Гарри Поттер и его наследие (СИ)

– Да, моло… профессор Снейп.

– Я готов, – обнаружил свое присутствие Эр, – можем отправляться.

Он внимательно осмотрел одежду своего раба, кое-что поправил, и сделал себе пометку заказать ему гардероб. Потом чмокнул серьезного Северуса во внушительный нос и вышел вслед за ним из их комнат.

У входа в большой зал к этой величественной процессии (профессор впереди, два его юных спутника – на шаг сзади, за левым и правым плечом) присоединился еще и Нотт. Юноши отправились к столу Слизерина, сопровождаемые громкими перешептываниями и любопытными взглядами. Среди которых было несколько завистливых. Но на основной массе лиц читалось только жадное, даже болезненное любопытство. Еще бы – две такие сногсшибательные новости. Загадочный новенький, оказывается, муж ненавистного декана Слизерина. То-то сальноволосый ублюдок так похорошел – стремится, наверное, соответствовать своему юному спутнику. Девушки

немного загрустили. Пора было перестать точить зубки на этого красавчика – с профессором Снейпом шутки были плохи. Да еще и рабство…

Всю ночь во всех гостиных и спальнях обсуждалось положение Уизли (что многих порадовало и позабавило) и супружество Снейпа. В самых площадных выражениях супругов просклоняли, обсудили, кто под кем и в какой позе… исполняет супружеский долг. И как им в этом помогает Рон. Гермиона плакала от обиды, переругалась со всем факультетом, но так и не смогла прекратить эти недостойные обсуждения. Девушка осталась совсем одна, и ей сейчас особенно не хватало Гарри.

Завтрак прошел несколько более оживленно, чем обычно, но, тем не менее, особых эксцессов не наблюдалось. Никто не пытался больше задеть новенького – в рабство особо не хотелось.

Нотт угрюмо поедал овсянку, Ронни, аппетит которому не могло испортить ни положение раба, ни кривые взгляды, ни, наверное, прорыв Инферно в Верхний мир, резво наворачивал омлет с сосисками, приводя в брезгливое недоумение слизеринцев, старающихся отодвинуться подальше.

Эр чуть приподнял брови, но ему видеть Уизли за едой было не впервой. Закончив завтрак, демон поднялся, а за ним и его свита – Тео и Рон. Присутствующие проводили их любопытными взглядами и заговорили громче.

История магии прошла без особых происшествий – профессор-привидение все так же бубнил о восстаниях бесконечных гоблинов. Половина информации была, на взгляд достаточно долго живущего Эра, неправдоподобной (ну не воюют гоблины ради чего-либо, кроме золота и расширения влияния, и уж точно не ради освобождения из плена начальника своих союзников – орков). Чушь, короче. Пропуская все остальное мимо ушей, демон сдерживал свою деятельную натуру, отвлекаясь мечтами о том, как завтра он проснется рано утром и набросится на ничего не подозревающего мужа и не выпустит его из постели, как минимум, до обеда.

Эти мечты так увлекли его, что он не слышал звонка с урока. Следующим по расписанию стояло сдвоенное Зельеварение. Намечтавшемуся о муже Эру не терпелось его скорее увидеть, что никак не способствовало сосредоточенности. Поэтому лишь на полпути в подземелья он вспомнил, что не отпустил раба на травололгию.

– Ронни, чего ты молчишь? Сев… профессор Снейп не взял тебя на Зелья (Нотт и Драко с Блейзом, шедшие следом, дружно фыркнули). У тебя по-моему травология?

– Да, Хозяин, – ответил раб. Он немного смущался своего положения, но расставаться с Хозяином ему не хотелось.

Услышав от всегда задиристого Уизли такое обращение к слизеринцу, да еще и мужу декана ненавистного факультета, Драко с Блейзом рассмеялись, заставив Ронни густо покраснеть. Эр сурово на них взглянул и отпустил рыжего, который нехотя поплелся в сторону теплиц.

Остальную часть пути слизеринцы проследовали, подшучивая над Эрри и его статусом «гнусного рабовладельца». Шутки иссякли, стоило им заметить у входа в класс темную фигуру декана, как раз открывавшего туда дверь.

Ученики вежливо поздоровались. Профессор, привычно окинувший их взглядом, в котором читалось лишь равнодушие, обронил:

– Прошу, – и направился к своему столу.

Перешептывающиеся гриффиндорцы с новым интересом рассматривали профессора Снейпа и его красивого супруга. Вслух выражать свой интерес было чревато. Быстро проведя короткий опрос и собрав домашние задания, Северус, чем-то весьма недовольный, кратко пояснил задание, выдал ингредиенты и уткнулся в книгу, в которой Эр узнал один из дневников Аэ. Демон внутренне забеспокоился, стараясь этого не показывать. Быстро нарезая компоненты, он исподтишка наблюдал за мужем, которого отлично знал. Настроение у того было изрядно подпорчено.

«Альбус», – почему-то решил демон и подавил в себе желание не возиться с этим седобородым недоумком, а прибить его где-нибудь и прикопать. Но разбираться потом с последствиями было хлопотно. Поэтому он сначала стиснул зубы, а потом хитро усмехнулся и сосредоточился. Через секунду Северус вздрогнул и чуть приподнял манжет, как будто глядел на часы. На гладкой поверхности нагревшегося широкого ритуального браслета проступила витиеватая надпись красной силовой нитью: «Проверка связи. Отчего сердится мой Повелитель? Чья это жизнь висит на волоске? Один взлет твоей тонкой брови и он – труп. Для ответа просто сосредоточься и мысленно напиши на своей наручи ответ. Эрри. (Если ты вдруг не понял, кто может писать на твоем брачном браслете)».

Мужчина изогнул бровь и чуть прикрыл глаза, а по чуть нагревшемуся украшению Эра побежали слова, выписанные знакомым острым почерком: «Не испорть зелье, чудовище. Глаза златопузки нужно было добавить еще десять секунд назад».

На что демон внутренне ухмыльнулся и ответил:

«Я добавлю их в конце, посмотришь, что получится. Это Альбус? На тебя теперь ни повлиять, ни отравить – сила Источника не даст, как и браслеты. Так что ЗАБЕЙ».

Северус остался невозмутим, но каким-то шестым-седьмым-восьмым чувством демон почувствовал, что муж немного расслабился.

«Ваша Светлость изволит выражаться? Твое зелье отстает в цвете. Взгляни на таковой у Малфоя».

«Я же сказал, что сделаю по-своему. Больше всего мне хочется продолжить начатое в Инферно. Поцеловать каждый дюйм твоей восхитительной кожи и снова увидеть твои ангельские крылышки…».

Что еще хотел сделать Эр с мужем, осталось невыясненным, потому что вдруг воздух перед демоном сгустился, вспыхнул, и прямо перед его лицом развернулся свиток-портал, сотканный, казалось, из живого огня. Внизу на темной ленте висела абсолютно черная печать, вся покрытая фиолетовыми рунами. По комнате разнесся потрясающий по красоте холодный голос, зачитывающий строки послания. При первых же признаках чего-то ненормального, студенты замерли, и взгляды их расфокусировались. Зелья в котлах как будто кто под заклинание стазиса заключил.

Мироощущение не поменялось только у самого демона, да еще у Северуса, который недоуменно смотрел на необычное послание, одновременно стараясь вникнуть в смысл слов, произносимых на демоническом языке.

А Голос тем временем вещал:

– Ваша Светлость, Шестой герцог Инферно Хар-Эрри Абигор! (красивый голос особо подчеркнул интонацией второе имя) Как Ваш отец, я выражаю крайнюю степень своего неудовольствия тем фактом, что Вы, будучи в Нижнем Мире, забыли о сыновнем долге, а также лишили меня, как родителя, права присутствовать при Обряде Принятия в Дом. Разумею, что силы Ваши возросли с обретением Нгар, но осмелюсь заявить, что вы сильно рисковали. И не только собой. Ваше упрочившееся положение, как Оранжевого Герцога, не дает права попирать Узы, которыми Творец связал Вас со мной. Смею надеяться, что получу возможность лицезреть Вас и Его Милость Нгар Аэтэроса не позже, чем спустя сутки после получения сего. Это не праздный каприз, а приказ.

Хаэрри, (тот же холодный голос, но уже чуть с другой интонацией) на северной границе неспокойно. Не мне тебе объяснять, что это значит. Жду. И посмей только не явиться.

Свиток вспыхнул и исчез. Мужья сидели и смотрели друг на друга. Похоже, кроме них никто больше ничего не заметил. Ученики снова зашевелились, зелья в котлах закипели, а браслеты Эра и Северуса одновременно нагрелись. На принадлежащем демону украшении было два слова: «Требую объяснений».