Я, мой фамильяр и жизнь в Нью-Йорке (СИ)

Последние 78 лет он провел навеселе, забыв о том, что вообще должен быть где-то маг, которому он будет нужен. Он просто жил в свое удовольствие, веселился и радовался, лишь жалея все пуще о том, что не заключил когда-то договор через силу. Прожигал жизнь на полную катушку, покрываясь шрамами как физическими, так и духовными. Его лишь пугало то, что сколько бы он не искал в густых лесах волшебные дальние берега, они всегда ускользали от него. Мечта Эверетта накрылась медным тазом, как, собственно, и жизнь. Какая была разница, как он теперь умрет, если до конца его жизни, отведенной в этом мире оставался ровно год? Оставалось просто дожить его и исчезнуть.

Сказать, что, когда он уже примирился со своей участью окончательно и бесповоротно, услышать мелодию зовущей его песни было все равно что последний звон колокола. Он рванул со всех ног к этой песне, согреваемый ее теплом и светом в новый мир.

Увидеть же неблагодарного и саркастичного мага, который не то что пускать его не хотел, то так и знать не знал кто такие фамильяры и с чем их есть, было для него все равно что плевок в душу. Поэтому убедить мужчину, что он заслуживает тут находиться было чертовски сложным, а еще сложнее было расположить его к себе. Стрэндж был самым сложным и упрямым из всех, кого он когда-либо встречал, а иметь с ним дело было все равно, что бодаться с козлом. Стивен огрызался и вел себя весьма фривольно, отказываясь спать с ним и вообще иметь что-либо общее. Такое поведение оскорбляло древнее существо. Его все равно что ударили пыльным мешком. Он пришел защищать и служить, а Стивен пожимал плечами, совершенно спокойно справляясь сам. Древнее и могущественное существо, что привыкло к поклонению и уважению, было несколько удивлено такому пренебрежению, однако хозяин есть хозяин, его нельзя было выбрать, как Эверетт выбрал себе животное.

Однако стоило ему ослепнуть и Стрэндж медленно начал оттаивать. Видимо, этот человек очень щепетильно относился к слабостям и увечьям, решил Росс. Он позволял заботиться о себе, подбираясь к Стивену осторожно и как бы украдкой, раз его брешь дала трещину, то он туда был намерен пролезть с головой, чтобы получить все что ему нужно, а нужна ему была пища. Эверетт слишком долго голодал, лишенный пропитания он ожесточился и зачерствел. О, сколько же этот человек собирался для первого шага и снова его сердце растаяло лишь когда фамильяру было плохо.

Росс от их связи с этих пор старался иметь как можно больше, поглощая и захватывая мужчину, однако в его план совершенно не входила любовь чародея. Он даже не рассчитывал, что человек с таким характером и складом ума в принципе способен полюбить. Эверетт просто хотел завершить контракт и отправиться на дальние берега. Поэтому, долгое время ему приходилось просто сносить и терпеть чужую любовь и стараться не показывать свое глубокое безразличие.

К несчастью у Стивена был удивительный талант — он был способен обточить любой, даже самый острый камень, долго и бережно, пока Росс в его руках не начал плавиться и менять форму, понемногу становясь пластичным и нежным. Стрэндж давал ему все, что только мог. Днем он заботился и приносил краски в его жизнь, насыщал ее событиями и приключениями, погонями и постоянной пальбой. Он научился отвечать на его шутки, вторил ему и ощущал себя важной частью Стивена, а ночью этот человек топил его в удовольствии, от которого мир размазывался, как пюре по стенкам черепа. Он не брезговал и не боялся ничего, не смущался и не смущал Эверетта. Для волка, которому подобная отрасль жизни казалась лишь необходимостью, вдруг открылись все прелести этой сферы.

Вся жизнь его перевернулась вверх дном за несколько секунд. Все 243 года вдруг канули в лету, и волк ощущал пустоту, которой так внезапно наполнилась его душа. Все чем он жил, вдруг обесценилось. Он наконец сумел избавиться от железной хватки приказа и рухнул на пол, тихо шипя и разглядывая амулет.

— Стивен? — Вонг улыбнулся, открыв дверь и тут же побелел, — Где Стивен?

— Он ушел.

— Как ушел?

— Он покинул пост, — прохрипел волк, — Это все моя вина. Это все из-за меня.

Азиат присел перед оком и с грустью посмотрел на его талисман и оставленный плащ. Его мастер бросил все, полностью раздавленный и уничтоженный.

— Что ты сказал ему? — шепотом выдавил помощник, — Что ты сказал моему мастеру?

— Я…. — фамильяр облизнул губы, — Он убийца.

Вонг подобрал плащ и прижал его к себе:

— Он был вынужден. Равновесие — это его обязанность.

— Он убил своего учителя.

— Древний хотел этого, именно за этим он и готовил Стрэнджа. Нужно вернуть его пока не поздно.

— А что может случиться?

— Кроме того, что теперь будет другой верховный маг? Стивен устал и ослаб, сейчас он уязвим для всех своих врагов.

— Я найду его, обещаю, Вонг.

— Мы найдем его. Обязаны найти и вернуть.

Комментарий к История Эверетта.

Айрэ и Саруман – Ты славить его не проси меня

Мельница – Песнь Волка (писалось прям под характер Эверетта)

Дратути, итак, вот вам и история Росса) Вы продолжаете нас радовать с бетой, а потому пишем и редактируем. Итак, что скажете? :З

========== Время для зла. ==========

Чародей умылся, глядя на себя в зеркало.

— Ты расстроен? — Кошмар довольно скалился, привалившись к стене.

— Ты не вовремя.

— О нет, я как раз вовремя, — демон подошел ближе, — Я нужен тебе, мой дорогой друг.

— Уходи, прошу. Я сейчас не в настроении, — человек облокотился на раковину и судорожно вздыхал.

— Этот мальчишка все же прознал о твоей тайне, верно? Каково же тебе знать, что он просто использовал тебя в своих корыстных целях?

— Прекрати.

— Я предупреждал тебя, что все это плохо закончится. Тебя уничтожат и разорвут на куски. Малыш попросту вытер о тебя ноги и спокойно пошел дальше. Ты просто подстилка, Стивен. Мы никогда такими не были.

— Мы? — маг поднял взгляд и ошалело открыл рот.

Перед ним стоял он же, только чуть моложе и гладковыбритый. Высокомерие сквозило в его взгляде и движениях. Это был Стивен много лет назад.

— Мы, — подтвердил двойник, — Ты и я.

— Это просто галлюцинация, я схожу с ума, ты ведь Кошмар.

— Милый мой, я всегда был лишь твоим личным Кошмаром, но не более того, а этот демон не появлялся с тех пор, как твой милый мальчик начал лечить тебя.

— Что? Я ничего не понимаю. Быть такого не может, я просто рехнулся.

Мужчина отскочил в бок и указал в своего двойника пальцем, обходя его по кругу. Будто пес, его продолжение повторяло все вслед за магом, только с большей злобой и остротой.

— Я это ты, Стивен. Я та часть тебя, которую ты предпочитаешь забыть. Я твой ночной Кошмар; то, чем ты являешься где-то в глубине души.

— Нет.

— Ты зол, ты свиреп, — рявкнул доктор, — Однако я самое лучшее, что есть в тебе. Я твой напор, я твоя ярость, твой ум и твоя гордыня.

Брюнет развернул печать, готовый защищаться от навязчивого ведения.

— Я расскажу тебе все, что ты прячешь, — шепнул человек, — Я расскажу, как умерла наша сестра, я расскажу тебе о той боли, что разрывала нас на протяжении последующих лет. Хочешь я расскажу, как ты кричал? Или быть может хочешь услышать, что вера — удел глупцов?

— Нет.

— Я твоя душа, — человек без опаски подошел ближе, касаясь чужого плеча еще не изуродованными руками, — Я тот, кто поднял нас со дна, пока ты не ударился в религию и магию. Пока ты не стал вот этим.

— Нет, я сплю, я точно сплю, — он сжал пальцами виски.

— Помнишь времена, когда мы спали каждую ночь с разными людьми? С девушками, мужчинами. Мы купались в их любви, — прошептал доктор, — Сладкие, веселые времена. Ты не знал печали, ездил на лучших машинах, получал лучшие куски пирога в этой жизни. Все заглядывали нам в рот. Боже, до чего же это было волшебно. Я так скучаю по этим временам, ты ведь тоже, да?

— Нет.