Миссия (СИ)

— Стой где стоишь, малыш, я тебя подберу! — рыжий котяра, имя которого он не записал в комм, подмигнул ему, показав кончик языка.

— А твои товарищи, — Энкем изобразил печаль, — заняты?

— Для тебя все свободны, — ответил Реззе, наконец-то он вспомнил имя… Или Шеззе… — Ты около старой церкви, да?

Энкем закивал, выслушал советы не входить туда, особенно, если там играют свадьбу. Это страшный обычай, сказал ему Реззе, мы с друзьями лучше сами тебе расскажем и покажем.

Томление в заднице усилилось от последних слов рыжего, Энкем незаметно потер соски сквозь рубашку, вспоминая, как его лапали в клубе, такого беззащитного, и собирались с ним сделать ужасные вещи, просто кошмарные. Он уселся на лавочку, незаметно притираясь попой к нагретым доскам, скорей бы уже за ним приехали.

— Залезай, — Реззе распахнул перед ним дверцу кара, и он был там один, проклятье, и в штатском! Какое невезение, Энкем чуть не взвыл обиженно. — Что-то не так, малыш? — котяра погладил его по щеке и засунул в рот кончик большого пальца. — Может, не поедем к ребятам?

Энкем замотал головой и промявкал “поехали”, и еще рукой замахал, мол, быстрее уже. Кар резко дернулся, сразу набирая скорость, и он откинулся на сиденье, предвкушая. Еще по дороге миротворец запустил ему руку в штаны, поглаживая, забираясь пальцами за мошонку, и чувствительно ущипнул. Энкем вскрикнул и попросил еще. Хорошо-то как, господи, а будет еще лучше, подумал он, расстегнув ширинку и всосав член Реззе, кар вильнул, а Энкем царапнул зубами налитую красную головку.

— Выпорю за такое, — на голову ему опустилась тяжелая рука, и развратный папочка застонал с набитым ртом и тут же получил струю спермы в глотку.

— А где еще один? — он оглядел номер, куда они прибыли, ничего так, хотя и получше бывает. Гадкий Реззе так и не дал ему кончить. Злой!

— Горячий ты какой, троих тебе мало, значит? — белый, такой же как сам Энкем, котище подошел сзади, кусая его за ушко, а двое других принялись раздевать.

— Не надо, — замяукал Энкем, — пожалуйста, нет…

Нечьи лапы тут же отпустили его, а Реззе толкнул на огромную кровать, стоявшую посреди номера, и что-то сказал товарищам, вроде: “это как раз, как ты любишь, Грах”. Реззе-то сразу его понял, только переспросил еще раз, точно ли он хочет так поиграть.

А потом его шлепали по голой беззащитной попе, и он кричал, и терся стоящим членом о чьи-то ноги, боже, какой стыд, и так хорошо. А под сильным накачанным телом уже просто выл, дергаясь и выгибаясь, его держали крепко и обзывали по-всякому.

— Нет! Да! Отпустите… еще… — Энкему казалось, что он сходит с ума, как всегда в такие минуты, он был готов умереть вот так, с членами в заднице, сейчас в него входили сразу двое, даруя и боль, и удовольствие, и восторг, зарождающийся где-то под сердцем и брызжущий во все стороны.

— Времени сколько, — хрипло застонал Энкем, приходя в себя, вот это трах, даже сознание потерял. Он сидел на руках у Реззе, тот нежно гладил его и пытался напоить водой, а двое других безымянных ебарей обеспокоенно топтались рядом. — У меня бывает, — великодушно успокоил их Энкем и запоздало вспомнил про презервативы.

А меж тем было уже полшестого по местному времени. Проклятие, не хватало еще на рейс опоздать. Он резво вскочил, оттолкнув поддерживающие лапы, и бросился в ванную, грохнувшись по пути. Голова закружилась. Его тут же подхватили на руки и понесли мыться, Энкем стонал и причитал от каждого прикосновения, грубые, злые котищи, как у них только лапы поднялись…

— Придешь еще? — спросил его Реззе, и Энкем с удовольствием ответил, что вот прям сейчас уезжает. Нет, отвозить его не надо, доедет на такси. Всем до свидания.