолончель я действительно не могу найти в такие сроки, поэтому сегодняшний концерт вы отыграете. Но после него я даже слышать не хочу о вашем существовании. Как вы будете возвращаться на родину, мне тоже неинтересно. В женском оркестре имени Розы Люксембург никогда не играли мужчины. Вы – первое и последнее исключение.

Она ещё раз презрительно на них посмотрела, будто они были пациентами Бедлама, и пошла на выход, по пути запнувшись о валявшийся на полу лифчик.

- Живёте как свиньи!

- Ну и? – спросил Шерлок, когда входная дверь закрылась. – Чем займёмся?

- Нужно подготовиться к приезду Морана, – тоскливо изрёк Джим с интонацией, коей Гамлет произносил своё «Бедрый Йорик, я знал его…».

- А что так невесело?

- А ты думаешь, Моран похож на Санта-Клауса и будет нам тут подарки раздавать?! Это он по скайпу был такой добренький, а как приедет, так за проваленную конспирацию весь мозг вынесет своими нравоучениями!

- Ты говоришь так, будто это твоя мама приезжает, а не твой подчинённый, – фыркнул Холмс.

- Ну, в каком-то смысле он мой родственник, – нехотя сознался Джим.

- Неужели? – Шерлок даже бровью не повёл. Это был не его конёк – бровями шевелить. – Вы совсем не похожи.

- Он мой троюродный дядя со стороны матери. Седьмая вода на киселе, словом. Тем не менее, он обещал моей дорогой матушке, когда она лежала на смертном одре, приглядывать за мной. Вот он и старается, из кожи вон лезет. Воспитывал меня с двенадцати лет, за каждым моим шагом следил!

- О! – понимающе закивал Шерлок. – А я-то думал, это мне с родственниками-параноиками не повезло.

- Да-да, – печально согласился Джим, улыбаясь украдкой, чтобы Шерлок не сделал соответствующих выводов о том, что Моран ему вовсе не родственник, даже не дальний. Зачем разочаровывать человека? Зато теперь у них есть что-то общее. По крайней мере, так думал Холмс, а Джиму этого было вполне достаточно.