Записи психолога (СИ)

Локи выглядел чересчур по-домашнему в шортах и майке, которая выглядела растянутой или была просто на пару размеров больше. Его действительно никто не ждал здесь, но именно этот эффект неожиданности послужит куда лучшей работой в разговоре с Лафеем, чем слова.

Разувшись, его отводят в гостиную и предлагают сесть, от чего Тор не смеет отказаться. Одинсон видит неловкость и страх в том, как сидит в соседнем кресле Локи, в том, как мнёт край серой майки и тяжело вздыхает.

- Не нервничай, я просто поговорю с твоим отцом и не более, - мягко заверяет подростка Тор.

- Да в этом и проблема. Он может… - юноша нервно закусывает губу. – Он не послушает вас.

- Вот и проверим, послушает или нет. Твой отец же ещё на работе.

И Тор получает в ответ только слабый кивок головы. Он прекрасно понимал Локи, который сейчас нервничал и, если бы его здесь не было, вскочил бы на ноги, чтобы начать бегать из стороны в сторону. В тишине проходят долгие минуты, после чего Лафейсон подхватывается и растерянно предлагает чай, на что Тор утвердительно кивает головой.

Он сам нервничал, ведь любое неправильное слово и Локи может пострадать, ведь, явно, Лафея, мало того, что раздражает предпочтение собственного пола, так ещё и сын об этом попросил поговорить с ним психолога. И именно так и будет в голове биться у мужчины – Тор уверен. Тихое шуршание на кухне, шум закипающего чайника… Невинный вид Локи его покорил, но Одинсон уже достаточно хорошо выучил юношу. За первой обложкой скрывается настоящий демон, который хочет нормально жить, а не быть заключён в клетке. Холод взрослого, неуверенность и мнительность ребёнка и лишь после идёт демон.

Подняв голову, Тор забирает принесённую чашку с горячим чаем и делает глоток, благодаря этим Локи. Обычный, мятный… А если Лафей его сразу же прогонит? Нет, он не отступит, ведь это уже будет действительно каким-то театром абсурда. От мыслей его отвлекает шум проворачиваемого ключа в дверном замке и Тор сразу же ставит на столик кружку, подымаясь на ноги. Краем глаза мужчина замечает, как Локи сжимается в кресле, как за эти считаные секунды прячет ребёнка за холодом, погребая слишком глубоко в себе демонёнка.

Лафей выглядит почти, как взрослая копия Локи, только черты лица более грубые и глаза не светятся той жизнью, к которой Тор уже привык за время общения с юношей. Мужчина хмурится, замирая на пороге в гостиную, и осматривает его с ног до головы.

- Тор Одинсон, психолог вашего сына, - тут же представляется мужчина, чтобы не было никаких лишних мыслей у Лафея, и протягивает руку, которую пожимают.

- Приятно познакомиться лично, мистер Одинсон, - Лафей косится на сына, который сразу же испаряется из гостиной. – Вы хотели поговорить по поводу того, что ваше лечение совершенно не помогает стать здоровым моему сыну?

Будет тяжело. Тор лишь поверхностно улыбнулся, и не соглашаясь, и соглашаясь со словами Лафея. Раз у них уже с самого начала так пошло, то не стоит заходить издалека. Одинсон садится обратно на диван, когда ему указывают на него рукой, и внимательно смотрит на Лафея, что разместился в кресле напротив. Скованные движения, но они более грациозны, чем у Локи, хищный взгляд, который пробирается в самую душу, словно желая прочитать мысли… или подавить чужую волю и после переманить на свою сторону, чтобы верили только ему.

- Так что вы хотите сказать мне? – он кладёт руки на подлокотники кресла, не сводя препарирующего взгляда с Тора.

- Мистер…

- Можно просто по имени, у нас не столь большая разница в возрасте.

- Тогда и вы меня зовите по имени, - Тор показывает свою беспечность рядом с мужчиной, чтобы тот расслабился. – Ваш сын довольно умный подросток и развит не по годам, что является вашей заслугой. Но Локи мне рассказал, как и благодаря чему ему это даётся.

- Вы сюда пришли, чтобы лечить меня? – холодно осведомляется Лафей с кривой усмешкой на губах.

- Нет, ни в коем разе. Знаете, ваше поведение очень характерно для того родителя, который пытается сделать из своего ребёнка того, кем сам не смог стать. Однако, так вы подавляете настоящую личность Локи, из-за чего, в итоге, он может или спиться, или стать наркоманом, чтобы найти в этом хоть какой-то оттенок любви, что вы не дали ему. Помимо этого, вы ещё и силой внушаете ему, что нужно только учиться, без друзей, без отдыха. Так Локи вполне может через год стать полностью асоциальным, не сможет даже просто поговорить с другими людьми. А говорить про то, что вы с кулаками ещё и вбиваете ему нормальное, как он будет считать, поведение, не стоит, ведь, когда у Локи появится своя семья, то будет воспитывать своих же детей так же, как и вы воспитывали его.

- Я не понимаю, что вы хотите от меня, - с угрозой в голосе произносит Лафей, прекрасно понимая, что его не будут хвалить за то, что благодаря ему Локи уже сейчас добился многого.

- Вам нужно сменить своё отношение к Локи, - твёрдо произносит Тор, переставая выглядеть, как пай-мальчик. – Он ещё ребёнок, Лафей, поймите это. Ему хочется веселья, ему хочется общения с одногодками, бывать у друзей и ездить куда-то на каникулах, а не сидеть за книгами. Вам нужно показать свою любовь сыну, перестать его бить и принять таким, какой он есть, - на опасное плато он ступил, очень опасное.

- Я не потерплю того, чтобы мой сын был каким-то… голубым, - жёстко произносит Лафей.

- Послушайте, сейчас вы ведёте себя с Локи так, как будто он ваш сожитель. Но нет! – Тор сразу же берёт себя в руки, откладывая подальше свои чувства. – В первую очередь и в любую другую, Локи – это ваш сын, ваш ребёнок. И вы должны просто принять его таким, какой он есть. То, что он стал предпочитать свой пол, отчасти и ваша заслуга, ведь Локи не получал любви в детстве от вас, поэтому и стал искать эту замену такими способами.

- Я ему давал всё, что он хотел, покупал, приносил в дом деньги, которые через три дня магическим образом исчезали. И вы мне говорите, что я ничего не делал для сына и не люблю его?

- Любовь – это не только материальное обеспечение. Когда вы с ним просто разговаривали по душам? Когда просто подходили, обнимали и говорили, что вы любите его? Когда интересовались его жизнью, увлечениями и хвалили его, пусть даже не искренне, но показывали, что вам не безразлично? Детям нужно внимание больше, чем игрушки.

Лафей поджимает губы и отворачивает голову в сторону, сжимая пальцами подлокотники кресла. Он задел что-то внутри и, кажется, даже знает что. Тор откидывает в голове бессмысленные мысли, которые сейчас не подойдут на пользу тому слабенькому деревянному мосту, что пока что выстроился у него к Лафею.

- У вас же самого не было образца мужского поведения в семья, отцовского поведения? – Тор мысленно кивает самому себе головой, замечая, как костяшки пальцев Лафея побледнели сильнее. – Ваш отец…

- Отчим, - бесцветным тоном поправляет мужчина.

- Ваш отчим, видимо, вас бил, тем самым вбивая философию жизни. Локи у вас первый ребёнок, тем более, явно, ранний для вас и первые года вы не могли осмыслить того, что он ваш сын. Я ни в коем разе не осуждаю вас, Лафей, вы действительно считаете это всё правильным, но… подумайте, разве вы хотите такую же жизнь для своего ребёнка, что была и у вас? – мужчина еле заметно отрицательно мотает головой, всё ещё не смотря на Тора. – Если вы согласны, я могу вам помочь. У меня есть знакомый, который проводит тренинги с, так скажем, перевоспитания отцов, которые просто запутались в собственной жизни. Неделю вы проведёте в лагере для взрослых, где вам покажут, как правильно взаимодействовать с детьми, как вести себя и проявлять свои чувства, если вы этого даже не умеете. А на это время Локи поживёт у своего друга, отдохнёт полноценно перед школой.