Double spirit. Часть 2 (СИ)

В комнате по-прежнему темно, лишь только небо чуть светлеет на горизонте.

Не хочется ни шевелиться, ни разговаривать. Хочется лежать так вечно, чувствуя, что пожар внутри ненадолго затих, уступив место ласковому тёплому дождю, наподобие того, что бывает летом, после мозговыносящей жары. Когда гроза прошла, и струи тихо шуршат листьями деревьев, и в воздухе пьянящий аромат мокрой травы.

— Хочешь пить? — Алан тянется сухим поджарым телом, кожа блестящая от пота, достаёт бутылку, открывает и пьёт, кадык ходит вверх-вниз, — хочешь?

— Давай. — Он не хочет. Но желание прикоснуться к горлышку бутылки сразу вслед за братом своими губами пересиливает.

— Знаешь, я тут подумал, — Роби делает пару глотков и закрывает, — вернее, я уверен в том, что нам нужно делать.

— И что же? — настороженно.

— Только не ори на меня,

— Хорошо, не буду. — Пауза. — Ну?

Роберт не спешит. Он знает, что будет взрыв, поэтому пока гладит щёку, плечо, грудь, живот.

— Ну?

— Ты должен всё подписать. И пошло оно всё лесом.

— Ты охуел? — сбрасывает руку, — нет, ты правда, охуел? Да… ёпт, столько всего выдержать, и когда осталось всего… раз… два…

— Меньше двух. Полтора.

— Полтора месяца — всё коту под хвост? Да ни за что!

— Это ты охуел! Мне никакие деньги не нужны без тебя! Ты что, не понимаешь, что с такими ставками…

— Идиот, я не смогу жить вот так, в нищете! И ты не сможешь! Да и дело не только в деньгах! Я ни за что не прогнусь! Я… бля, я даже не смогу после этого сам себе в зеркале в глаза смотреть! Это же меня опустит ниже плинтуса! А как же то, что ты мне говорил? Норвегия? Дом в лесу, на берегу озера? М?

— Берти, это ты идиот! Никакой дом не стоит жизни! Твоей жизни! И моей тоже, до кучи!

Они уже сидят в постели, сверкая друг на друга одинаковыми глазами в предрассветном неярком свете из окошка.

— Это будем уже не мы, Берт! — Алан, неожиданно не кричит, а напротив, шепчет, взяв в руку холодную ладонь, — понимаешь, это будем уже не мы. Это будут два мальчика, которых поимели. Мы так не сможем. И деньги тут вовсе не причём. Это больше, чем жизнь.

Роби молчит, но руку не отбирает. Смотрит в любимые глаза. В них постепенно напряжение сменяет улыбка.

— Пока ты со мной, ничего не произойдёт! И вообще, я же ведь грёбанный Ахиллес. Я вот вообще не парюсь.

— Потому что дурной, — Роби откидывается на подушку. Алан смеётся.

— Достаточно умный, чтобы быть дурным.

— Это да.

— Что бы ты без меня делал?

— Без тебя я бы не родился…

— Когда самолёт?

— В обед. Где твой телефон?

— Тут он. В комнате оставлю, а себе новый куплю. Надо было сразу поменять, как только вернулись.

— Да, косяк. А что там со сборами, кстати?

— Ковалев перенёс сроки, завтра выезжаем.

— Он что, офигел? После всего?

— Не ссы, всё нормально. Он правильно рассчитал. Городок — бывшая военная база, там единственная дорога через скалы. Ну и пост контроля, так что муха не проскочит. Неделю там побудем, до твоего возвращения как раз. Загорю, поправлюсь, натрахаюсь… ай! Больно же!

— Он сам едет?

— Угу. Привезёт, устроит, потом в Новороссийск по делам на пару дней. Потом вернётся, пару дней с нами — и назад. Слушай, может всё же останешься? — безнадёжно.

— Нет, — мотает головой, — надо попробовать поторговаться. Да и на время поездки будет тайм-аут, переговоры и всё такое, не думаю, что беспредел устроят, им тоже светиться не след. Решат, что я сдаваться приехал, выторговывать условия. Короче, неделя где-то спокойной жизни.

— Мм, — зевок, — давай поспим. Иди сюда, моя живая подушка.

— Иду, моё живое одеяло.

— Вот ты дурак.

— Сам такой… удобно? Спи.

====== 11. ======

Наутро ни Лео, ни Женька вчерашнюю тему не поднимали. Вместе побегали в пустынном в утренний час парке, потом подтягивались под одобрительное хмыкание Женька, не зря Лео себя изводил все это время, результат был более чем приличный, во всяком случае, от наставника он не отстал. Потом, после завтрака, почти не разговаривая, стали собирать каждый свою сумку.

Видимо, эльф потерял надежду выпотрошить душу своего подопечного, во всяком случае, больше он с расспросами не лез. Удивительно, но короткие фразы и замечания, которыми обменивались парни время от времени, и которые почти ничего не значили, обладали необыкновенным эффектом.

Волны горечи, апатия, тяжелые мысли — все это отступало перед простыми действиями, умиротворенным шуршанием, привычным обменом безобидными подколками. Лео почти уже забыл, как это бывает, когда рядом близкий человек, его дыхание, ругань вполголоса от того, что уронил что-то на пол, ворчание по поводу свинарника, который кое-кто развел в его отсутствие, и прочих неярких, но таких необходимых деталей.

И все же помимо своей воли, несмотря на молчание о вчерашнем, Лео нет-нет да и кидал исподтишка взгляды в сторону эльфа, когда тот не мог их заметить.

«Интересно, — промелькнуло у него в голове одновременно с тем, как он, не отдавая себе в том отчета, пялился на ладную эльфову задницу, хозяин которой, не подозревая об этом, рылся в сумке, наклонившись к ней и пытаясь упихать какое-то шмотьё, оставшееся здесь после прошлого отъезда. — Интересно, как это может быть — и нашим и вашим? И кстати, когда он „нашим“, он сверху или…»

Да бля! Это неугомонный ВГ проснулся, а скорее очнулся от обморока, в котором он пребывал со вчерашнего дня, с момента Женькиного откровения.

«Молчать!» — рявкнул на него Лео и спешно отвел взгляд, пытаясь переключиться. Женька что-то спросил.

— А?

— Автобус когда твой, спрашиваю, — разогнулся все-таки наконец эльф, — и вообще, сколько вас едет на сборы эти?

Женьку, судя по всему, так и не нравилась эта идея, но тут его мнение ничего не решало.

— В два часа, — ответил Лео, пересчитывая деньги в кошельке. Должно хватить. — А едут не так уж и много народу. Оля с Наташей, Миша, Дима, Серега, Юля, этих двое, — он не сказал «Свиридовых», и так было ясно, кто имелся в виду.

— Ну и еще пятеро девочек на год младше, я их даже толком не знаю.

— Значит еще меньше. Я ж тебе вчера говорил, Роби летит со мной, и Юля тоже до кучи решила к родителям смотаться.

— Как? Она мне ничего не сказала, — Лео не на шутку огорчился. Даже складываться перестал.

Юля была, на его взгляд, единственным адекватом во всей этой шайке-лейке. Миша с Димой друганы, они постоянно вдвоем, Серега — редкий дебилоид. Не с ссыкухами же Лео тусить? То, что Роби уезжает в Питер, была новость вчерашняя и скорее нейтральная. На близнецов в последнее время получалось реагировать примерно как на предметы интерьера. Которые, правда, передвигались и разговаривали между собой, но всё же оставались этими предметами. Какая разница, один шкаф едет в одном с тобой автобусе или парочка. Вот и Лео никакой разницы, один Алан или вместе с Роби.

— У Юлькиной сестры день рождения, она вообще-то после сборов за зимними вещами собиралась, а тут решила за компанию пораньше лететь. Да и днюха опять же. Один к одному, короче.

— Ясно.

И всё же Лин не мог перестать думать о близнецах. Какие такие, интересно, терки между старшим братом и Роби? Что-то непохоже, чтобы они питали друг к другу братские чувства. Он вспомнил их единственную встречу, свидетелем которой он был в холле общаги, и мысль о том, что для Роберта этот визит, пожалуй, должен быть более чем неприятен, согрела его внутри. «Так ему, ублюдку, и надо», — глубокомысленно заключил внутренний голос, и это был редкий случай, когда Лео с ним согласился.

Отправлялись они практически одновременно. Такси в аэропорт подъехало чуть раньше, и Лео вышел на парковку, чтобы попрощаться.

— Долгие проводы, — буркнул эльф, однако же он не смог скрыть своих чувств, обняв Лео в ответ и тут же легонько оттолкнув его кулаком в плечо.

— Ты давай звони мне каждый вечер, хоть по полминуты, чтобы я знал, что все в порядке.