Гарри Поттер и его наследие (СИ)
Гарри Поттер и его наследие (СИ) читать книгу онлайн
Гарри Поттер в день своего 17-и летия вступает в наследие... и узнает много нового о себе, своих прежних жизнях, и о человеке, который является его магическим партнером.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Синеглазый открыто улыбнулся и заявил:
– Твоя очередь! Расскажи мне все-все. Особенно о… – он замер с открытым ртом на середине фразы, потом, клацнув зубами, захлопнул рот и озадаченно пробормотал:
– Странно… я больше ничего не чувствую к сын… к Гарри. Как будто его никогда у меня не было… Вроде я избавился от тяжелой обязанности и свободен…
Джеймс недоуменно прислушивался к себе, потом как-то странно мотнул головой и снова улыбнулся.
– Рассказывай!
– Гарри тогда выжил, ты и Лили – нет. Ему удалось каким-то загадочным образом отразить Аваду в Волдеморта и развоплотить его на… двенадцать лет. После чего монстр вернулся. Война идет до сих пор… тлеет, как угли…
– Ты хочешь сказать… ЧТО ПРОШЛО БОЛЬШЕ ДВЕНАДЦАТИ ЛЕТ?!
– Шестнадцать, Джей.
– Еб… офигеть. Для меня, по ощущениям – пара недель. Месяц – максимум! И… тебе уже…
– Тридцать семь.
– Вот интересно взглянуть на старого тебя. И Сири, – мечтательно протянул юноша и плеснул на собеседника водой.
– Сириус… умер. Два года назад. Упал в Арку Смерти, – твердо сказал Вьер, – Люпин, мой человек, очень переживал.
– В Арку? Как? – только и смог тихо, ошарашено переспросить Поттер.
– Защищал Гарри. Это долгая история.
Несколько долгих минут Джеймс напряженно молчал, потом хрипло спросил:
– Кто… еще?
– Так сразу и не скажу… Про Лонгботтомов знаешь?
– Да… Уизли?
– Все живы. У них семеро детей, – вымученно улыбнулся Вьер.
Не о том он хотел поговорить.
– Дамблдор? Хагрид?
– Живы. По-прежнему в Хогвартсе.
Джей задумался, а потом потеряно проговорил:
– У меня никого там нет. Лили погибла, как и Сириус… У Гарри наверняка своя жизнь. Толпы девчонок, – грустно усмехнулся он, – как у меня в свое время. Любящая приемная семья.
Ликанин перебил его:
– Гарри рос у Петунии, так что его семью трудно назвать любящей. К тому же он так еще и не исполнил пророчество, и Дамблдор…
– Чтооо?! Директор считает, что мой сын должен убить эту тварь? С какой такой стати? Не для того я отдал за него жизнь! Это… это… – от возмущения у Джеймса перехватило дух.
– Вот и Гарри по достижении совершеннолетия тоже так посчитал. Денег у него достаточно. Он покинул страну и не отвечает на письма. Никому так не удалось до него достучаться.
– Так директору и надо, – ухмыльнулся Джей, у него вообще как-то слишком быстро менялось настроение, – продолжай. Расскажи мне про Нюнчика – за каким лядом он здесь? Чего я тут? Что вообще происходит?
Вьер перевел дух. Что ответить?
– Ты сможешь уже встать?
Джеймс неловко поднялся на ноги.
– Вроде бы да, – неуверенно проговорил он.
– Амион, – позвал Вьер.
– Я здесь, ликанин. О, гость Господина может стоять. Что же. Выбирайтесь, я доставлю вас в Синюю башню. Там уже все готово, – улыбнулась служанка, и ее белые зубки сверкнули в полумраке.
– Идем, Джей, времени мало. Мне скоро уходить.
Огненный всполох – и вот они уже стоят посреди спальни, оформленной в бело-голубых тонах. Большая кровать с пологом. Кругом синий мрамор – пол, стены, потолок. Из окна– вид на кипящую лавовую реку.
– Это точно Инферно, – заметил Джей, вытираясь большим полотенцем, – Мерлин мой, я не верю. Рем… Расскажи мне все, что успеешь.
Вьер помог ему улечься на кровать и устроился рядом, на пушистом ковре у кровати.
– Начну, пожалуй, с Северуса, – собравшись с мыслями, проговорил ликанин. – После того, как стало известно о пророчестве, он стал шпионом Дамблдора в ставке Лорда. Не знаю, почему – не спрашивай. Дамблдор помог ему выкрутиться во время суда над Пожирателями и взял преподавать Зелья в Хогвартс. Снейп учил Гарри. Ну, не без того, чтоб третировать его, конечно. За наши с тобой грехи. Но и несколько раз спас ему жизнь… Этим летом Снейп неожиданно стал меняться – отрастил волосы, завел молодого любовника… Говорят, они познакомились в Италии.
Мальчик этот так его покорил, что они поженились, перебрались в Хогвартс, а я… как с ума сошел. Я балдел от запаха Северуса, от его магии… а он уже принадлежал своему малышу. Я получил должность преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе… Перед полнолунием я пришел к Северусу за лекарством.
На его молодого мужа накануне напали, и зельевар был слегка не в духе… А на меня уже начала действовать луна… Я… попытался… обнять… он был такой весь… не знаю… чувственный… И тут этот «ребенок», муж Снейпа, показал свое истинное лицо. Отстегав меня огненным Кнутом, Хар-Эрри пообещал меня убить, если приближусь к его сокровищу ближе, чем на три шага. А у меня как планка упала. Пусть, думаю, убьет – сил никаких нет так жить. Темной тварью… среди всех таких белых и пушистых. Северус тогда еле его удержал, Эрри своего. Потом Хар встретил меня в запретном лесу. Мы поговорили. Я был в шоке. Он пообещал мне тебя. Я сразу ему поверил. Герцог Инферно не нарушает своего слова. Он прошел тропами Междумирья, чтобы найти и спасти тебя. За что я ему безмерно благодарен… И вот, – горько усмехнулся Вьер, – мы здесь. В его замке. Очень советую тебе относиться к Северусу с уважением. Демон помешан на нем. Стоит обожаемому Аэ, как он его называет, нахмурить брови, и Хар тебя разорвет. И никто не сможет его остановить, даже сам Северус.
Джеймс недовольно поморщился, но совет к сведению принял. Потом с чувством проговорил:
– Спасибо, Реми! Ты настоящий друг! Я очень благодарен тебе… – внезапно его лицо чуть омрачилось, синие глаза прикрылись, и он как-то задумчиво продолжил, – погоди, Рем… А почему я? Не Сириус, ни кто-то еще, более… близкий тебе? И почему… ты так странно ведешь себя со мной, как будто…
Оборотень взял руку Джея в свои и, преданно глядя в глаза, прошептал:
– Ты помнишь, что я говорил тебе накануне свадьбы, Джей? Ты помнишь ту ночь? Мальчишник?
– П-помню, но смутно как-то… – ошарашено прошептал в ответ Джеймс, глядя на свою руку, зажатую между ладоней оборотня с недоумением, но не спеша ее отнимать.
– Я сказал тебе, что люблю тебя с семнадцати лет… что ты – все для меня, помнишь? Что я хочу счастья тебе…
– Я думал… это… по пьяни… да и забыл вскоре… пока ты сейчас не напомнил, – ошарашено проговорил Джей, отбирая у выглядящего очень несчастным Вьера свою руку и отодвигаясь по кровати чуть дальше, – прости… я… о, Мерлин! Да я с мужиком-то всего один раз был. Да и то смутно помню. Волосы у него какие-то необычные были и глаза… как у Лили… Рем! – воскликнул Джей, видя, что ликанин уткнулся лицом в подушку, на которой он только что лежал и что плечи его мелко подрагивают, – не надо, Реми! Ты – мой друг. Я что хочешь для тебя сделаю. Что тебе нужно? Мерлин, Люпи, ты как девчонка! Не реви… Реми… друг… пожалуйста. Вьер!
Ликанин что-то сбивчиво бормотал в подушку, его худые плечи вздрагивали, руки вцепились в волосы. Да, Джеймс был гриффиндорцем. И хорошим, преданным другом. Но…
– Я знаю, – приглушенно, в подушку, говорил тем временем Вьер, – что не стою тебя. Что ты любишь жену… но… Джей… Мерлин мой, Джей…
– Рем, перестань. Да прекрати ты! Я… не знаю. Слышишь? Я не знаю, что сказать… Ничего не имею против тех, кто за обе команды играет. Но про себя я в этом ключе не думал, слышишь? Не думал, и все тут! Да и с тем, с зеленоглазым… имени его не помню… все как-то случайно вышло. Да ну хватит тебе Рем. Хватит. Ты скажи. Скажи, чего хочешь от меня? На мне долг жизни тебе и этому, Нюниуса мужу. Снейп вон трахается с таким громилой и не жалуется. Всегда подозревал, что он к Лили дышит неровно, а он вон перед брутальными мужиками ноги раздвигает. Да так хорошо, видно, что за него демонюка этот порвать готов. За сальноволосого своего. Ты тоже… поиметь меня хочешь?
Вьер поднял покрасневшее лицо от подушки и недоуменно посмотрел на Джея.
– Поиметь… – тихо повторил он, – Джей… ты не понял ничего, да? Мне… пора, пожалуй. Выздоравливай. В следующее полнолуние приду к тебе. Принести что-то? – он поспешно поднялся и попятился к двери. Ему вдруг стало крайне неловко за свою наготу, за то, что близость партнера вызвала мучительное желание, сводящее с ума.