Гарри Поттер и его наследие (СИ)

Одет демон был очень просто – классический черный сюртук с высоким воротником-стойкой и множеством аметистов, служащих пуговицами. Черные же брюки с наглаженными до остроты стрелками, лакированные остроносые туфли. Никаких украшений. В руках – трость, которой Его Светлость поигрывал холеными пальцами, величественно вышагивая из камина.

Ледышки глаз равнодушно скользнули по застывшим Северусу и Муфасе и остановились на сыне.

– В твоем доме принято держать гостей на пороге? – идеальные фиолетовые брови чуть приподнялись, изображая на невозмутимом лице легкое недоумение.

– Я задал вопрос, – не отступил Эр.

Старший демон выдержал паузу, после чего так же убийственно-холодно произнес:

– Мне нужно особое приглашение для того, чтобы поздравить единственного сына с самым важным событием в жизни? Должен признать, сей факт неприятно меня удивляет, Хаэрри.

– Не увиливай, – усмехнулся Эр, выглядевший на фоне величественного отца как-то… просто, – как ты проник в Дом?

– Через камин. И намерен покинуть его немедленно тем же путем, если ты продолжишь вести себя столь неподобающим для Герцога образом.

Интонации у Его Светлости ничуть не изменились, но Северус явственно ощутил в его словах угрозу. И решил вмешаться.

– Эрри, милорд прав, – пустые зеленые глаза чуть скользнули по заговорившему и снова обратились к сыну. Похоже, Герцога интересовал только он.

– Прошу, – театрально возвестил Эрри, – соблаговолите проследовать в фиолетовую гостиную, Ваша Светлость, – последние слова были сказаны с легкой издевкой. Великолепный, снисходительный кивок и все дружно перемещаются в указанное помещение.

Абсолютно круглая, не слишком большая гостиная – фиолетовый мрамор стен и потолка, белая мебель (несколько круглых диванов и приставные столики к ним). А так же большой круглый белый стол, окруженный со всех сторон мягкими креслами того же цвета. Подан чай. На одном из диванов развалился Ронни, поглощающий пирожные. Его рыжие волосы в небольшом беспорядке, а на лице – блаженство. Лакомство явно пришлось ему по вкусу.

Заметив вошедших, он торопливо поднимается, облизывая перепачканные кремом пальцы.

– Это – мне? – звучит все тот же спокойный голос. Северус оборачивается и замечает, что Его Светлость изволил обратить свое внимание на раба.

– Какая прелесть, – продолжает тем временем Герцог, подходя ближе. На его холодном лице проскальзывает хищное выражение и идеальные губы, чуть приоткрывшись, обнажают белоснежные клыки. Обхватив подбородок рыжего двумя холеными пальцами, Герцог заставляет покрасневшего Ронни взглянуть себе в глаза. Раб напуган. Если старший демон захотел бы произнести «какая гадость», то эта фраза звучала бы так же – холодно и равнодушно.

– Нет, не тебе, – прерывает разглядывание его собственности Эрри, – Амион, уведи Ронни в его комнату.

Служанка кланяется и берет рыжего за руку. Юноша растеряно озирается, и, взглянув еще раз в безучастные зеленые кристаллы глаз незнакомца, такие непохожие на теплые, лучистые изумруды Хозяина, уходит с Амион.

– Позволь тебе напомнить, сын…

– Помню. Но этот смертный тут ни при чем, – отрезает Эр, спокойно встречая взгляд отца. Тот явно недоволен. Хотя на темном лице не дрогнул ни один мускул.

– Я. Требую. Его. – раздельно произносит Первый Герцог и в его Голосе звякает металл, – во исполнение твоей части Договора.

– Который ты сам выполнил не до конца. Присядем?

Северус решил пока не вмешиваться – он совершенно не понимает, о чем речь.

– И что же тебя не устроило с моей стороны, позволь полюбопытствовать? – Его Светлость, продолжая идеально ровно держать спину, усаживается в предложенное кресло. Эр и его супруг тоже занимают места за столом.

– Ну, хотя бы то, что Аэ…

– Я, если мне не изменяет память, убедительно просил тебя, Хаэрри, не называть при мне своего партнера этим именем. Поправь меня, будь добр, если я ошибаюсь.

– Приношу свои извинения, – холодно цедит Эр. Он явно чем-то раздосадован. Северусу очень интересно, чем, но он расспросит мужа потом.

– Итак, какие пункты нашего Договора я нарушил? Твой земной родитель не принадлежал к знатному, богатому роду?

– Принадлежал. Но он и Аэтэрос – враги. Ты себе представляешь, через что мне, с моей чувствительностью к перепадам настроения партнера, пришлось пройти, пока я добился взаимности?

Фиолетововолосый красавец остановил взгляд своих необыкновенных глаз на Северусе и впервые обратился непосредственно к нему:

– Это правда, Ваша Милость?

– Да, милорд, – спокойно ответил Северус. – Более того, боюсь, что мое отношение к Джеймсу я долгое время переносил на его сына, практически отождествляя одного с другим. О чем сожалею.

Первый Герцог поиграл тростью, как будто о чем-то раздумывая, после чего приказал:

– Дальше. Чем еще ты не доволен?

– Я все равно рос сиротой, а ты даже не удосужился проверить, как мне живется. Меня чуть не убили в самом, что ни на есть, юном возрасте, ОТЕЦ, – последнее слово Эрри особо выделил.

– Хм, – коротко ответил на это блистательный Герцог и сделал небольшой глоток чая из тонкой фарфоровой чашки, после чего продолжил:

– А в остальном?

– А в остальном, прекрасная Маркиза, все хорошо, все хо-ро-шо, – издевательски пропел юный демон, – этого разве не достаточно?

– Отдай мне рыжего.

– Бери. Но у меня будет два условия. Взамен тех, что ты не выполнил.

– Слушаю.

– Первое, – нехорошо ухмыльнулся Хар, – Ронни должен искренне полюбить тебя. Без воздействия твоего Голоса.

– Принято, – вроде так же невозмутимо ответил Его Светлость, но еле-еле ощутимо в его тоне проскользнуло самодовольство и абсолютная уверенность в своей неотразимости.

– Второе, – продолжил тем временем Эр, взглядом успокаивая Северуса, который напрягся, так как Рон все-таки ученик Хогвартса. И просто так отдавать его этой глыбе льда нельзя, – ты сам должен ответить ему взаимностью. Я почувствую фальшь.

Рука, подносящая чашку к идеальным губам, застыла на полпути.

– Это невозможно, – отрезал Герцог, видимо, чуть выходя из себя.

– А мне плевать. Мой раб – мои условия, – весело сообщил ему демон. Весьма довольный собой.

– Что же, сын. Боюсь, мы не придем к консенсусу в данном вопросе. Перейдем к следующему. Я хочу видеть Печать.

– Нет, – было видно, как подобрался юный демон, как будто готовясь к нападению, – я тебе не позволю.

– Тогда я посмотрю сам, – холодно поставил сына в известность Его Светлость и попытался подняться с места, на котором сидел.

– Не советую, – так же холодно, с металлическими нотками в голосе предупредил отца Хар, – дотронься до него, и я отгрызу тебе руку. Правую. Она, конечно, отрастет. Лет через пятьдесят. Но, согласись – дрочить так долго левой рукой… несколько затруднительно, – юный демон произнес непечатное слово с французским прононсом – так же, как говорил папА. Он явно издевался. Но не шутил.

Северус сидел ни жив, ни мертв. Речь явно о его неприкосновенности. Но вот в чем именно проблема – понять не мог.

Абигор Марбас остался невозмутим. Буквально на несколько миллиметров приподняв брови, что должно было означать недоумение, он спокойно, как ни в чем ни бывало, ответил:

– Да будет вам известно, Шестой Герцог, что я одинаково хорошо владею обеими руками. Так что я все равно сделаю то, за чем пришел. На кону репутация нашего рода. О том, откуда ребенку из аристократической семьи магов известны такие выражения, мы поговорим позже.

– Может оттуда, что наследник рода Поттер до одиннадцати лет питался объедками и жил у магглов в чулане под лестницей? – издевательски поинтересовался Эр.

И отец, и супруг уставились на него, как на восьмое чудо света. Юный Герцог лишь поднял брови и сложил руки на груди.

– Эрри? – недоуменно протянул Северус.

– Это все в прошлом, родной. Когда я получил письмо из Хогвартса, они переселили меня в маленькую захламленную комнатку. Там даже было окно. Аллилуйя, – спокойно ответил демон и невесело усмехнулся. – Предупреждаю Вас, папА, если вы попытаетесь применить силу, дело закончится дуэлью. Знаю, что они запрещены. Но я вызову Вас на Арену.