Quiproquo (СИ)

– Я уже всё тебе сказал, – а затем с двери спали охранные чары.

Гарри, продолжавший дёргать ручку, этого не ожидал, потому ввалился в ванну, чудом удержав равновесие. В окне практически под самым потолком, предназначенном одному Мерлину известно, для чего, было выбито стекло, и на деревянной резной раме сидела длиннохвостая неясыть. Бросив последний взгляд на Гарри, сова камнем рухнула в простор улицы, чтобы секундой позже расправить крылья и улететь.

– Ну нет, Драко, – прорычал Гарри, на эмоциях ударив многострадальную дверь кулаком. – От меня ещё никто не убегал.

Ураганом ворвавшись обратно в спальню, он разыскал бездумно брошенную на пол карту Мародёров, снова активируя изображение.

Точка с именем «Драко Малфой» плавно снижалась к стене, за которой находилась лестница в подземелья. Секунда, другая, Гарри уже испугался, что Драко, не пережив позора, решил разбиться о камень, но точка магическим образом пролетела сквозь него, продолжив свой путь напрямик ко входу.

Гарри звонко шлёпнул себя по лбу. Бойницы. Конечно, так ему и удавалось вылетать никем не замеченным.

– Что, во имя Моргановых панталонов, здесь произошло?

На пороге спальни, шокировано распахнув рты, стояли Дин, Симус и Невилл.

– Потом, – отмахнул Гарри, прикусив губу. – Кто-нибудь знает пароль от гостиной Слизерина?

– Слизеринцы, я так подозреваю, – протянул Невилл. – Гарри, умоляю, скажи, что неясыть жива.

– Жив он, гад ползучий, – Гарри ещё раз бросил взгляд на точку «Драко Малфой», которая, добравшись до своей (по всей видимости) спальни, замерла и более не двигалась. Скосив взгляд левее, он радостно осклабился: точка «Северус Снейп» плавно обходила свой кабинет. – Всё потом, ребята, – кинул он, на всей скорости выбегая из спальни.

Про Добби и магию в принципе он сейчас думать не мог. Быстрый бег, свистящий в ушах ветер и сбившееся дыхание вытесняли из головы все мысли в принципе, и Гарри влетел в уже ставшие знакомыми покои даже без стука.

– Профессор, мне очень нужен пароль от подземелья, – выдавил он, силясь отдышаться. – Сейчас. Там Драко. Сова. Драко. А я здесь. Очень надо! Любое зелье сварю!

Снейп, застывший памятником самому себе, вздохнул и отставил чашечку с чаем на кофейный столик.

– Прошу, избавьте меня от подробностей, мистер Поттер. Я наслышан про вашу… установившуюся дружбу с факультетом и моим крестником в частности.

– Вашим кем?!

– Более того, – жёстко отрезал Снейп, бросив убийственно взгляд в посмевшего перебить его Гарри, – это уже не те старинные подземелья, которые мы ревностно защищали от чужаков, – он поджал губы, но тут же тяжело вздохнул. – Пароль: «Quiproquo». Постарайтесь не разгромить там ничего, Салазаром молю.

Гарри вспомнил, что нужно было поблагодарить профессора, уже стоя в проходе отъехавшего портрета.

Приглушённый свет факелов, уютные на вид диванчики с кучей изумрудных подушек, тяжелые шторы на окнах, выходящих в озёрные глубины, множество резных полок с книгами… Да, после реставрации подземелья выглядели куда приятнее, чем на втором курсе его обучения.

Сверившись с картой, Гарри прошёл несколько поворотов, ведущих ещё глубже под замок, и остановился у тёмно-зелёной, практически чёрной двери. Искусно вырезанная ручка, к удивлению Гарри, поддалась с первого раза.

В спальне царил лёгкий полумрак и, к его удивлению, в ней стояло всего две постели. Окон не было вовсе, но их с лихвой заменяло множество небольших факелов и зачарованных свечей, отбрасывающих причудливые тени от старинной мебели.

Драко сидел на полу, привалившись спиной, по-видимому, к своей постели и запрокинув голову на изумрудно-серебристый плед. Он уже успел переодеться в бирюзовую пижаму, но под ним комком лежала всё та же красная простыня.

Драко слегка вздрогнул, когда под ногами Гарри скрипнула половица, но глаз так и не открыл и даже не отодвинулся, когда он сел возле него.

– Почему ты сбежал? – шёпотом спросил Гарри. Тишина давила на виски и натянутые нервы. Драко молчал. – Кто-нибудь ещё знает, что ты - анимаг? – и та же тишина в ответ. – Почему ты перестал писать после той моей записки? – Драко, казалось, решил его игнорировать. – Чёрт возьми, да ответь ты мне уже!

Драко лениво приоткрыл глаза и поднял голову, окатывая Гарри фирменным безразличием.

Так могло бы показать кому-то, кто плохое его знал, но Гарри его знал хорошо, потому заметил, как едва уловимо дрогнула серебристая радужка, как слегка расширился зрачок, и как по губам скользнул кончик языка.

– Вы пришли меня утешать, и это очень мило с вашей стороны. Но застали меня уже утешившимся и злитесь. Вот оно, людское сочувствие, – медленно произнёс он, чуть ближе пододвинувшись к постели.

Гарри удивлённо моргнул и почувствовал, как внутри него разливается приятное тепло, проступающее улыбкой на губах.

«Это он, это действительно был он, всё это время».

– Тебе не нравится Дориан. Тебе нравится Уоттон.

Мелькнувшая на губах Драко ответная лёгкая улыбка тут же пропала.

– Я не сбежал, Поттер. Я просто не хотел с тобой говорить. Поверь, культурный человек никогда не раскаивается в том, что… предавался наслаждениям.

На этот раз Гарри искренне рассмеялся. Он так и знал, что Аноним писал цитаты по памяти. Интересно, Драко знал всю книгу?.. Закусив губу, Гарри задумался. Чисто теоретически, в эту игру могли играть двое.

– Каждый раз, когда человек совершает глупость, он делает это из «самых благородных побуждений».

На этот раз рассмеялся Драко. Приятный, чуть хрипловатый тихий смех, от которого по телу Гарри побежали мурашки удовольствия.

– Что именно ты считаешь моей глупостью?

– Побег.

– Стратегическое отступление, Поттер.

– Ты давно это умеешь? – тихо спросил Гарри, переходя от цитирования книг к реальной проблеме. Теме. Не важно.

Драко надолго замолчал, но потом всё же ответил:

– Одиннадцатое сентября.

– Что?

– Письмо от одиннадцатого сентября. «Умение уходить от проблем пришло не сразу: мне пришлось долго и усердно тренироваться, чтобы появился шанс сбежать из этого дурдома или хотя бы выжить в нём», – Драко криво улыбнулся и фыркнул.

– Я… я и подумать не мог, что ты говорил об анимагии. Значит ты буквально «уходил» из поместья? – Гарри изо всех сил старался не смотреть на тонкую линию шеи и острого кадыка Драко, но выходило из рук вон плохо.

– Улетал, точнее, – Драко поёжился, отчего край воротника не застёгнутой пижамной куртки спал с его плеча. – Мне всегда нравились птицы. Они такие… свободные. Я слышал, как пытали мою мать, и знал, что ничего не могу сделать. Я просто смотрел в окно, на всех тех птиц, что сидели на деревьях нашего сада, и мечтал стать одной из них, – он говорил это таким безэмоциональным голосом, что Гарри почувствовал вовсе не приятные мурашки на своей спине.

А ещё ему стало стыдно.

– Ты не обязан мне ничего рассказывать.

Драко невесело усмехнулся.

– По сравнению с моими письмами, это мелочи.

Между ними повисла тягучая тишина, которую первым нарушил Драко.

– Зачем ты сюда пришёл, Поттер?

– Гарри.

– Поттер.

Гарри вздохнул и ковырнул шов пижамных штанов. Он даже не заметил, когда чары с его одежды спали.

Как ему нужно было ответить? Просто вывалить на Драко свои чувства? Или сказать, что уже давно считает его красивым, а как узнал поближе, так сердце сжало тиски и никуда его уже не отпустит? Вероятность того, что Драко после этих слов только сильнее закроется, стремилась к бесконечности.

Но Гарри никогда не умел держать себя в руках, когда дело касалось Драко, а сейчас его касалось ещё и тело - в какой-то момент разговора Гарри расслабился, прижавшись своим бедром к бедру Драко, - и в воздухе снова витал аромат мандарина, вызывающий тугой шарик пульсируюшего счастья в его груди.

Гарри мысленно взмолился всем знакомым богами и нежно - едва ощутимо, словно крылья бабочки, - провёл кончиками пальцев по его ладони. Рука Драко слегка дрогнула под его касаниями, и сам он резко вздохнул, но отодвигаться не стал.