Герой не твоего романа (СИ)

Ючон подлетел к Кюхёну и помог ему сесть, осведомившись о его самочувствии. У монаха кружилась голова, но он заверил военного, что с ним все в порядке.

- Джунсу, прошу тебя, не думай о смерти, – сказал Кюхён, потирая пальцами ушибленный лоб. – Боги распорядились так, чтобы мы жили в реальности, и нельзя противиться их воле.

- Да не верю я в богов, особенно – в твоих, – пренебрежительно сообщил Джунсу, в очередной раз вылезая из воды. – Если хочешь жить и тихонько, испытывая угрызения совести, дрочить на Хичоля, – твое право. Запишись в его фанючки, называй себя Эльфом, ходи на сраные концерты, когда он вернется в группу. Возьми автограф у Чо Кюхёна, если от него тебя тоже плющит, только на глаза ему не показывайся – вдруг закопает по старой привычке?

- Су, ты от шока такой злой, – сказал Ючон, подойдя к нему и зачем-то начав вытирать его мокрое лицо. – Мы тоже все охерели, но держимся. Вот и ты не бесись.

- Хочу – и бешусь! – вскричал Джунсу. – Любуйтесь на истерический припадок флаффного персонажа! – Он стал изо всех сил колошматить майора кулаками по груди и плечам, но тот ровным счетом никак не реагировал на эту экзекуцию. – Твою мать, ты что, железный, придурок?!

- Вот так бесись, ага, – кивнул Ючон. – Только про пистолет больше не думай. Пушки флаффу не игрушки. О, стихи.

- Ублюдок! – Джунсу начинал плакать от обиды и бессилия. – Тупой, несчастный, железный ублюдок…

Раздался щелчок камеры смартфона. Джунсу и Ючон обернулись на звук – за спиной сидевшего на ступеньках крыльца Кюхёна возвышался герцог, который запечатлел их перепалку на карту памяти.

- Джентльмены, у меня есть замечательная идея, – провозгласил он, широко улыбаясь. – Так мы сможем выпустить пар и при этом никак себе не навредить. У нас ведь лица тех артистов, которые ужасно пекутся о своих чистых образах. Предлагаю сделать как можно больше провокационных снимков и поделиться с ними.

- Для чего? – всполошился Кюхён, поднимаясь на ноги.

- Шантаж? – прищурился Джунсу. – А это идея… Они очень богаты… Уж не знаю, герцог, как твой прототип, но с моего можно поиметь хорошие деньги…

- Только не вымогательство! – испугался Кюхён. – Это низко!

- О нет, я не говорю о шантаже, – заверил всех Юно, снова фотографируя мокрого Джунсу. – Я всего лишь хочу отправить им «привет». Пусть придут в изумление и знают, что мы существуем.

- Хм, а мне нравится, – задумчиво произнес художник. – Эти ребята обалдеют не меньше нашего… Может, кто-то до психушки дойдет…

- А они от нас избавиться не попробуют? – нахмурился Ючон.

- Избавиться? – Юно презрительно рассмеялся. – Как уж называется это «всемогущее» агентство… SM? Что оно сделает с оборотнем, способным в течение часа разорвать в клочья всю их компанию, и солдатом, который может без особых усилий передушить их лучших телохранителей? У нас есть преимущество. Мы – сверхъестественные создания, которых прежде не было на свете. А они – всего лишь адепты развлекательной индустрии.

- Да, мне нравится, – коварно улыбнулся Джунсу. – Ваша светлость, миниатюра первая: «ЮСу из риал»!

Художник с пьяной решимостью прижался к майору и, схватив его одной рукой за волосы, поцеловал. Ючон не мог сопротивляться: Джунсу слишком давно не уделял ему внимания, а теперь ласкал, и было совсем неважно, по какой причине. Юно стал активно нажимать на кнопку съемки, а Кюхён безмолвно уставился на этот беспорядок, не понимая, стоит ли ему стыдливо отвести взгляд или броситься останавливать эту вакханалию.

- Миниатюра вторая, – сказал Джунсу, когда с поцелуем было покончено. Он подошел к Юно, отнял у него смартфон и вручил его обомлевшему Ючону. – Называется: «неканон»!

Художник припал к губам герцога, который тоже не стал возражать. Зато возражать стал Ючон: он отлепил Джунсу от оборотня и взвалил себе на плечо с намерением отнести в спальню. Джунсу взялся лупить его кулаками по спине, а развеселившийся Юно, преградив путь майору, уже сам поцеловал его. От удивления Ючон отпустил Джунсу, который, вполне удачно приземлившись на пол, немедленно отнял у него камеру и сделал снимок.

- Обожаю вашу парочку, – сказал он, проверяя три четких кадра. – Альфа- и бета-самцы группы. Пикантно. О, и четвертая «миниатюра»: прифигевший Кюхён!

Джунсу сфотографировал монаха, застывшего с прижатыми к груди руками и похожего на страдающего великомученика с картин эпохи Ренессанса.

Как только начался беспредел на заднем дворе, Хичоль получил написанное Чанмином и отправленное с телефона Джеджуна сообщение, после чего изменился в лице и пулей вылетел из дома, где сел за руль и помчался к дону Эстебану. Там он, растолкав охрану, влетел в гостиную, где наркобарон играл с Сильвией, и без предисловий сказал:

- Вы можете предоставить мне частный самолет и нескольких бандитов, которые преуспели в незаконном вывозе людей из-за границы? Надо срочно спасти четверых хороших ребят, которые находятся в Корее.

- Все, что угодно, для моих друзей, – ответил дон Эстебан, который думал, что сверхъестественная команда – из другого мира, а вовсе не из чьей-то распаленной корейской попсой фантазии. – У меня есть хороший приятель, который специализируется на торговле людьми, для него это – раз плюнуть.

- Все ребята – публичные личности, надо сделать это тихо, – ответил взволнованный Хичоль.

- Но ведь публичных личностей хватятся, – возразил дон Эстебан.

- Об этом не беспокойтесь. Я инсценирую их смерть.

- В таком случае – я к твоим услугам, амиго, – улыбнулся наркобарон. – Когда тебе это нужно?

- Сейчас, прямо сейчас! Если я не потороплюсь, то смерть может быть не инсценированная, а настоящая!

Уже через час после визита к дону Эстебану Хичоль вылетел из Мехико на частном самолете, сопровождаемый троими латиноамериканскими головорезами. Он хвалил себя за аккуратность, разглядывая сохраненную в бумажнике потрепанную визитную карточку Кейко. Японка должна была помочь. Ему требовались четыре покойника: Ханген, Хёкдже, Донхэ и Чанмин.

Джеджун, успокоившись после пережитого потрясения в объятиях Чанмина, смог поспать несколько часов. Когда он проснулся, вампира не было рядом. Омега быстро умылся, использовав вместо зубной щетки собственный указательный палец, и выскочил в коридор, опасаясь, что Чанмин уже исчез. Но тот как раз выходил из номера Хичоля в компании сыновей последнего.

- Даже у такого убожества, как Мин, сегодня был секс, – обиженно заметил Хёкдже, увидев впереди встревоженного Джеджуна. – Даже почти с женщиной. А мы тухли в номере перед телевизором.

- Папа обещал, что мы немного отдохнем в Мексике, – напомнил Донхэ. – А уж потом – по делам.

- Ну, мне проститутки надоели, – вздохнул Хёкдже.

- Это только тебе за деньги дают, братишка, – подмигнул ему Донхэ, – а я и честную давалку снять могу.

Хёдже обиженно пихнул брата локтем в бок. Чанмин приблизился к Джеджуну и ласково погладил его по щеке.

- Что с тобой? – спросил он, перехватив его испуганный взгляд. – Страшный сон приснился?

- Я боялся, что ты бросил меня, – признался омега.

- Ну, если честно, то мне и в самом деле надо в Корею, – сказал Чанмин. – Но я не улетел бы, не попрощавшись с тобой. Да и до отправления еще достаточно времени.

- Я полечу с тобой, – решительно заявил Джеджун, хватая его за обе руки. – Клянусь, я не буду мешаться ни тебе, ни твоим… господам.

- Хорошо, если ты так хочешь. – Чанмин поцеловал Джеджуна в лоб. – Господин разрешил взять тебя, но я думал, что будет лучше…

- Порознь нам лучше не будет, – перебил его омега. – Я не оставлю тебя, понял?

Чанмин кивнул, улыбнувшись ему.

- Ты – настоящая жена декабриста, Джеша, – ласково заметил он.

- Сюси-пуси-муси-дуси, – пропел Донхэ. – Фу. Хорошо, что мы второстепенные герои, и ярко выраженной любовной линии у нас нет.

Джеджун попросил разрешения войти к Хичолю. Он уже понимал, что все вопросы теперь должен решать через «начальство» любимого.