Будет больно (СИ)

Дже оставил сумку на столе и прошел дальше, отодвинул в сторону седзе, обнаружил кухню. Вполне себе современную, стоит заметить. Кухонный гарнитур, индуктивная печь, гора немытой посуды в раковине. На столе лежала половинка яблока, уже пожелтевшая и засохшая. Над плитой висела вытяжка.

Угостившись яблоком, Джеджун отправился на поиски самого главного — спальни. Отыскал быстро. И пришел в неописуемый восторг. Маленький правильный квадрат в задней части дома, практически полностью занятый кроватью с горой подушек и толстым мягким одеялом. Над ней нависала круглая лампа. Шкаф был встроен в стену, еще несколько полочек, абсолютно пустых, висели с противоположной стороны. Единственным предметом, отражающим двадцать первый век, был телевизор, стоящий на узкой тонкой подставке.

Наплевав на ванну, Джеджун упал на кровать и стиснул самую большую подушку, вдохнул ее запах. Полежав немного, он поднялся и подошел к шкафу, отворил. Пошуршав одеждой, он обследовал его на предмет потайной стены или скрытых с посторонних глаз полок. Затем залез в комод, задвигал ящиками.

— Что-то потерял?

Дже вздрогнул от неожиданности, резко обернулся. Хозяин апартаментов стоял в проеме двери, вытирал об полотенце руки и не без интереса смотрел на парня.

— Плетки, розги и прочий антураж.

Юнхо рассмеялся и шагнул внутрь, правой рукой обхватил Дже, прижал к себе и тут же стиснул его ягодицу стальными пальцами. Ким ахнул, чувствуя, как сердце затрепетало в груди. Его пах словно бы потяжелел, по коже поползли мурашки.

— Слышал, ты лежал в больнице, — мужчина приласкал его попку легким шлепком.

— Откуда ты узнал?

— Птичка на хвосте принесла, — мужчина вглядывался в глаза своего сладкого мальчика несколько долгих секунд, потом опустил взгляд на приоткрытые губы. — Как и то, что папочка, наконец, прижал тебе хвост, отобрал кредитки и вынудил поступить в универ. Держу пари, пригрозил отправить в армию куда-нибудь на границу с севером.

— Да ты Ванга, — пробубнил Ким, покраснев от стыда, что мужчина настолько проинформирован. — Может, скажешь еще, какого цвета у меня диплом будет.

Юнхо залюбовался его румянцем.

— Красный, как твоя задница после порки. Дерзкий мне питомец попался, однако… Ничего, скоро я возьмусь за тебя. Значит, интересуешься розгами? Хочешь испытать их?

— Я уже не уверен в этом.

Юнхо чувствовал бедром, как быстро Джеджун заводится. Да и глубокое дыхание его служило доказательством стремительной реакции парня на близость.

— Мы с Хотару будем заняты до пяти, прими пока ванну. Настоятельно рекомендую воспользоваться клизмой.

— Трахнешь меня? — испугался Дже.

— Угу, мой третий глаз и твоя наглость подсказывают, что все закончится именно этим.

Мужчина ухватил зубами нижнюю губу Джеджуна, потянул немного на себя, вынуждая парня подняться на носочки. Потом лизнул и, к величайшему разочарованию Дже, отпустил. Шлепнув сабмиссива по попке, он удалился, чрезвычайно довольный собой. Джеджун посмел высказать свое недовольство в матерной форме лишь убедившись, что остался в доме совершенно один.

Ванная комната также оказалась вполне себе современной, хоть и представляла собой старую добрую офуро. Деревянный настил сменялся впадиной, наполненной одинаковыми по размеру серыми камнями. Через нее вела дощечка прямиком к ступенькам, а дальше уже вмонтированная в пол «бочка». Неимоверно дорогая, напичканная ультра-современными технологиями. Дже знал, что где-то внизу умная система отопления позволяет поддерживать равномерную температуру воды, превращая необходимость в приятное времяпрепровождение. У него как-то было романтическое свидание в такой, закончившееся… сами знаете чем. Судя по тому, что ванна была заполнена водой, Юнхо там уже плескался. Хотелось надеяться, что в одиночестве.

Опустившись на колени, парень макнул палец, остался недоволен. Пришлось покрутить настройки на панели, чтобы добавить кипятка. А пока моторчик гонял воду туда-обратно, равномерно нагревая, Джеджун включил душ и сполоснул дорожную пыль. В высоком шкафу отыскались полотенца и многочисленные баночки-бутылочки. Там же лежала и клизма. Дже надул губы, взял резиновую грушу, повертел. Он понятия не имел, как этим пользоваться. Но раз ему сказали готовиться, ослушаться он не мог. Да и оконфузиться перед Юнхо ему бы не хотелось. Так что парень нацепил халат и тапки, сбегал в спальню за гаджетом и провел исследование на тему пользования медицинским прибором. Юнхо так и застал его, сидящего на кровати с мобильником, подвиснувшего на чтении интернет-баек о геях.

— Закончил?

— Ой… э… уже пять?! — спрятал за спину телефон Джеджун.

— Да, и у меня по расписанию секс.

Дже опустил глаза.

— Я не успел с клизмой, — сознался он.

— Тогда без нее, — пожал плечами Чон, протянул руку к парню. — Пойдем.

Джеджун думал, что обошел весь дом, и крайне изумился, когда Юнхо завел его в темное незнакомое помещение. Мужчина щелкнул выключателем. Свет был тусклый, даже очень — свисающая с потолка на тонком проводе лампочка была частью антуража. По соседству с ней торчал толстый крюк. Голые серые стены напоминали катакомбы. В одном углу угадывались очертания потрепанного стула, странного столба и сундука. Юнхо посторонился, пропуская парня внутрь, и Дже присвистнул при виде непонятных приспособлений, стоящих у противоположной стены. Их скрывала тень, и понять, что это было, не представлялось возможным. Единственное, что отличало помещение от подвала — наличие кровати. Она была не такая шикарная, как в спальне, однако ржавых пружин из нее не торчало.

— Надеюсь тут никого не убили…

— Игра начинается, малыш. На колени.

Дже почувствовал страх. Он кожей чуял — окружающие его стены слышали не один вопль, видели не одного сабмиссива, склоняющего голову перед Юнхо. Сам воздух словно бы впитал их пот и боль, ощутимо давил на плечи.

— В чем дело? Боишься?

— Мне, правда, не по себе, — парень, однако, выполнил приказ.

— Ты полюбишь это.

Дже уставился в пол, шумно сглотнул — ему не было так стремно с их первого раза. Но Юнхо просил доверять ему, и пока еще не давал поводов усомниться в себе. Единственный, кто постоянно нарушал правила, был сам парень. А злить или огорчать дома опять ему не хотелось.

Юнхо тем временем ушел к сундуку, открыл. Звякнула тонкая цепь. Мужчина взял несколько предметов и вернулся к парню, наклонился и нацепил на него ошейник. Он был сделан из кожи, толстой и грубой с внешней стороны, и обитый мягкой тканью изнутри. Аксессуар ни в коем случае не должен был повредить нежную кожу шеи его мальчика, а потому Чон проверил, не натирает ли нигде, потом вдел в кольцо цепь. И потянул за собой.

— Пойдем.

Дже покорно пополз за мужчиной по полу, гадая, чем его сегодня удивят. Страх понемногу отпускал его, уступая место любопытству. Юнхо как и обещал, максимально обездвижил его — уже через пару минут руки Джеджуна были стянуты оковами и зацеплены цепью, идущей от ошейника, и которая, в конечном итоге, была надета на крюк. После чего на глаза ему нацепили плотную черную ленту. Он балансировал на краю высокой кровати, покачиваясь из стороны в сторону, удерживая равновесие.

— Ты такой красивый сейчас, Джеджун, малыш. Тебе очень идет кожа… и эта поза.

Дже только хотел отозваться, как ощутил нечто прохладное под мошонкой, судорожно поджал живот и дернул бедрами.

— Раздвинь ноги, — строго приказал Юнхо, и для острастки сграбастал его яички в кулак.

Дже пискнул, его колени послушно разъехались в стороны, отчего его попка соблазнительно приподнялась. А сам парень прогнулся, нырнув вперед, повис на оковах.

— Аккуратнее, детка, иначе без рук останешься.

Джеджун не мог понять, нравится ему его положение, или нет. Маленький извращенец в нем готов был плясать от радости, зависнув вот так, в полнейшей дезориентации с болтающимся членом, ощущая лишь дыхание мужчины то на спине, то на груди. Инстинкт самосохранения же сигнализировал об опасности, требовал сопротивления и борьбы за жизнь.