Из года в год (СИ)

- Тебе всё же стоит отдохнуть, – аура, которую Винн распространяет, становится всё сильнее, крепнет, попутно усиливая и желание сдаться, позволить себе выговориться, стать слабым.

- После смерти успеется, – зло бросает Виконд, рассеивая чужое воздействие. Он не нуждается в жалости. Ему не нужна помощь целителя.

Амелл спешно уходит от костра, игнорируя брошенную вослед фразу, полную тревоги:

- Не нравится мне твой настрой.

После этого разговора Виконд лишь укрепляется в своём выборе избегать Зеврана. Да, это глупо. Да, не решит проблемы. Но зато это позволяет ему чувствовать себя немного легче. А без молчаливых укоров Винн, оставшейся вместе с Зевраном, Лелианой и Огреном в лагере, он и вовсе почти забывается. Стэну нет дела до взаимоотношений окружающих. Морриган и Алистер слишком увлечены очередным спором. Виконд остаётся наедине со своими мыслями.

Деревушка, в которой они решили закупиться необходимыми для дальнейшего пути вещами, совсем близко. Нужно лишь обогнуть лес, и она будет как на ладони, если верить словам Лелианы. Девушка не смогла пойти с ними из-за вывиха – Винн не одобряет чрезмерное использование целительной магии, в некоторых случаях, вроде этого, она настаивает на самоисцелении организма. Что ж, ей лучше знать.

Амелл настолько погружён в размышления, что не сразу замечает идущего навстречу церковника. Эта встреча становится для него без преувеличения потрясением.

- Вот уж не думал, что встречу живого мертвеца и здесь, – растеряно произносит Виконд, вглядываясь в почти забытые черты лица старого знакомого. Алим Сурана, погибший два года назад, сейчас живой и здоровый стоит перед ним. Так что же, Амелл не виноват в его смерти? Он не предавал ещё и его?..

- Викки, вот так встреча! – Сурана пытается казаться всё тем же, что и прежде, но Амелл видит, как сильно тот отличается от прежнего себя. Его попытка «вжиться в роль» выглядит нелепой и бессмысленной. Эльф взмахивает рукой, то ли испуганно, то ли изображая радость встречи, и из рукава церковного одеяния выпадает плохо закреплённый нож. Эльф смотрит на него беспомощно и обречённо, а затем неуверенно улыбается: – Я… могу объяснить?..

- Как будто нужно что-то объяснять. Иль думаешь ты, глаз мы не имеем? – ядовитая насмешка Морриган режет слух. Виконд хочет осадить её, но сдерживает себя. Как знать, вдруг у старого знакомого припасена ещё не одна тайна? Сейчас Амелл не один, подвергать опасности остальных он не имеет права.

- Я просто неудачно упал! – Алим, должно быть, понимает, что у него нет ни единого шанса, но продолжает юлить. Он виновато отводит взгляд, вновь улыбается и отступает на шаг. – С ножом в руке…

- Ритуальным? – уточняет Алистер, готовясь к возможному нападению. Амелл почти останавливает его, но, взглянув ещё раз на нож, решает этого не делать. Слишком осточертело ему всё это. Малефикары, одержимые, отголоски прошлого, возвращающиеся в его жизнь…

- Он вообще не мой! Мне его…

- Подбросили, – заканчивает Амелл за него. В Страже до сих пор борются чувство вины и чувство долга. Второе перевешивает, но он не спешит с приговором. Виконд никак не может понять одну вещь: почему именно здесь? Алим Сурана мог оказаться где угодно, в любом другом месте в любой другой роли. Он умеет забалтывать окружающих, лжёт настолько убедительно, что невозможно ему не поверить. Но жить в небольшой деревушке в глубинке, носить церковное одеяние и каждый день сталкиваться с храмовниками, которых просто не может не быть в церкви?.. Эльф либо сошёл с ума, либо здесь замешано нечто, непостижимое для Амелла.

- Ну почему вы мне не верите? – совсем отчаянно вопрошает Сурана, ища поддержки у Стэна. Но кунари никогда не встревает в решения Виконда. Лишь наблюдает и делает выводы.

- А с чего нам тебе доверять? – удивляется Алистер, непонимающе глядя на Амелла. Воин только начал осознавать, что всё куда сложнее, чем кажется на первый взгляд, в то время как Морриган уже некоторое время наблюдает исключительно за реакцией Виконда. Считывает его, анализирует слова и действия, приходит к несомненно верным выводам.

- Что ж, у тебя минута на придумывание убедительной отговорки. Не сможешь меня переубедить, – Виконд насылает ужас, а затем резко убирает его. Алима бьёт мелкая дрожь, но крик он сдерживает, закусив ладонь до крови. В карих глазах смешиваются страх и отчаяние, а Страж-маг почти чувствует, как бешено бьётся сердце бывшего знакомого. Что самое отвратительное, Амелл доволен произведённым эффектом. Это по-настоящему пугает.

- Я… клянусь, что я не малефикар! Я не знаю, как это доказать, но я невиновен, – Сурана жалобно хнычет и обхватывает себя руками. – Йован бы мне поверил!..

Виконд замирает, пристально глядя в глаза эльфа. Упоминание Йована всё ещё больно царапает душу, но он с показным равнодушием произносит:

- А я не он, – Амелл тянется к мечу, сам толком не зная, что собирается делать дальше. Если Сурана – малефикар, правильно будет убить его. Но как же Йован, которому Виконд позволил уйти? А если всё это ошибка? Если эльф правда не виноват в столь очевидной, на первый взгляд, вещи? Доподлинно никогда не узнать, но возможная ошибка будет терзать Амелла всю жизнь. Его судорожные размышления прерывает Алистер. Опустив руку ему на плечо, королевский бастард пытается остановить, сбить настрой, не дать совершить ошибку ещё и здесь.

- Не надо судить сгоряча, – но Амелл скидывает руку и зло смотрит на него. И без его стенаний нелегко решиться на подобное! – Да что с тобой вообще такое? Ты меня пугаешь ещё с самого Редклифа!

Пугает. Неужели всё же почувствовал всю ту злость к нему и к его «семье», что ядовито пульсирует в Амелле, не давая ни на миг забыть о том, что произошло с Йованом?..

- Неверно подобрал слова ты: он холоден, как никогда. И, хоть признанье это мне претит, но в чём-то я с тобой согласна, – вдруг говорит Морриган. Виконд не знает, что она увидела, что поняла о нём во всей этой ситуации, но это явно что-то, что может ему помешать сейчас или в дальнейшем. – Он изменился. Сильно, если даже ты заметить смог.

- Я должно быть сплю, – усмехается Алистер на её слова, но тут же смолкает, встретив полный ненависти взгляд. – Кхм… ладно. Вик, какого демона с тобой происходит?

- Я в порядке, – вновь твердит Амелл ставшую привычной фразу. – А теперь, дай мне сделать то, что я должен.

Но Алистер именно сейчас решил дать волю своему упрямству.

- Вик… Виконд, подожди. Может, он и правда не маг крови? – по лицу несостоявшегося храмовника видно, насколько он обеспокоен происходящим. Пусть он и не всё знает, не всё смог понять в отличие от Морриган, но он единственный здесь глас разума. А может, всего лишь совести. Но именно он в итоге и не даёт Амеллу совершить очередную ошибку.

- Как же храмовникам повезло, что ты больше не в их ордене! Твои «вдруг», «если» и «может» их бы уже сто раз довели до беды! – магия пульсирует внутри него, сдерживать гнев становится всё сложнее. Чтобы хоть как-то унять силу, маг сжимает рукоять меча, чувствуя, как тот немного перетягивает на себя его эмоции.

- Вот именно! Ну, то есть… он же даже не напал на нас.

- Что подтверждает, что я не малефикар, верно?.. – вклинивается в спор Сурана. Когда его не прерывают, эльф смелеет и в свойственной ему прежнему манере продолжает рассуждения. – Так давайте не будем ссориться и вместо этого выпьем по кружечке эля в таверне неподалёку, а? О, эль там такой хмельной, уже с первого глотка ноги подкашиваются! Ты, Викки, расскажешь про Круг, про то, как вырвался из Башни, я заплачу за выпивку, и мы разойдёмся миром!

Викки… Это сильно режет слух, напоминает о детстве, воскрешает почти забытую боль.

- Моё имя…

- …не сокращается. Извини, запамятовал. Но против остального-то ты не возражаешь? Мы же друзья, Змеёныш?

Прозвище звучит без злобы и страха, не так, как звучало в Круге от всех, кто его когда-либо произносил. Нет, не от всех: Сурана и тогда произносил его так же. Просто, по-свойски, как друг.