Отражение души (СИ)

– Тизер? – удивился я, притихнув.

– О, а я еще не видел! – признался мой муж, прижимая меня к себе. Бесит меня сидеть у него на коленках. Как ребенок, ей богу.

– Вот это зря! – покачал головой Макс.

– Ага, – согласился с ним его муж.

– А я не думал, что они его так рано выпустят, – нахмурился я, вспомнив тех ребят, что мучили меня целых два часа, чтобы сделать двухминутный ролик, который теперь был вроде рекламы, везде и вся. Перед тем, как смотреть фильм из сети нужно было выбрать рекламу, которую хотелось просмотреть, это было что-то вроде обязательного обряда, но, зато так дети не видели рекламы презервативов и алкоголя.

– Погодите, дайте хоть я посмотрю! – попросил Евангел, активируя мой коммуникатор. Я же тем временем поинтересовался, что вообще в сети твориться в связи с этим. Как-никак 23ий член Огоньков. Правда, сам я о них не знал практически ничего, пока в столицу не прилетел, но Арон мне объяснил это тем, что они являются частыми лицами в сети, и людям без коммуникаторов они не известны. Я сам вообще не очень любил все эти форумы и «светские хроники», которые, по существу, были сплетнями, да перемыванием костей.

Ева открыл ролик и мельком глянул, сколько комментариев под ним. Я выпал в легкий осадок. А Огоньки-то реально популярны. С ума сойти!

Любой ролик Огоньков начинался с известных сирен. Тьма вспыхивала каждый раз при начале воя, но затухала мгновенно, а следом полилась музыка без слов, музыка одного из наших танцев. Черный кошак внимательно смотрел на зрителя несколько долгих секунд, после чего между кадрами начали врезаться фотографии с частями моего полураздетого тела. Всё дольше задерживались они, начав двигаться и влезать в экран сразу по несколько. А в итоге, вымолив интерес и не нетерпение, картинка стала единой, камера поехала с ног и остановилась на лице. Меня тогда заставляли не улыбаться и делать вид полного равнодушия, чем смешили еще больше, и, увы, в глазах искорки смеха всё же были видны. Я смотрел с экрана сам на себя, а затем просто ушел в другую сторону, оставив черный фон, на котором начали возникать буквы: «23-ий Огонек, Шел». И всё это завершилось отрывком с зевающим черным котом на всё том же черном фоне.

Да, и на это мы убили 2 часа!

– Вау, – впечатленно выдохнул Евангел. – Шикарно!

– Ага! – возликовал аловолосый.

На меня же напала туча недовольства. Да это снять можно было за 5 минут! Нахрена было столько меня там держать? Они раз пять сменили мой внешний вид, потом возились с котом, который принадлежал Алисе (самой младшей из Огоньков), а, в конце концов, сняли еще уйму материала – зачем, вот вопрос!

– Сейчас Джереми просто воспевает тебя, Шел, – усмехнулся Арон.

– Да я не сомневался, – хмыкнул я.

– А знаешь, что говорят у нас? – спросил Макс, прокручивая свою ленту новостей.

– Ну, уж поделись, пока Ева тут на комментарии залипает.

– «Сначала его воспитывал Арон, что уже круто, потом он получил титул короля ШКА, став достойным приемником принца, затем его купил один из Фаворитов, да еще и тот, кому президент приходится дядей, а в итоге он стал Огоньком! Он душу дьяволу продал, чтобы такого достичь?»

– Арон, ты помнишь, чтобы я продавал тебе душу? – усмехнулся я.

Аловолосый состроил физиономию аля «сейчас кто-то умрет даже не успев предложить душу!». Я поржал, пропустив момент, когда Евангел ожил и активно начал целовать меня, выражая так свой восторг. В затылок, в ухо, в щеку, в нос, в глаз, в губы, а потом опять в щеку. Я схватил его за распущенные синие волосы и впился в его губы, проникая языком и прикрывая глаза от удовольствия. Гребаный провокатор!

– «Я видел его в клубе! Его хозяин поступил очень разумно, отдав его в Огоньки! Теперь все узнают об этом мальчике с бархатной кожей и невероятной растяжкой!». «Как я понимаю, теперь у Змея будет напарник? Уже не терпится на это посмотреть!» – продолжал зачитывать Макс.

– «Наконец-то и от нашего региона кто-то стал Огоньком, я горда! Молодец Шел!» – выцепил из сотни комментариев Арон. – Тим теперь от контрактов отбиться не может, да его Джер не отпускает. Хехе, он всё равно не найдет себе мужа, больно характер паршивый, хоть и задница накаченная! – знаете, как выглядит дьявол, довольный своей гадостью? Нет, а я вот знаю. Жуткая картина, честно сказать.

– Ой, кто бы говорил, – усмехнулся врач, приобняв свою женушку. – Ты же так красиво заливал на его дне рождения, что он точно найдет себе мужа, обзаведется семьей…

– Пф, во-первых: я тогда был пьян, – начал объяснять принц, – во-вторых: это же был его праздник, надо же было хоть тогда сделать вид, что ему хоть что-то светит, а в-третьих: он признался мне, что был влюблен в тебя, – аловолосый ткнул в грудь своего мужа. – Так что, заслуженно. Пусть у него денег – грузовиками вывози, но самого главного счастья он не получит! Аха!

– Какой ты злой, Арон, – покачал я головой.

– Скажи еще, что тебе его жаль?!

– Да нет, он этого и заслуживает, – ну а что врать, я сам его терпеть не могу. Та еще тварь!

– В общем, Джер теперь в три раза чаще по мусоркам копается, да почти в клубе не появляется, ищет хоть кого-нибудь, а то в ШКА не осталось никого, кто мог бы встать на ваше место, – заключил Макс. – Тим пользуется твоей славой, а люди в городе ликуют и ждут твоей дебюта.

– Боже, мир шоу-бизнеса всегда вызывал у меня отвращение, а теперь, когда он еще и меня обсуждает – я вообще готов его возненавидеть! – признался я, скривившись. Дрянь какая! Где моя спокойная тихая жизнь?

– Эм, кстати, Шел, нам тут 58 семей прислали приглашение на чаёк, что будем делать? – решил обрадовать меня Ева, чем окончательно добил. Я не люблю внимание! Я просто выполняю свою работу, я просто делаю то, что умею! Нет у меня болезни звезд, мне плевать на то, что оно обо мне думают. Я – это я. И я делаю это не для себя и не для них, я делаю это для того, чтобы приносить деньги в семью и спасти мужа и себя от кары за возмездие.

– Откажи, слушать их вопли по поводу того, что я стал Огоньком, никакого желания нет.

А знаете, что самое поганое? После этих слов Ева опять разозлился, правда, не сильно, но достаточно, чтобы грубо напомнить мне, что в «его кругах» так не принято, и если мы так поступим, то наша семья потеряет всё уважение. Будто бы он раньше не отказывал всем и вся просто так! Я тоже начал беситься, но старался этого не показать. Правда нос дергался, потому, что я очень хотел зашипеть на этого зазнайку, в итоге я схватился за лицо и отвернулся, исподлобья смотря на своих опекунов.

– Вам Сергей еще не звонил? – поинтересовался Арон, смотря то на меня, то на Еву. Ему ли не знать, что означает и моя поза и мой взгляд.

– А должен? – еле сдерживая шипение, спросил я.

– Не шипи на меня, ты же знаешь, я этого не выношу, – напомнил мне принц, наградив колючим взглядом. Знаю я, знаю. – От Мика я сейчас не ожидаю, что он будет чем-то интересоваться, так что, скорее всего, позвонит именно Сергей. Кстати, он обещал вас двоих убить самым жестоким образом! Видите ли именно из-за вас слышно, как скрипят мозги Мика, и если наш везунчик придет к кому-нибудь странному выводу и изменится – вы получите, по словам Сергея.

– Пф, его только могила исправит, – отмахнулся я. Из-за упоминания Мика на лицо само собой вылезла улыбка.

– Ты бы так не заблуждался, – на удивление серьезно заявил Арон. – Ты, на удивление, точно умеешь своими словами достигать внутренних рычагов. Только сам черт знает, до чего дойдет Мик после раздумий.

– А что, дьяволу черти не доносят такие факты?

Убийственный взгляд Арона действительно мощное оружие!

Но это всё еще ладно, тогда Евангел, кажется, еще только тренировался выводить меня из себя. А вот за последующие полмесяца он реально преуспел в своей науке! Я его просил, чтобы он не упоминал мою популярность, особенно при гостях, но нет, с той же частотой, с которой мы навещали малознакомых друзей семьи, он поднимал и поддерживал(!) ненавистную мне тему. Бесил меня тем, что приставал на глазах прислуги и детей, чего я просто не выносил, шугал ни за что слуг на моих глазах, постоянно поднимал тему школы, которую принципиально со мной не обсуждал, в общем, то ли у меня реально что-то с головой уже было, то ли он действительно меня бесит. Но, ожидать, что это всё было лишь действием какого-нибудь препарата было странно, хотя я несколько дней действительно подумывал над этим, так что оставалось признать, что это что-то с ним. А вот что – вопрос еще открытый.