Выше нас только небо (СИ)

— Это именно то, о чем я предупреждал тебя, Люц. Легко тебе с ним не будет.

— Зато, кажется, будет нескучно, — процедил сквозь зубы Люциус, меряя уничижительным взглядом невозмутимого Гарри и покрасневшего от сдавливаемого смеха сына.

Все выходные они вчетвером провели в мэноре. К полному удивлению Гарри, за всё это время они с Люциусом ни разу не поссорились. Тот был предупредительно вежлив, а Гарри и вовсе не планировал затевать ссоры с малфоевским отцом. К тому же Гарри его почти не видел. Он вообще все эти дни проводил в гордом одиночестве. После их разговора за столом Снейп очень быстро растворился в подземельях, словно его и не было, а Драко с Люциусом надолго уединялись в кабинете. Гарри не обижался, понимая, что Малфою нужно побыть с отцом после долгой разлуки, но решительно не представлял, чем можно заняться в чужом доме.

Пару раз он попытался сбежать обратно в Хогвартс, но Драко смотрел на него так напряженно и так мгновенно бледнел, что Гарри махнул рукой и больше не заводил разговоров на эту тему. Вместо этого он решил тщательно познакомиться с мэнором и, благодаря подсказкам домовиков, сумел добраться до озера, побродить по запущенному парку, посетил бывшие конюшни и один раз даже умудрился попасть в тайную лабораторию Снейпа, откуда, впрочем, был тут же изгнан взашей.

Зато по вечерам уставший Драко нырял к нему в постель, прижимался всем телом, обнимал горячо и благодарно и целовал так проникновенно, долго и нежно, что ради него, такого открытого и доверчивого, Гарри готов был вытерпеть еще и не то.

В воскресенье после обеда все снова куда-то пропали, и Гарри в неприкаянном одиночестве бродил по просторным комнатам и залам, рассматривая всё и знакомясь. Он осторожно трогал очищенные стены, проводил пальцами по сохранившейся кое-где позолоте и поражался красоте дома. Даже такой потертый и почти лишенный красок он был величественно прекрасен. Каким же он был в период его расцвета? И как же Драко было тошно здесь одному после войны…

Драко… Гарри вздохнул и прислонился лбом к холодной стене. Он готов был подарить Малфою весь мир, сделать для него всё что угодно лишь бы тот стал наконец по-настоящему счастлив. Но сейчас Гарри толком ничего не мог ему предложить. Да и кто он вообще такой? Недоделанный дракон, который боится своей сущности? Имеет ли он вообще какое-то право быть с Драко? Или все же честнее и правильнее будет его оставить и бороться с этим в одиночку?

С тяжелыми мыслями он и сам не заметил, как забрел в большой Голубой зал, где к своей радости обнаружил Снейпа, молчаливо сидящего перед камином. Гарри тихо подошел к нему и неожиданно для самого себя опустился на пол рядом с его креслом, прислонившись к ногам как большой пес.

Профессор вздохнул, но ничего не сказал. Какое-то время они молча наблюдали, как пляшут языки пламени.

— Как я могу жить, зная, что оно внутри? — внезапно тихо спросил Гарри, не поворачивая головы.

Снейп помолчал, то ли подбирая нужные слова, то ли задумавшись о чем-то своем.

— Ты научишься переходить в свою анимагическую форму, удерживая сознание. Все будет в порядке, — наконец снизошел до ответа он.

Гарри опустил голову.

— Как я буду жить, зная, что это постоянно во мне? — с болью в голосе настойчиво повторил он. — Как я смею любить, если оно в любой момент может вырваться наружу?

В отчаянии он снова принялся тереть свой шрам, но твердая рука неожиданно легла ему на плечо, и Гарри изумленно замер.

— У магглов есть такая притча, — негромко сказал Снейп, будто бы ни к кому не обращаясь. — Внутри нас постоянно сражаются два волка, черный и белый. Черный — это ненависть, страх, злость и зависть. А белый — любовь, добро, верность и честь. Они борются в нас каждый день, каждую минуту, — Гарри приподнял голову и смотрел на него расширенными зрачками, затаив дыхание. Снейп легко потрепал его по плечу, убрал руку и буднично закончил: — Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь. Ты сам решишь, кого из них кормить… Гарри, — Гарри вздрогнул от все еще непривычного обращения, и Снейп усмехнулся. — И я верю, что ты всё решишь правильно. Тьма теперь навсегда внутри тебя вместе с твоей силой. Ты должен смириться с этим. Но лишь тебе решать, выпускать ли ее на волю.

Гарри шумно выдохнул, только сейчас заметив, что почти перестал дышать, и внезапно откинул голову ему на колени.

— Вы научите меня обращаться, профессор? — он просительно заглянул ему в глаза снизу вверх.

Снейп усмехнулся, борясь с двумя нестерпимыми желаниями: сбросить нахала с колен или пригладить взъерошенные темные волосы.

— Я говорил об этом с МакГонагалл, она не против, — так ничего и не выбрав, осторожно пообещал он, и Гарри снова шумно вздохнул, расслабляясь.

— Как между собой связаны дракон и заклинатель? — неожиданно пробормотал он, не открывая глаз.

— Дракон подчиняется, заклинатель подчиняет, — ровно ответил Снейп. — Благодаря этому я, кажется, действительно смогу вас научить всему, что необходимо.

— Откуда у вас это? Вы знали? — Гарри распахнул глаза, с любопытством изучая его лицо.

— Было что-то такое, в школе. На уроках по Уходу за магическими существами, — нехотя признался Снейп. — Но я никогда не мог убедиться в этом до конца. Мне постоянно мешали.

— Отец? — Гарри напрягся.

— Не только, — Снейп на удивление не стал на него злиться при упоминании об отце. — Блэк был гораздо хуже.

— Простите… — Гарри зажмурился и сглотнул. — Я бы никогда…

— Я уже понял, — и Гарри почувствовал легкое, почти незаметное прикосновение к своим волосам.

— Вам было страшно, когда Люпин напал на вас? — неожиданно спросил он, жадно ловя непривычные ощущения.

— Да, — Снейп не стал лукавить. — Приятного было мало.

— Я так боюсь причинить ему вред, — сказал Гарри, надеясь, что профессор поймет.

И тот всё понял:

— Твои превращения можно взять под контроль. К тому же Драко не так просто сломать, как ты думаешь, — сказал он тихо. — Он многое перенес и еще многое сможет вынести, особенно ради того, кто ему дорог. Но я точно знаю одно: если ты от него уйдешь, он сломается. А дальше тебе решать, Гарри.

— Вы сегодня впервые меня так назвали, профессор Снейп, — Гарри улыбнулся и благодарно потерся о его колено затылком.

— Наверное, я смирился, что мне от вас никуда не деться, мистер Поттер, — ворчливо ответил тот, и в его голосе проскользнула непривычная мягкость.

Гарри смотрел, как танцует пламя в камине, и просто молчал. Рядом с мрачным профессором ему было на удивление спокойно и хорошо.

— Я смотрю, ты уверенно прокладываешь себе дорогу в мою семью, Поттер, — раздался насмешливый голос с порога, и Снейп вздрогнул, рывком отталкивая от себя Гарри подальше.

— Нашу семью, Малфой, — Гарри, улыбнувшись профессору, легко вскочил на ноги, подошел к Драко и обнял за талию, целуя в губы. — Не отвертишься, теперь уже нашу.

— Убирайтесь отсюда оба! — свирепо приказал Снейп, и парни, смеясь, вывалились из гостиной.

====== Глава 40. Скажи мне, кто я ======

— Поттер, давай перенесем в мэнор твои вещи? — заручившись согласием отца, Драко решил побыстрее застолбить свою территорию.

Он отложил учебник, поднялся с кровати и, подойдя к Гарри вплотную, положил руки ему на плечи, рассеянно глядя в окно.

Солнце медленно оседало за горизонт, и за окнами замка уже было тихо и пусто — лишь привычно метались летучие мыши, глухо ухали совы, да по самой дальней дорожке неторопливо брел Хагрид, ведя на прогулку Клыка.

Драко сжал руки на поттеровских плечах и улыбнулся своим мыслям. Отец был на свободе уже целую неделю, и за все это время Люциус с Поттером умудрились ни разу не поссориться. Правда, большую часть из этих дней парни провели в Хогвартсе, поэтому эксперимент нельзя было считать чистым. Но это давало надежду на то, что эти двое смогут поладить. Драко в задумчивости посмотрел на темный затылок и по-хозяйски взъерошил лохматые волосы: