Прикоснуться к тебе (СИ)

Я изловчился и взял все еще надрывающийся телефон правой рукой. Звонила Оксана.

— Мам, привет.

— Ник Озерцов, немедленно объяснись!

— Ты о чем?

Я после сна еще не очень хорошо соображал.

— Я включила новости. Знаешь, кто по всем каналам? «Молодой человек спас ребенка из горящего дома».

— Стоп. Это что, по телевизору показывают?!

Я бы вскочил с кровати, если бы не было этого ощущения присутствия свинца в мышцах. Я буквально чувствовал, как в моих глазах зажглась паника.

— Я приеду через три дня. Готовься, потому что тебе не удастся скрыться от моего праведного гнева.

— Такому высказыванию грех не поверить.

Я как-то не очень весело рассмеялся. Наверное именно эта интонация насторожила Оксану на том конце провода.

— Ты сам-то как, герой?

— Нормально. Мам, я еще поспать хотел.

— Ладно. Через три дня, не забудь.

— Конечно.

Я повесил трубку. Говорить не хотелось ни с кем.

Мне в голову ударила мысль о том, что Кастров скорее всего уже ушел. Сам не понял, почему, но мне стало немного тоскливо. А еще я хочу есть.

Переступив через себя, я все же поднялся с кровати и медленно поплелся в ванную, шлепая босыми ногами по холодному полу. Встав напротив зеркала, я захотел его разбить. Да, на краткое мгновение в моих мыслях проскользнула такая идея, но я все же ее отбросил.

По ту сторону зеркальной глади стоял помятого вида молодой человек. Растрепанные волосы лезли в глаза, на лице, странно бледном, виднелись красноватые следы от ожогов. Глаза, уже упомянутые в описании нынешнего меня, были пустыми и какими-то размытыми. В прочем я и не видел четких граней предметов вокруг себя. Очки остались в комнате.

Кое-как умывшись, я так же кое-как почистил зубы и направился в сторону места мечты моего желудка.

На кухне было темновато, так что до потолка я подскочил не сразу, а спустя время, когда наконец заметил шевеление за столом. На скатерти, сложив руки перед собой и оперев на них голову, мирно спал Кастров, даже не думая просыпаться, однако когда я закричал, глаза этого спящего красавца распахнулись.

— Что такое?

— Ты какого черта здесь делаешь?!

— Да я…подумал, что с кровати ты меня столкнешь, так что когда ты уснул, я сюда пришел.

Ловлю себя на невольной мысли о том, что нахожу милым такое выражение на его лице. Заспанные, все еще сонные глаза, прищуренные от включенного секунду назад света. Длинные светлые волосы растрепались и торчали небрежными прядями. Я неосознанно улыбаюсь, но быстро прихожу в себя и стираю эту эмоцию со своего лица.

— Так, ладно…ты кофе будешь?

— Ага… Стоять!

Я снова подскочил, чем вызвал разряд тягучей боли во всем теле и гневное шипение, адресованное Андрею.

— Быстро садись, я сам все сделаю. Тебе может вообще вставать с постели нельзя.

А он…раздражает еще больше, когда пытается ухаживать за кем-то. А в особенности за мной.

Этот идиот усадил меня за стол, принес из комнаты мои очки и телефон, заварил кофе, себе черный, мне с молоком. Завтракали мы печеньем. Я пресек попытку Кастрова кормить меня с рук. Не думаю, что нужно объяснять, почему.

Тишина слишком давила, так что я решил включить телевизор, что я, как мне показалось позже, сделал очень и очень зря.

Новости. Любительская съемка на камеру телефона. Вот какой-то отчаянный несется к горящему дому на всех парах, вот люди кричат что-то ему вслед, а вот через пару минут он выходит, довольно медленно так выходит, держа девочку лет трех на руках.

Толпа восторгается, хвалит героя, а на его лице можно прочитать только шок. Комментариев ведущей я не слышал. Просто пытался отключить голову или просто начать думать о чем-то другом.

— Никит, это что, ты?

Я не поднимаю глаз от кружки, в которой уже какое-то время абсолютно пусто.

— Ну да. Я вчера, когда из школы шел, увидел этот дом. А потом там женщина была, носилась, умоляла ее ребенка со второго этажа вывести. Ну вот я и…

— Дурак! Зачем ты только туда поперся?! Ты же убиться мог!

— Я что, должен был оставить ее там? Просто наплевать на возможные последствия? Если бы она выжила, ее жизнь могла сломаться, а я…я… Я не мог этого допустить.

Если до него и дошло то, о чем я хотел сказать, он наотрез отказался это показывать. Просто уставился на стену пустым взглядом.

— Просто когда…когда я получил свою фобию, кто-то такой же, как эти люди не постарался меня вытащить. Никто не вспомнил, что в здании был ребенок. А я задыхался от дыма и получал ожоги, как мне тогда казалось, от самого воздуха. Я не мог просто пройти мимо, понимаешь?

Зачем я все это ему рассказываю? Буквально душу выворачиваю наизнанку, а на его лице ноль эмоций, словно этот идиот меня совсем не слышит. Должно быть думает, что сказать или сделать… Ну хоть чему-то его научило общение со мной. Сначала думать, Андрей, сначала думать.

— Слушай, — захотелось сменить тему. — А тебе в школу не надо? Я наверное пока на больничном.

— Не хочу сегодня туда идти.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он мне ответил.

— Да что с тобой такое? То ты искришься энергией, то вдруг затихаешь.

— Не твое дело, — огрызнулся он.

У меня внутри все упало. Нет, ну с ним точно что-то не так.

— Андрей, что случилось?

Это что еще такое? В его глазах. Вот же…у этого каменного человека слезы на глаза наворачиваются.

— Эй…

Внезапно все мои обиды отошли на второй план. Мне стало больно от того, что плохо было Кастрову.

Я хотел взять его за руку, но парень отдернул ладонь, вскакивая из-за стола.

— У меня дела. Я позвоню. Возможно.

И он ушел, негромко, но вполне ощутимо хлопнув дверью.

Вдруг стало тоскливо, я бы даже сказал, паршиво. И немного холодно.

Я не нашел ничего лучше, чем пойти к себе в комнату. Там, упав на кресло у стола, я открыл ноутбук. Проверяя почту я наткнулся на одно заинтересовавшее меня письмо.

« Никита Озерцов, вы были приняты на работу в наше кафе, однако на рабочем месте мы вас не увидели. Все ли у вас в порядке? Для подписания кое-каких обязательных бумаг вам необходимо быть в офисе сегодня в 13:00. С уважением, Екатерина. »

Черт, работа.

А я и забыл про нее. Не знаю, как далеко смогу уехать в таком состоянии, но попробовать стоит.

Я решил не отписываться о своем самочувствии, так как посчитал, что и так уже заставил людей ждать, что было немного…

Сколько, говорите, сейчас времени?

Половина двенадцатого. Черт, черт, черт…

Одевался я минут двадцать. Из-за плеча поднимать руку было нереально больно, но я заставил себя сжать зубы и одержать победу в битве с белой толстовкой.

Захватил паспорт, деньги, ключи, телефон… Минут сорок в дороге и еще десять пешком. Как хорошо, что само кафе находится в моем районе, а только офис расположен на другом конце города.

На входе меня встретила девушка лет двадцати в рубашке и черной, немного коротковатой юбке. Она проводила меня в кабинет, по пути спросив, не тот ли я парень из новостей, на что я нехотя ответил. Правду, разумеется.

Она назвала меня героем, похвалила, после чего удалилась, оставив меня один на один со своим начальником.

— Ну что ж… Вы хотите работать у нас. Я не имею ничего против найма такого пунктуального человека, как вы, однако есть одна деталь.

— Какая, позвольте узнать?

Мы сидели за столом напротив друг друга, мужчина лет тридцати в деловом костюме сверлил меня взглядом.

— Ваша…детская травма, я боюсь, может отразиться на…

— Уверяю вас, я полностью оправился после тех событий в моем детстве. Их последствия никак не отразятся на работе, я вам обещаю.

— Ловлю на слове. Когда сможете приступить?

— Если это возможно, я бы хотел начать через неделю. Я получил травму, так что работать будет проблематично.

— Вот и хорошо, тогда ровно через неделю заступаете на должность курьера.

Ушел я оттуда с чувством выполненного долга. На душе стало легче, так что я решил побаловать себя чем-нибудь вкусненьким в ближайшем кафе.